Как Путин изменит Конституцию?

В последнее время все чаще появляются предложения изменить Конституцию. Например, сделать ее документом откровенно идеологическим, законодательно закрепив православие в качестве духовной основы общества. Подобные декларации на самом деле ничего не меняют.

Однако в законодательстве есть не только декларативные, но и совершенно конкретные положения, благодаря которым существует нынешняя власть. И хотя в целом принятая двадцать лет назад Конституция идеально приспособлена для президентского правления, авторитарный режим, желающий существовать безгранично долго, может пожелать ее модифицировать. Ведь нынешнее, уже трансформированное, законодательство позволяет президенту переизбраться в 2018 году и оставаться в Кремле до 2024 года.

Но как быть дальше? Справившись с протестами недавнего прошлого, Кремль наверняка рассматривает теперь механизмы выживания в средне- и долгосрочной перспективах.

Переход к парламентской республике?

На первый взгляд, хорошим вариантом сохранения властных позиций является трансформация Конституции с целью перехода к парламентской республике. Роль президента в подобной системе резко снижается, правительство формируется доминирующей в Государственной думе партией, а ключевой фигурой фактически становится премьер-министр. Власть в стране тем самым формально деперсонализируется, а потому никаких законодательных ограничений для пребывания на посту главы правительства не предполагается. В общем, правь, сколько захочешь, если твоя партия тебе доверяет быть первым лицом.

Пересмотрев Конституцию по этому варианту, Путин одним выстрелом сразу убил бы двух зайцев. Во-первых, сблизил бы нашу политическую систему с европейской (ведь в Евросоюзе – сплошь парламентские или полупрезидентские механизмы правления). А во-вторых, смог бы пересесть с президентского поста на пост премьер-министра, продолжая тем самым управлять Россией без всяких юридических ограничений.

Впрочем, при ближайшем рассмотрении не все оказывается столь просто. При парламентской республике Путин попадает в зависимость уже не столько от массового избирателя, сколько от депутатов из партии власти. Сегодня единороссы вынуждены любить своего «национального лидера», поскольку он может заменять их в любом количестве, а они его не могут лишить даже права создавать конкурирующие «фирмы» типа «Справедливой России». Но если изменить Конституцию, единороссы могут вдруг найти себе другого национального лидера – более сговорчивого и настроенного лишь на то, чтобы их ублажать.

Понятно, что при высоком рейтинге Путина он в равной мере легко будет удерживаться во власти и при президентском и при парламентском механизме правления. Не станут же единороссы «резать» курицу, несущую золотые яйца. Но вот при падающем рейтинге интересы лидера расходятся с интересами номенклатуры. Лидер заинтересован удержаться на вершине любой ценой и, возможно, готов брать ресурсы у бизнеса и коррумпированного чиновничества, а затем пускать на популистские цели: скажем, раздавать их народу перед выборами. Номенклатура же не готова раздавать свои ресурсы ради вождя, поскольку ей проще найти нового популярного лидера, способного снискать любовь толпы без массовой раздачи денег.

В общем, при падающем рейтинге Путину проще будет сохранять свою власть именно в президентской республике. Надо только раз в шесть лет «накручивать» избирателя, тогда как в промежутках между выборами можно позволить себе даже значительную потерю народной поддержки. Ставить же себя в зависимость от людей, способных продать кого угодно за тридцать серебряников, можно лишь в том случае, если обожающая тебя толпа готова порвать любых предателей.

Президентское правление без ограничений?

Другой способ пересмотра Конституции – сохранение сложившейся сегодня системы власти, но изменение сроков президентского правления. Собственно говоря, по этому пути Путин уже пошел, когда руками Дмитрия Медведева обеспечил трансформацию четырехлетнего президентского срока в шестилетний. Конечно, увеличивать продолжительность до восьми или десяти лет было бы странно, но, скажем, убрать, наконец, из Конституции расплывчатое положение о невозможности править долее двух сроков подряд, Путин мог бы. Причем сделать это ему имело бы смысл сейчас, а не в начале 2020-х годов, поскольку сейчас он, пользуясь своим сравнительно высоким и стабильным рейтингом, способен легко провести через Думу любое решение.

Западу это, бесспорно, не понравится. В данном смысле ставка на президентское правление, а не на парламентское, сослужит Путину плохую службу, поскольку его лишний раз назовут диктатором. Однако газ из-за этого никто в Европе покупать не перестанет, а, по большому счету, лишь данное обстоятельство для Путина важно. Любви в Европе он давно не ищет, а страх в некотором роде внушает. И этого вполне достаточно.

Проблема в другом. Рокировка «Путин – Медведев», случившаяся в сентябре 2011 года, быстро привела к массовым протестам, поскольку стала откровенным вызовом интеллектуальным элитам страны. Выяснилось, что эти элиты, как принято в России, долго запрягают, но быстро едут.

Пересмотр Конституции с продлением президентских сроков до бесконечности станет, скорее всего, новым вызовом интеллектуальным элитам и, возможно, окажется новым поводом для возникновения массовых протестов. Протесты же, в свою очередь, опять пошатнут рейтинг, поскольку полностью скрыть от страны недовольство множества граждан трудно даже при жестко контролируемом телевидении.

Номенклатура или интеллектуалы?

Что может выбрать Путин из этих двух вариантов ради сохранения власти до условного 2042 года? Демократический пересмотр Основного закона в направлении, заданном европейской традицией, или такое изменение законодательства, которое наверняка сочтут попранием Конституции?

С прагматической точки зрения ему гораздо выгоднее пойти по второму пути – увеличить продолжительность президентского срока. Лучше держать номенклатуру в узде, рискуя бунтом интеллектуалов, нежели вновь пробудить надежды интеллектуалов, но поставить себя в зависимость от номенклатуры.

Опыт последнего времени, увы, показал, что российские интеллектуалы не слишком влиятельны. Они не являются властителями дум широких масс и не могут повести за собой народ. Что же касается номенклатуры, то стоит дать ей палец, она сразу руку оттяпает. И парламентская республика, в которой Государственную думу контролирует «Единая Россия» представляет собой именно такой случай.

Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге

Перейти на страницу автора