Собор преподобного Исаакия Далматского

Собор преподобного Исаакия Далматского — таково официальное название всемирно известного храма, великолепного здания и выдающегося образца русского культового искусства. Его завораживающая красота, необычайность архитектурных и строительных решений заставляет задуматься о неподражаемом мастерстве архитекторов и строителей XVIII‑XIX веков.

Однако Исаакиевский собор не всегда был таким, величаво возвышающимся над градом Петра. Об истории возникновения храма и коллизиях в строительстве мой рассказ.

История первая: Исаакиевская церковь. Начало

Почти одновременно с первыми камнями, положенными в основание Петербурга и храма святых апостолов Петра и Павла, Великий преобразователь России захотел увековечить и день своего рождения — 30 мая.

Адмиралтейские верфи, на которых закладывалось могущество и величие России, к 1706 году насчитывали более 10 000 человек работающего люда. А в ближайшей округе не было ни одного храма, куда бы верующий народ мог сходить помолиться, покаяться и совершить обряд причастия. Пётр I очень не любил тратить много времени на принятие решений и в свойственной ему манере быстро нашёл выход.

Большой чертёжный амбар, в котором хранились и разрабатывались чертежи кораблей, как нельзя лучше подходил для будущей церкви. Этому решению способствовала пара обстоятельств: недалёкое расположение от Адмиралтейства и проходящего вокруг него канала с верфями, да и стоял амбар всего в 40–50 метрах от берегов Невы. Строительство возглавил граф Фёдор Матвеевич Апраксин, а финансирование осуществляло Адмиралтейство.

Вот на этом самом месте необходимо отметить, что все последующие действия, связанные со строительством, ремонтом и реконструкцией храма, оплачивала казна, то бишь государство.

В 1707 году храм был освящён и наречён именем преподобного Исаакия Далматского (преподобный, раннехристианский монах, был игуменом обители Далматской), день памяти которого приходится на день рождения Петра I — 30 мая по старому стилю.

"Эта скромная церковь играла роль одной из главных в городе. Здесь 19 февраля (1 марта) 1712 года венчались Пётр I и Екатерина Алексеевна. С 1723 года по императорскому указу только в Исаакиевском храме могли приносить присягу моряки Балтийского флота и служащие Адмиралтейства".

История вторая: Исаакиевская церковь. Продолжение

После победоносного завершения Северной войны, когда опасность нападения неприятеля отодвинулась на неопределённое время, можно было задуматься и о придании Петербургу столичного лоска. Вот тут император и сказал своё веское слово: "Первая Исаакиевская церковь, по статусу приравненная к Петропавловскому собору, не может оставаться в переоборудованном чертёжном амбаре". Тем более что здание, хоть и подвергалось неоднократному ремонту, к тому времени изрядно обветшало.

Было принято решение о строительстве нового храма. Для исполнения задуманного пригласили видного зодчего петровской эпохи — Георга Иоганна Маттарнови, который в течение короткого времени разработал проект, по архитектурному решению близкий собору имени святых Петра и Павла. Его план предусматривал высокую колокольню, шпиль, часы‑куранты, специально выписанные из Амстердама, и небольшой купол в средней части храма. Выбор места для нового храма определили, как "девяносто метров западнее Адмиралтейства и в двадцати метрах от берега Невы". Шестого августа 1717 года Пётр Алексеевич собственноручно заложил первый камень в основание церкви во имя преподобного Исаака Далматского.

Вскоре после начала строительства Маттарнови умирает, и его дело продолжает Николай Фёдорович Гербель, к несчастью, через три года тоже скоропостижно скончавшийся. Возведение храма завершали Гаэтано Киавери и Михаил Григорьевич Земцов вместе с замечательным мастером‑каменщиком Яковом Неупокоевым.

"Под крышу собор был подведён в 1722 году, купол и два яруса колокольни закончены спустя пару лет, и с этого времени в храме проводят богослужения. Третий ярус, куранты и шпиль достроили только в 1727 году. Ширина здания составляла 17,5 м, толщина стен — 1,5 м, высота колокольни — 23‑24 м. Интерьер второй Исаакиевской церкви украшал, выполненный по рисунку И. П. Зарудного, деревянный золочёный резной иконостас, подобный алтарной перегородке Петропавловского собора".

Однако место под строительство было выбрано неудачно. Болотистые берега Невы тогда ещё не были достаточно укреплены гранитом, что со временем привело к сползанию грунта под весом здания, неравномерной осадке и появлению трещин в сводах и стенах собора. Были предприняты чрезвычайные меры по спасению храма: возведены контрфорсы, построены укрепляющие галереи — на какое‑то время это обеспечило безопасность строения.

Но "в мае 1735 года от удара молнии церковь загорелась, и пожар довершил начавшееся разрушение. Восстановить храм было невозможно. Вскоре его пришлось разобрать".

В 1762 году архитектор С.И. Чевакинский разработал планировку новой городской площади — Исаакиевской — и предложил проект собора, который предполагал соорудить в её центре. Но осуществить этот замысел не удалось.

История третья: Исаакиевский собор. Неудачное решение

Взошедшая на престол Екатерина II обладала весьма изысканным вкусом и тонким пониманием архитектурной красоты. Её повелением были начаты работы по возведению нового храма, связанного с именем Петра Великого, — Исаакиевского собора.

Замысел Екатерины II взялся воплотить известнейший архитектор и строитель того времени — Антонио Ринальди. Лучшего выбора невозможно было себе и представить. Ах, если бы Ринальди смог завершить свой план, храм стал бы величайшим творением его архитектурного таланта.

