Воспаленные чувства

Когда приезжаешь на арабский Восток, больше всего удивляют не пустыни, верблюды и навязчивые торговцы, а быт. Женщины в паранджах, вооруженные мужчины на улицах, количество мечетей на душу населения. Все это так или иначе связано с религией: не с конкретным исламом, а с ее доминированием в обществе.

Так получается, что чем меньше церковные лидеры рассказывают людям, как им нужно жить (не говорю о рассказах внутри церкви), тем общество живет лучше и свободнее. Почему? – Возможно, потому что «консервативные ценности», на которых основаны такие рассказы, устремлены в прошлое, а на него еще Лермонтов глядел с тоской.

Это я все к тому, что с утра неприятно резанула глаз новость: в Москве к Ураза-Байраму мэрия уберет изображения с полуобнаженными телами. В новости еще говорится и об обнаженных телах, но их я что-то в городе не видел.

Таким образом защищают воспаленные чувства очередных верующих. Тут, правда, надо вспомнить, что торжества будут проходить по традиции в районе Проспекта Мира, у «Олимпийского», и жителей района никто не спросит, чего они сами хотят. Но это попутный вопрос о местном самоуправлении, которое у нас вроде как есть, а по факту – отсутствует.

Хуже другое: превращение государства из светского в религиозное начинается с малого: с «двушечки» за «кощунство», отмены купальников на соревнованиях по боксу, посвиста боевого кадила на радиовечеринке… Просто подумайте: могли ли мы в 90-х (лихих, ужжжасных) представить, что Церковь – гонимая, робкая, ассоциирующаяся с Александром Менем или Глебом Якуниным ,– превратится в агрессивную соратницу Милонова?

Запретить, покарать, наказать, посадить, отнять – это Церковь или КГБ? Это Россия или Ближний Восток? Как скоро мы дождемся паранджи? Собственно, что далеко ходить: пример Ирана, с которого сейчас после нескольких упущенных десятилетий снимают санкции, лучше любых рассуждений показывает нам очень вероятное будущее России.

А ведь именно эта «исламская республика» во всей полноте воплощает образец истинно консервативного, живущего по строгим моральным нормам государства. Начиналось там в конце 70-х тоже с культуры, с регламентации поведения. «Культурная революция»: погромы в магазинах, торгующих неправильными фильмами, единообразие преподавания в школах с акцентом на религию (ау, единый учебник и ОПК), гонения на «неправильную» вузовскую профессуру (профессор Зубов, РГГУ…).

А чем кончилось – мы все знаем, хотя порой и не в деталях: побивание камнями за «прелюбодеяние», наказание кнутом за гомосексуализм, смертная казнь за регулярное распитие алкоголя – в общем, полный шариат.

И не нужно говорить, что «это у них, в исламе», а вот у нас, в православии… Почитайте «Соборное уложение» Алексея Михайловича: согласно ему костры на Руси полыхали ничуть не хуже, чем в Европе, разве что размах был не тот.

Ровно поэтому я и выступаю против любого влияния религии на светскую жизнь. Хотите проповедовать – идите в церковь. Хотите соблюдать обряды – соблюдайте, но не трогайте меня. Держите пост? – Не мешайте другим есть колбасу. Молитесь у «Олимпийского»? – Извольте потерпеть вывески.

И как бы я хотел, чтобы Церковь была Церковью – поднимающей голос в защиту униженных и оскорбленных. Но гуманизм в России – это отчего-то не про нее.

Дмитрий Гудков

Прочитать оригинал поста Дмитрия Гудкова с комментариями читателей его блога можно здесь.