Призрак нейтралитета

В попытках найти хоть сколь-нибудь приемлемое решение по Украине появился сценарий, согласно которому эта страна воздержится от членства в НАТО и будет придерживаться принципа нейтралитета.

Такой путь был бы оптимален для России – сегодня уже никто всерьез не рассматривает вероятность того, что власти в Киеве решат повернуть на Восток и принять участие в евразийской интеграции. Поэтому вариант, при котором Украина заявляет о готовности не присоединяться в будущем ни к одному союзу, в первую очередь военному (читай – к НАТО), для Кремля представляется наименьшим из зол.

В то же время, размышления о преимуществах украинского нейтралитета можно встретить и в западной прессе, в том числе на страницах ряда авторитетных изданий. Здесь, пожалуй, стоит выделить статью в Washington Post лауреата Нобелевской премии мира и бывшего госсекретаря США Генри Киссинджера. Он считает, что Украине нужно отказаться от метаний между Западом и Россией, стать «мостом» между ними и проводить политику, сопоставимую с политикой Финляндии, которая сотрудничает с западными странами в большинстве областей, но в то же время тщательно избегает политической враждебности по отношению к Москве. Хотя слово «нейтралитет» Киссинджер не использует, но, без сомнения, речь идет о том, чтобы Украина встала именно на этот путь. Еще ранее к похожему сценарию со страниц The Financial Times призывал и Збигнев Бжезинский.

Любопытно, что Финляндия довольно быстро отреагировала на статью Киссинджера: в интервью газете Der Tagesspiegel премьер-министр этой страны Юрки Катайнен подчеркнул, что его страна уже не занимает нейтральную позицию, хотя и не входит ни в какой военный союз. При этом он добавил, что вопрос о возможности вступления Финляндии в НАТО довольно давно стоит на повестке дня.

Действительно, имеет ли смысл придерживаться нейтральной политики в эпоху глобализации, когда шансов остаться в стороне от многочисленных международных проблем нет почти ни у кого?

Принято считать, что на сегодняшний день в Европе всего 5 нейтральных государств - это Австрия, Ирландия, Финляндия, Швеция и Швейцария. Причем в понятие нейтралитета каждая из них вкладывает свой смысл. Кроме того, все, кроме Швейцарии, являются членами Евросоюза. А ЕС уже давно перестал быть исключительно экономической организацией, и одной из его основ заявлена Общая внешняя политика и политика в области безопасности (ОВПБ). Ее становление проходит не совсем гладко, но с каждым новым шагом у нейтральных государств остается все меньше пространства для маневров - в особенности если учесть, что осуществление ОВПБ на современном этапе невозможно без НАТО. И хотя в каждом документе по ОВПБ есть оговорка, что общая политика обороны не должна противоречить основам политики обороны отдельных стран-членов, ее следует рассматривать скорее как декларативную.

Сейчас «нейтральные» страны принимают участие в таких инициативах, как создание «боевых групп» ЕС, и программе НАТО «Партнерство ради мира». Правила игры в Европе изменились за последние десятилетия настолько, что старые рамки нейтралитета потеряли свою актуальность. Тем не менее, окончательно отказаться от этой концепции в некоторых государствах не спешат — по разным причинам.

Самой молодой нейтралитет – австрийский. Однако он сумел за довольно короткое время стать частью национальной идентичности. Именно то, что в 1955 году Австрия обязалась соблюдать нейтралитет, спасло ее от участи быть разделенной на два государства, как это было с Германией, — и этот момент стал частью исторической памяти нации. Особенно большое внимание роли нейтралитета в сохранении целостности и независимости уделялось в период с 1970 по 1983 год, когда канцлером был социалист Бруно Крайский. Отменить Конституционный закон о нейтралитете можно только путем референдума. Пока все опросы общественного мнения свидетельствуют: австрийцы против того, чтобы их внешняя политика формально претерпевала такие серьезные изменения. Тем не менее, на политическом поле дебаты о целесообразности сохранять верность принципу неприсоединения к военным блокам ведутся постоянно. И две ведущие партии имеют различные точки зрения на этот счет: социалисты последовательно выступают за сохранение нейтралитета, а представители правоцентристской Австрийской Народной партии (АНП) в большинстве своем считают, что Австрия должна стремиться к полному включению в евроатлантические структуры. Так или иначе, Австрия довольно активно сотрудничает с НАТО в рамках ПРМ. Например, австрийские военнослужащие с 1994 года участвовали в ряде миротворческих операций Североатлантического альянса.

