Антикризисное безделье

На дворе – третий по счету постсоветский экономический кризис. В 1998-м Евгений Примаков радикально урезал госрасходы. Этого от него никто не ждал, но помогло сразу же. В 2008-м Владимир Путин, наоборот, резко увеличил госрасходы. Это было именно то, чего хотели и народ, и магнаты. Тем не менее, тоже помогло - хотя не так быстро и убедительно.

И вот все снова летит кувырком. Слово за властями, а они молчат. Обязанности идеолога и осуществителя антикризисных мероприятий исполняет Центробанк, но его участок ответственности все-таки слишком локален. Наступление кризиса стало очевидным уже в октябре, но до самых последних дней с кремлевских вершин не раздавалось ни объяснений, ни обещаний.

Некоторые многого ждали от президентского послания. Однако не дождались. Обещанные в нем хозяйственные послабления невелики, не сведены в систему, да еще и не предназначены к быстрому исполнению. Это что угодно, только не антикризисная программа. Пауза затягивалась. И лишь сейчас с авторитетным словом выступил премьер-министр. В телеинтервью Дмитрия Медведева изложен, наконец, официальный план борьбы с кризисом.

Вот пять его главных тезисов, насколько мне удалось их понять.

1. Экономический кризис - не новинка. Мы в нем живем с 2008 года и по сей день.

Это принципиально новый взгляд на действительность - ведь о победе над тогдашним спадом начальство объявляло неоднократно и охотно принимало поздравления подчиненных по этому поводу. Оказывается, было не право.

Впрочем, на фоне остального человечества наши дела совсем неплохи: «У нас по итогам года будет прирост ВВП, что на самом деле действительно важно, особенно если сравнивать ситуацию с другими странами». Ведь в перманентном кризисе, по мнению Медведева, пребывает с 2008-го не только Россия, но и весь мир.

В действительности, мировая экономика выросла по сравнению с 2008-м на одну пятую, а в уходящем году ее рост составит 3–4% против неполного 1% у нас. А в 2015-м спад ожидается в России, но никак не в мире.

Однако без этого отхода от реальности нашему премьеру было не обойтись. Иначе стал бы непонятен следующий его тезис.

2. Удешевление нефти, падение рубля и сокращение госдоходов в реальном исчислении – это не причина что-то там переправлять в заранее составленных, проголосованных и подписанных бумагах, наподобие федерального бюджета. «Если будут меняться существенно экономические условия, нам придется пересматривать и сценарные условия, и в конечном счете принимать решения по бюджету. Но пока мы этого не делаем…».

То, что уже произошло за последние пару месяцев, оказывается, вовсе не является «существенным изменением экономических условий». Медведев явно ждет, что нефть скоро сыграет вниз, рубль - вверх, и кризис растает как наваждение. Ведь «принимать решения по бюджету» - это решать, какие траты придется сокращать, и сокращать круто. Даже и думать не хочется о таких неприятных вещах. Гораздо удобнее верить, что все рассосется само.

3. «Не нужно из этого устраивать какой-то такой особой истерики, нужно просто набраться терпения и посмотреть на то, каким образом развивались события в похожей ситуации. В 2008-м, 2009 году, когда произошло довольно существенное ослабление рубля, часть наших людей побежала в обменники, чтобы как можно быстрее конвертировать рубли в другую валюту. Но впоследствии произошло укрепление рубля, и те, кто переложил свои накопления в доллары, просто потеряли деньги…».

Таков совет премьера своему народу. Совет неверный.

Летом 2008-го доллар стоил около 23 руб., в конце сентября – 25 руб., в середине декабря – 27,5 руб. В феврале 2009-го доллар поднялся до 36 рублей. А затем пошел вниз - осенью 2009-го он съехал до 28 руб. и в последующие годы почти не рос. Только в этом году доллар стал стоить дороже, чем в феврале 2009-го.

Вот и считайте, кто «потерял деньги». Те, кто переложил рубли в доллары в июле и даже в сентябре 2008-го, год спустя, уже после укрепления рубля (вызванного восстановлением высоких нефтяных цен), все равно остались в серьезном выигрыше – примерно в 1,2 раза. В плюсе, хоть и небольшом, оказались даже декабрьские (2008-го) покупатели долларов.

И только февральские (2009-го) долларовые приобретатели остались вроде бы на бобах. Но это если они метнулись обратно в рубли осенью того же года. А если нет, то человек, который тогда купил доллары по 36 руб. и на всякий случай оставил их у себя, сегодня может выручить за них уже по 55 руб. – в полтора с лишним раза больше. Выходит, даже и он в итоге выиграл, ведь официальная инфляция за эти пять лет заметно ниже.

Вместо того чтобы произвести эти несложные арифметические действия, Медведев повторяет и повторяет: «Нам всем нужно просто набраться терпения, пережить этот тяжелый период и смотреть в будущее». Но что же просматривается в этом будущем? Если в ближайшем, то определенно рост безработицы. На то и кризис. Премьер об этой проблеме не говорит ни слова, однако о новых рабочих местах сообщает.

4. «Производств (в 2014 году) на самом деле открыто немало. И это десятки тысяч новых высокопроизводительных, эффективных рабочих мест…».

Как? Всего десятки тысяч? А где же обещанные нашим президентом 25 млн «новых, высокопроизводительных, эффективных рабочих мест» к 2020 году? Это же по 3 млн ежегодно. Ну, конечно же, Медведев вовсе и не думал опровергать Путина. Просто они вместе забыли про этот план, придуманный когда-то пиара ради. Который, существуй он на самом деле, возможно, пришелся бы сейчас кстати.

Но «смотреть в будущее» - это, оказывается, занятие не для тех, кто спешит.

5. «Давайте посмотрим правде в глаза: зависимость от нефти в нашей стране сформировалась не сегодня, она сформировалась в 1960–1970-е годы. Мы именно тогда подсели на эту самую нефтяную иглу. Но в конечном счете, конечно, нам с этой нефтяной иглы нужно слезать… Просто надо понимать, что для диверсификации современной экономики в России требуется не год, не два, не три и даже, наверное, не десять – на это уйдет еще довольно значительное время…».

Вообще-то, в глазах у правды можно прочесть разное. Например, тот факт, что 16 лет назад, когда буквально через три-четыре месяца после дефолта начался рост экономики, нефтезависимость России была совсем не велика. И даже 6 лет назад ее масштабы сильно уступали нынешним, что и помогло кое-как приостановить тогдашний спад. А вот как подступиться к нынешнему, начальство просто не знает.

Отсюда и рассуждения о том, что экономический кризис – это наша исконная стихия, в которой мы родились, чувствуем себя в ней как рыбы в воде и охотно проведем там остаток дней, размышляя о «слезании с нефтяной иглы» лет этак через сорок.

Но что-то подсказывает, что эта «антикризисная доктрина» отправится на свалку гораздо раньше. Давайте подождем следующую.

Сергей Шелин

Перейти на страницу автора