Обычные фальсификации

Стала членом комиссии на выборах в Госдуму 2011 от КПРФ. Все как обычно, комиссию формируют из директора школы и учителей. Учителя – люди зависимые, председатель комиссии директор школы, секретарем у нее – соответственно секретарь школы.

За день до выборов меня пригласили участвовать в подготовке избирательных бюллетеней. Приклеивать марки, ставить подписи и печати. Сразу скажу, что вбросить на участок чужие бюллетени нереально, они все имеют марку определенной серии, поэтому вынести бюллетени могут только члены комиссии конкретного участка. Мне сказали, что обычно штампуют не более 70 процентов из числа всех привезенных бюллетеней, так как по опыту явка обычно низкая, а неиспользованные потом нужно уничтожать, лишняя морока.

В этот раз поступила указивка сверху штамповать все 100 процентов бюллетеней. На мой участок привезли 2200 бюллетеней, при пересчете уже наштампованных сразу стало «не хватать 120 штук». После прихода заместитетеля директора шум среди учителей сразу прекратился и бюллетени «нашлись».

На следующий день, в 7.30 я пришла работать на свой участок. Краем уха услышала, что «выяснилась ошибка в количестве бюллетеней, и вечером комиссия уже без меня наштамповала еще 120-150 штук». Итак: на начало выборов по косвенным признакам было ясно, что 250 бюллетеней наштампованы и находятся в «резерве». Я от КПРФ на участке одна – против меня 8 подконтрольных учителей, завуч, директор, секретарь школы и молодой (25 лет) начальник из районной управы.

Наблюдатели от партий на участке должны помогать своим «членам комиссии с правом решающего голоса», таким как я. Они должны прикрывать меня, когда под благовидным предлогом меня отправляют с переносной урной по квартирам больных и немощных избирателей и я ухожу с участка на несколько часов. Отказаться я не могу, т.к.это входит в обязанности членов комиссии. От КПРФ на участке была пожилая женщина 60 лет, которая большей частью времени дремала на стуле и ждала окончания голосования, за 10 минут до восьми часов вечера она просто ушла домой, оставив меня одну следить за подсчетом голосов… вот такая вот «помощь».

Все время, какое я была на участке, отлучаясь лишь на обед и работу с переносной урной, я пристально следила за голосующими, чтобы в урну опускался только один бюллетень… с 11.30 до 16.30 меня на участке не было, в это время и провернули «вброс».

Это я понимаю сейчас, наблюдатели не делали свое самое главное дело, наблюдать… Ближе к концу выборов председатель комиссии, секретарь и член комиссии из управы уединялись в кабинете директора и запирались там на ключ. У молодого чиновника бейджик отсутствовал на пиджаке, костюм был всегда застегнут. Думаю, днем он и осуществлял переноску под костюмом бюллетеней и выносил их «нашистам», которые, в свою очередь, регистрировались в книге избирателей у завуча, работающего рядовым членом комиссии, и осуществляли вброс. Но доказать что-либо в одиночку, пока наблюдатели спят – невозможно. За полчаса до окончания голосования директор школы, она же председатель комиссии посоветовала членам комиссии «переодеться в более удобную одежду». Теперь то я понимаю, что это значит… Обычные члены комиссии, рядовые остались в том, в чем и были, а завуч и заместитель председателя комиссии надели на себя безразмерные кофты и шали.