Швеция и Финляндия, вступившие в ЕС одновременно с Австрией в 1995 году, демонстрируют еще более гибкий подход. Финляндия обязалась соблюдать нейтралитет вследствие возникновения системы биполярного мира после Второй мировой войны. Швеция стала проводить такую политику гораздо раньше, сразу после наполеоновских войн. В итоге она смогла избежать участия в обеих мировых войнах ХХ столетия (правда, Швецию до сих пор упрекают в том, что во время Второй мировой она все-таки была нейтральна несколько в пользу Германии). Сегодня и в Стокгольме, и в Хельсинки считают, что в новых условиях невозможно справиться со всеми угрозами безопасности, сохраняя нейтралитет. Пожалуй, сегодня Швецию и Финляндию можно назвать наиболее активными странами-партнерами НАТО. В обеих странах нейтралитет являлся самопровозглашенным, он не был закреплен конституционным законом (в отличие от Австрии) или каким-либо международным договором, поэтому отказ от него не будет связан с какими-то юридическими сложностями. И отчасти этот процесс уже начался: с конца 1990-х годов оба государства на официальном уровне подчеркивали, что придерживаются лишь принципа военного неприсоединения, то есть уже не имеют твердого намерения соблюдать нейтралитет в возможном конфликте. А в течение последних двух лет шведские и финские политики вообще предпочитают заявлять, что их страны просто не входят ни в какой военный союз - пока.

Пожалуй, следует ожидать, что в ближайшее время они могут сделать следующий шаг в сторону НАТО. Тем более, что у сторонников вступления в эту организацию появился очередной козырь. Министры обороны Финляндии, Швеции и Норвегии уже высказали мнение, что события в Крыму и на Украине заставляют северные страны по-новому оценить вопросы безопасности. В Норвегии и вовсе уже давно заявляют, что предпочли бы видеть своих скандинавских соседей в составе Североатлантического альянса. Учитывая, что следующим главой НАТО будет экс-глава правительства Норвегии Йенс Столтенберг, следует ожидать, что напоминать об этих предпочтениях Хельсинки и Стокгольму будут чаще. Так что, возможно, новые соседи-члены НАТО появятся у северо-западных границ России раньше, чем у южных.

Ирландия заявила о желании придерживаться нейтралитета еще до Второй мировой войны, и связан он был, в первую очередь, с нежеланием участвовать в любых боевых действиях на стороне англичан (а выступать против них тоже было бы довольно абсурдно). Ирландия оказалась единственной страной Британского содружества, которая не участвовала в антигитлеровской коалиции и закрыла свои порты и аэродромы для союзных конвоев и авиации. Да и вообще довольно много фактов свидетельствует о том, что симпатии многих ирландцев были на стороне нацистской Германии, которая ничего плохого Зеленому острову не сделала - в отличие от англичан, к которым с XII века накопилось много вопросов.

