Как правильно любить Мордор

Нам, исконным обитателям Мордора, жевавшим его сладкий гудрон, игравшим в футбол на ветреных золоотвалах, ловившим блестящих мух над трупами издохших птиц, именно нам, потомкам тех, кто строил империю на обломках чужих перемолотых государств, следует научиться любить сшитую из кровавых кусков родину и правильно, и горячо.

Не отрицай зла. Мордор есть Мордор. Зола есть зола. Сера – это сера. Не говори, что выжженная пустыня – зеленый луг. Не настаивай, что нефтяные лужи – дом для золотистых рыб. Утреннее дыханье терриконов – не свежесть горного января. Замечай зло. Научись его различать. Потому что только так станет выпуклым и заметным добро: перламутровые зори, тёплая рука ребёнка, нежный мех на любимой спине. Вторая курчавая голова ласковой собачки. Неожиданный и добрый смех в прокуренном подъезде. Много чего. Твоя семья, например.

Не отрицай добра. То, что другие не хотят видеть в тебе добра, не значит, что его нет в твоём мире. Мордор бывает прекрасен. Ты это знаешь, когда глухими жаркими вечерами, в прореху сажевых облаков, глядит зелёная звезда. Когда по лунной дорожке, протянувшейся через Андуинское водохранилище, покачиваясь и спотыкаясь, идет к тебе милая и пухлая мечта: подходит, ступает на косые бетонные плиты берега и под ногами её, вторя сверчкам, хрустит битое бутылочное стекло. Когда на боевых барабанах старшина тревожной сотни вдруг бацает румбу, а потом утыкается в плечо удивлённого товарища и плачет, как чижик, которому некуда улететь. Добро Мордора пронзительно, и потому – оно делает зло Мордора и отвратительнее, и трудней. Настолько труднее, что это почти невыносимо. Как созерцание голого младенчика на льду. Как вид женского пальчика, выкручивающего ногтём шуруп. Ты это знаешь и часто криво усмехаешься как бы в осуждение себе, но все же в оправданье: «Да, орки мы, да, азиаты». Сарказм выдаёт твою слабость. Искренность же и доброта никогда никого не выдадут. Только сделают сильней.

Не стыдись. На наших лужайках было мало цветов. В наших сточных водах – многовато крови. Но не ты вытаптывал цветы и не ты проливал кровь. Стыдись того, что сделал или не сделал лично ты. Или когорта, которой командовал. Или олифант, которым управлял. Понимай зло, сожалей о нём, не допускай его продолжения. Но брать вину за чужие прегрешения, такая же гордыня, как принимать почёт за добрые дела, которых ты не делал. А потому

Не гордись. Великий Эру посрамляет гордых. Наш коллективный Саурон – он тоже прислан в посрамление, чтобы мы могли до конца выпить чашу гордыни и вытошнить её вместе с лёгкими раз и навсегда. Мы урок самим себе. Величие Саурона – только лишь расстояние падения, которое нам предстоит преодолеть. Ты можешь получать удовольствие от полёта. Но не питай иллюзий по поводу его конца.

Не спорь. Если кто-то ненавидит Мордор, скорее всего, этот кто-то имеет для того веские причины. Ты не можешь эти причины переменить. Поэтому, если кто-то считает, что любить Мордор нельзя – не спорь. В конце концов, любовь не требует объяснений. Любить можно всё, что угодно – и человека, и животное, и деревце, и место, и свое воспоминание об этом месте, и старый носок, и изгиб обуха окровавленного топора. Потому что любовь – это не объект, которым ты восхищаешься. Это отпечаток, который, как в глине, оставляет в тебе женщина, друг, местность, пережитый опыт и опыт переживаний. Это полость, которая имеет форму того, что ты любишь, но сама эта пустота, она заполнена тобой. Плохим-хорошим, но тобой: тем, чем ты выбрал её заполнять. Если кто-то предлагает что-то разлюбить, он предлагает разлюбить тебя самого в том, что ты выбрал любить.

Да и в конце концов – ты любишь не для кого-то, ты любишь для себя.

Изменяй себя – не изменяй себе. Иные эльфы стремятся подчеркнуть, что мы, орки, когда-то, может, и были эльфами, но отпали от добра и света, и так - в темноте, духоте, огорчении – увяли, сморщились, сгнили в новое и мерзкое племя. Ну, мы-то помним, что мы были другие. И мы знаем, что мы можем другими быть. А эти, кто теперь себя зовёт эльфами, они ведь тоже боятся разглядеть Мордор в себе. А ты не бойся увидеть в себе эльфа. Вообще не бойся ничего в себе разглядеть. Увидев плохое – борись с ним, увидев хорошее – расти его. Не стесняйся себя, не презирай других. Вообще – побольше интересуйся тем, что думаешь ты, а не тем, что думают о тебе другие.

Отчаявшись, не пытайся превратить в Мордор все вокруг. Глупо доказывать, что милый Мордор – это и есть сокровенный Ривенделл. Не надо стремиться уничтожать то, что самим своим существованием доказывает, что это не так: цветущие долины, голубые реки, высокие леса, соседние изумрудные города. От того, что Мордор станет больше, твоя любовь к нему не возрастет. От того, что падет Минас-Тирит, Мордор не станет краше. Может кому-то и нужен великий Мордор, но нам, адептам любви, нужны только великие душевные потрясения, а родине – наша любовь. Потому что когда-нибудь, когда наступит трудный час, только эта любовь родину и изменит, и спасёт. Да и не полюбит ее никто больше уже, похоже, кроме нас.

И напоследок. Не будь столь серьезен. Так ты особенно похож на сгнивший огурец. А улыбнёшься – и уже ничего.

Дмитрий Сурнин

Прочитать оригинал поста Дмитрия Сурнина с комментариями читателей его блога можно здесь.