Начался подсчет голосов, из наблюдателей к моменту открытия урн осталась лишь молодая девочка от «Справедливой России». Рассудив, что «враг моего врага, мой друг» пришлось брать ее в союзники. При открытии первой урны, которую вывалили на стол, мне сверху бюллетеней попалась пачка с бюллетенями, сложенными пополам, одним квадратом в количестве не менее 70 штук, напротив меня считал член из управы и его «костюм был расстегнут» впервые за все выборы. Я думаю, что в момент сортировки из-под его костюма на стол и была вброшена эта пачка бюллетеней. Я растерялась и упустила время. Понимая, что со второй урной могут быть такие же «сюрпризы», подошла к наблюдательнице из «Справедливой России» и попросила ее стоять рядом со мной в момент, когда я найду такую же пачку вброшенных бюллетеней, чтобы обратить на них внимание комиссии и пересчитать. Мы так и сделали. Все бюллетени лежали рассыпухой, они были разношерстными, как и выбор наших граждан, там друг за другом лежали бюллетени с галочками за все 6 партий, но попадались ровно сложенные квадратики, где с удивительным единодушием была отмечена только «Единая Россия». Но подхватить я планировала самую крупную пачку, чтобы ударить по рукам нечестивцев … в серединке бюллетеней я без труда такую, ровно согнутую единым квадратом пачку, и обнаружила.

Освободила место на столе и начала вслух пересчитывать бюллетени, уложенные в один сверток весьма искусно, но все же однообразно… Все галочки были за «Единую Россию».
Рядом со мной тут же обнаружилась директор, которая пыталась вырвать у меня бюллетени и смешать их с другими. Я не позволила, мне начали говорить, что я отвлекаюсь, занимаюсь глупостями и мешаю работать. В пачке оказалось 69 штук. Даже если их было только две и плюс еще мелкие по 5–10 штук – вот вам и фальсификация… Я уже писала, что судьба примерно 250 штук была мне неизвестна с самого начала, эти те самые бюллетени, которые сделали «с запасом». Мне стали угрожать, когда я пообещала написать жалобу и не подписать протокол, грозили составить такой же акт о вбросе и на КПРФ. Больно было смотреть, как учителя, которые учат моих детей, с испуганными лицами кинулись вторить своему директору, на меня смотрели полные ужаса глаза.

Тут на участке появился посредник в лице моего супруга, работавшего на соседнем участке в той же школе, он долго убеждал меня, что лучше пойти на мировую, что в одиночку мы ничего не докажем, что моим детям отомстят, что мне предлагают собственноручно сделать недействительными 50 избирательных бюллетеней едристов, чтобы выровнять шансы других партий… Вот и думайте, уважаемые читатели… Одна русская патриотка против такого сговора… Либо ничего, либо 50 голосов минус… Я – согласилась и стала соучастницей преступления. Как мне известно, точно такое же было и на многих участках по всему району, а может и по стране. Вбросы делали с запасом.

Пачка КПРФ была большой, но что удивительно, она не росла, мимо нее, как ведьмы сновали фурии в толстых кофтах и широких платках. По закону голоса должны подсчитываться в закрытом на ключ помещении, до подсчета всех голосов и опечатывания их по партиям никто не имеет право покидать комнату. Наблюдатели, где вы, АУ! Нельзя одновременно следить за всем. Считаю, что не менее 150 голосов КПРФ было похищено под кофтами и платками.

А теперь разграбленное поле недавней битвы. Мы сидим за столами, по кругу, на столах лежат пачки бюллетеней, три человека пересчитывают огромную пачку ЕР. Директор молча походит к ней, отсчитывает 50 штук и кладет передо мной бюллетени и ручку, а остальные члены комиссии как покорные овцы, делают вид, что ничего не произошло особенного. Было 33 испорченных бюллетеня – стало 83. В пачке затесался один голос Патриотов России, я подняла хай, патриотам добавили один голос, а мне добавили еще один бюллетень для глумления…

Где справедливость? Я не знаю. Если "Единую Россию" сравнивают с КПСС, то это КПСС, только без ума, чести и совести нашей эпохи. Люди, мне жалко и больно за всех нас. Обидно, что вы вчера шли неиссякаемым потоком, больные, хромые, молодые и старые, с пирсингом и на костылях, в норковых шубах и китайских пуховиках, вы хотели что-то изменить… но в данных условиях приходится играть на поле противника и по его правилам. Час работы члена избирательной комиссии стоит 23 рубля, час работы председателя на 3 рубля больше. Все остальное выплачивается черным налом и бонусами.

Марина Шамсутдинова

Прочитать оригинал поста Марины Шамсутдиновой можно здесь.