После войны шла речь о том, чтобы Ирландия вступила в НАТО, но Дублин прекратил переговоры, пока не будет разрешен с Великобританией вопрос Северной Ирландии. Так что к «холодной войне» ирландский нейтралитет имел достаточно мало отношения. В итоге получилось, что Ирландия в какой-то мере потенциально обеспечила свою безопасность за счет Великобритании – в самом крайнем случае НАТО просто придется защищать весь остров, так как часть его занимает один из ключевых членов Альянса. Вряд ли Дублин будет стремиться изменить такое положение вещей, но за последние десять лет он значительно увеличил свой вклад в общее дело североатлантической безопасности, как и другие нейтралы. В том числе, во время афганской и иракской кампания Ирландия пошла на то, что не допустила во время Второй мировой войны, - предоставила свою территорию для дозаправки американской авиации. Надо отдать должное, объяснили такое решение в Дублине довольно изящно: мол, если иракская авиация захочет дозаправиться в аэропорту Шеннона, проблем с этим не будет.

Ну и разумеется, говоря о нейтралитете в Европе, нельзя не упомянуть про страну, которая в первую очередь с этим понятием ассоциируется, - Швейцарию. Она не участвует в войнах с XVI века, и на следующий год будет праздновать двухсотлетие официального нейтрального статуса. Но сказать, что швейцарский нейтралитет не претерпел в последнее время никаких изменений, уже никак нельзя. От членства в ЕС швейцарцы последовательно отказываются, довольствуясь принципом «выборочной интеграции» и подписав с Брюсселем ряд секторальных договоров. Но в 2002 году страна, наконец, вошла в ООН, хотя до этого считала такой шаг несовместимым со своим нейтральным статусом. Самое интересное, что еще раньше она, наряду с другими нейтральными государствами, стала сотрудничать с НАТО в рамках ПРМ. Например, отправляла миротворцев в Косово, а во время ливийской кампании открыла свое воздушное пространство для натовской авиации. Вряд ли стоит ожидать, что в ближайшее время Швейцария пойдет на дальнейшие шаги по размыванию своего нейтралитета. Все-таки для швейцарцев он стал одной из идей, которые скрепляют отдельные кантоны, составляющие Швейцарскую конфедерацию. Тем более, что как бы не менялись международные отношения, потребность в некой нейтральной площадке будет всегда. И Швейцария с этой ролью пока прекрасно справляется.

Ситуация с другими европейскими нейтральными странами, которые входят в ЕС и довольно активно сотрудничают с НАТО, гораздо более неопределенная. Пока все выглядит так, будто кто-то пользуется всеми благами некого клуба, не платя при этом членских взносов. Но не исключено, что Швеция и Финляндия в довольно скором будущем захотят получить официальный членский билет.

Появится ли вместо них нейтральная Украина? Маловероятно. Не стоит ориентироваться на пример послевоенной Финляндии, которая объявила о нейтралитете, в первую очередь, чтобы не усложнять свои и без того непростые отношения с СССР. Современная Россия все-таки не Советский Союз образца 1945 года. И даже если серьезно отнестись к заявлениям о грядущей новой «холодной войне», вряд ли она будет иметь много общего с предыдущей. И уж тем более наивно думать, что нейтралитет сможет оказаться той идеологией, которая объединит разрозненные регионы страны. Украина не готова видеть себя в качестве моста между Россией и западными странами. Большинство населения хочет быть определенно или на одной, или на другой стороне — при том, что нынешнее руководство недвусмысленно заявляет о желании вступить в ряды Североатлантического союза.

Но главное - в нейтралитете Украины на долгие годы на самом деле не заинтересован никто. Москва все равно в итоге будет стремиться к включению этого государства в орбиту своих интересов, как экономических, так и оборонных. На Западе, в свою очередь, полагают, что присоединение Украины к НАТО – исключительно вопрос времени. Не исключено, что к варианту нейтралитета (этот термин можно заменить на более обтекаемый - «политика неприсоединения» или «принцип внеблоковости») прибегнут как к временной мере, чтобы заморозить конфликт и дать всем сторонам время на передышку. Но это в любом случае будет не более чем декларация, которую Киев отбросит в сторону при первом же удобном случае. Как показывает практика, к международным соглашениям в случае необходимости всегда можно отнестись без особого трепета.

Татьяна Хрулева

Перейти на страницу автора