Культ вместо культуры?

Не успел президент РФ Владимир Путин обмолвиться о том, что в следующем году зарплата работников культуры будет увеличена в среднем почти на треть, как тут же министр означенной культуры – Владимир Мединский - приступил к логистической проработке анонсированного бюджетного фокуса. Логистика, впрочем, была вполне ожидаемой. Грянули сокращения штатов.

Первые жертвы президентских обещаний уже обозначились: судя по всему, на алтарь повышения зарплат коллегам будут принесены порядка 20% сотрудников Российской национальной библиотеки (знаменитой Публички). Поначалу в библиотечных недрах называли цифру в 700 потенциальных жертв кадрового секвестра, но потом, вроде, она сократилась до 300-400. Как рассказывают сотрудники Публички в приватных беседах, прежде всего, «под нож» отправляются научные сотрудники.

В самом деле – зачем наука на Святой Руси! Верой издревле спасалась земля наша, особливо в лице наиболее смекалистых и оборотистых ее правителей. Вот и Владимир Мединский – даром что профессор журналистики и доктор политологии, а разумеет, что одними учеными штудиями нынче никак не спастись.

И потому на средства, сэкономленные за счет усекновения шибко умных библиотечных штатов, спешит сделать душеспасительный вклад – принимает решение о передаче полуторатонной серебряной Раки Александра Невского из Эрмитажа в Александро-Невскую Лавру и изготовлении вместо нее музейной копии. «Решение есть: изготовить копию, и копию оставить в Эрмитаже, а оригинал передать туда, где он должен находиться», - пояснил богобоязненный министр.

Признавая, что реализация этого фараонского по размаху ритуально-погребального проекта потребует «совершенно непотребных денег», Мединский спешит сделать туманную оговорку, ни к чему конкретному, впрочем, его не обязывающую: «Поскольку наша задача - экономить бюджетные деньги, мы ищем максимально практичное решение этого вопроса. Если идти на поводу у дорогостоящих изготовителей копии, это просто не по-хозяйски. Нужно найти какой-то вариант, мы его ищем». Таким образом, пока неясно, в какого диаметра копеечку влетит российскому бюджету благочестивая инициатива главы Минкульта.

Неясно, однако, и другое – на каком основании Владимир Мединский решил, что серебряный саркофаг должен находиться именно в Александро-Невской Лавре?

Если исходить из того, что мы пока живем в светском и к тому же правовом государстве, то основания для принятия такого рода решений могут быть, по идее, исключительно правовые.

Но с правовой точки зрения данный объект культурного наследия должен принадлежать государству, а никак не РПЦ, и находиться, соответственно, там, где это удобно гражданам, а не чиновникам от культа и минкульта. И вот почему.

Создание серебряной раки Александра Невского было от начала и до конца профинансировано бюджетом государства, а не РПЦ (о том, что в ту пору церковь – Св. Синод - также напрямую финансировалась государством, я уже не говорю). Соответствующее распоряжение дала императрица Елизавета Петровна. О чем и повествует специальная надпись на стене саркофага, сочиненная Михаилом Ломоносовым: «Святый и храбрый князь здесь телом почивает, Но духом от небес на град сей призирает. И на брега, где он противных побеждал, и где невидимо Петру споспешествовал. Являя дщерь его усердие святое, сему защитнику воздвигла раку в честь - от первого сребра, что недро ей земное открыло, как на трон благоволила сесть».

Действительно, на изготовление раки ушло все первое добытое на территории России серебро. Работы продолжались 7 лет и к моменту их окончания 30 августа 1753 года обошлись казне в 80 244 рубля 62 копейки. Для сравнения – крепостной человек в ту христолюбивую пору стоил в среднем 30 рублей. Эти же крепостные вкупе со всеми податным и ясачным населением Российской империи, как нетрудно понять, и дали средства на столь масштабную затею «державнейшей Елизаветы».

Таким образом, серебряная гробница Александра Невского была создана на деньги многонационального и многоконфессионального российского государства. Более того, непосредственными авторами этого шедевра ювелирного искусства были сплошь иностранные серебряных дел мастера: Эрик Апельрот, Самуэль Зильгерштейн, Лоренцо Зильгерштейн, Георг Берг, Иоганн Окман, Герман Янн, Марк Бренер, Петер Лесс, Карл Дальберг, Фридрих Гемикинс, Карл Фридрих Весгрен, Георг Койн и Фридрих Ремерс. Русская бригада - Иван Евлампиев, Демид Михайлов, Петр Андреев, Гавриил Плотников, Андрей Афанасьев, Ерофей Еремеев, Василий Пономарев, Андрей Попов, Иван Соболев – занималась только чеканкой.

Так почему же это вполне интернациональное и светско-бюджетное по своему происхождению произведение искусства должно покинуть стены Государственного Эрмитажа и отправиться туда, где его увидит заведомо меньшее число людей? Быть может, ради того, чтобы прах покойного воссоединился со своим последним пристанищем? Но и этот аргумент при ближайшем рассмотрении рассыпается.

Во-первых, если рассуждать таким образом, то придется вернуть из эрмитажной экспозиции в африканские пески все саркофаги и погребальную утварь древнеегипетских гробниц (да и не только их).

А во-вторых, и это еще более важно, никакого реального праха реального князя Александра Ярославича не существует (по крайней мере, в его официальном захоронении), как минимум, с 1491 года, когда, согласно сообщениями Воскресенской летописи и Степенной книги, сгорел находящийся во Владимире Рождественский монастырь вместе с находившейся в нем ракой с мощами князя Александра Ярославича. Когда в 1919 году большевики вскрыли раку, в ней были обнаружены лишь 12 небольших костей разного цвета (значит, от разных покойников), включая 2 одинаковые кости одной правой ноги, черепа в раке не было вовсе…

Православные люди, разумеется, вправе верить в то, что нетленные мощи Святого благоверного князя находятся именно в Александро-Невской Лавре (куда они были переданы в 1989 году из Музея религии и атеизма, располагавшегося в ту пору в здании Казанского собора). Однако люди, рассуждающие рационалистически, вправе не считать этот акт православной веры достаточным основанием для того, чтобы вывозить раку Александра Невского из Эрмитажа, одновременно заставляя российских налогоплательщиков, по сути, вторично профинансировать ее создание.

…Когда-то большевики разрушали храмы и разоряли гробницы - «во имя науки». Сегодня российская власть «во имя веры», по сути, разоряет музеи и библиотеки. И то, и другое, однако, не имеет никакого отношения ни к настоящей науке, ни к истинной вере. А имеет отношение лишь к хамству и бескультурью прошлых и нынешних российских чиновников. Включая тех, которые являются культурными ex officio.

Даниил Коцюбинский

Перейти на страницу автора