Исаакиевский собор. Проект А. Ринальди. Гравюра К. Ф. Сабат

Проект (третьей) Исаакиевской церкви архитектора А. Ринальди. Литография с рисунка Монферрана. 1845 г.

Но обстоятельства сложились таким образом, что замысел творца остался недовоплощённым. После почти тридцати лет строительства, сложностей с финансированием и, в конце концов, из‑за смерти императрицы, Ринальди уехал из России, так и не завершив начатого.

Продолжил возведение здания архитектор Винченцо Брена, уже под патронажем нового царя — Павла I. Государь был крайне недоволен медленным ходом работ и велел поторопиться. Поэтому, исказив и упростив замысел Ринальди, строители во главе с В. Брена вместо пяти лёгких куполов возвели один массивный.

Облицовку мрамором довели до карниза, а выше здание осталось кирпичным. В результате получилось приземистое, частично отделанное сооружение, не соответствующее парадному облику центра столицы. Это заставило правительство и Синод уже спустя семь лет после освящения третьего Исаакиевского собора задуматься о его перестройке.

История четвертая: Исаакиевский собор. Трудное начало и счастливые обстоятельства

На этот раз к выбору проекта подошли очень серьёзно. В 1809 году Александр I объявил конкурс на создание нового Исаакиевского собора, поставив непременное условие — "сохранить в новом храме алтари предшествующего". Царь искренне считал, что сносить их было бы "оскорбительным для памяти основателей".

Храм предполагалось украсить лучшими произведениями живописи и архитектуры, купола и лепные своды покрыть позолотой, чтобы собор как изнутри, так и снаружи своим богатством и благородством не уступал всему тому, что вызывает удивление в самых великолепных храмах Италии. В этом конкурсе приняли участие известнейшие архитекторы и зодчие того времени: А. Н. Воронихин, А. Д. Захаров, В. П. Стасов, Ч. Камерон, Тома де Томон, Д. Кваренги.

Однако они прекрасно понимали, что без серьёзных конструктивных изменений здания скомпоновать новую и старую постройки – невозможно! А небольшие поправки в проекте и строительных конструкциях могут привести лишь к перекосу фундамента с последующей неравномерной осадкой всего сооружения и, вероятно, к его разрушению. Учитывая эти обстоятельства, все конкурсанты единогласно предлагали снести старый храм и начать новое строительство. Александр I с таким решением не согласился, и ни один проект не был одобрен.

В самый разгар войны с Наполеоном была предпринята ещё одна попытка создать новый проект и перестроить храм. Но проведённый в 1813 году конкурс не дал никаких результатов по тем же причинам, что и предыдущий.

Царь был зол и разочарован настолько, что решил более конкурсов не проводить. Но от идеи перестроить храм не отказался и повелел создать Комитет по делам строений и гидравлических работ, дабы превратить Петербург в парадный и представительный город. В Комитет вошли архитекторы К. Росси, А. Модюи, А. А. Михайлов 2‑й, инженеры П. П. Базен и М. Г. Дестрем. А возглавил его талантливый инженер Августин Бетанкур.

Прислушавшись к словам императора, Бетанкур взялся за поиски архитектора и строителя. К нашему великому счастью выбор пал на только что приехавшего в Россию и почти неизвестного Огюста Монферрана. Приняв активное участие в подготовке к проекту, Монферран представил Александру I альбом с 24‑мя красочными рисунками предстоящего строительства. По правде говоря, это были перерисованные в разных стилях храмовые сооружения. Император остановил свой выбор на пятиглавом, в классическом стиле.

Многие историки до сих пор гадают, каким образом император остановил свой выбор на простом рисовальщике, не имевшем к тому же, как выяснилось впоследствии, никакого строительного опыта. Как бы то ни было, судьба благоприятствовала молодому французу — он был назначен придворным архитектором.

К счастью, Анри Луи Огюст Рикар де Монферран оказался не только везучим, но и очень талантливым человеком. В противоположность екатерининскому плану Ринальди, в своём проекте Монферран предложил увеличить размеры здания на 1/3 и сообразно с этим изменить размеры куполов.

В 1820 году Монферран издал альбом с 21‑й гравированной таблицей, где изображались планы, фасады, эскизы будущего храма в сравнении с проектами Ринальди и Бренна. Девиз на титульном листе "Non omnis moriar" ("Не весь умру") сопровождал архитектора всю его жизнь.

"Но автору альбома вскоре пришлось пожалеть о сделанном. Обнародованные планы вызвали обвинения коллег в техническом несовершенстве проекта. Наиболее серьёзные упрёки в профессиональной неопытности и авантюризме высказал придворный архитектор Антуан Модюи, который представил специально созданному в 1821 году Совету Академии художеств докладную записку о несостоятельности Монферрана как архитектора.

Критика сводилась к трём основным положениям: сомнения в том, что фундамент будет достаточно прочен для нового собора; сложности связи старых и новых частей здания; неправильное проектирование главного купола.

Кроме замечаний по существу Модюи допустил и выпады личного характера, что, по мнению посла Франции в России графа де ла Ферроне, было вызвано, скорее всего, завистью к успехам соотечественника.

Комитет рассмотрел возражения Модюи и сообщил князю А. Н. Голицыну о невозможности перестройки Исаакиевского собора без должного усовершенствования проекта Монферрана. Ознакомившись с мнением опытных зодчих и согласившись, что его вариант действительно нуждается в серьёзной доработке, Монферран выражает желание участвовать в исправлении собственного проекта. Внимательно изучив предложения, поправки и замечания членов Комитета, он представляет новый, более усовершенствованный план с собственными решениями наиболее принципиальных вопросов".

В марте 1825 года проект получил Высочайшее одобрение. Таким образом Монферран отстоял своё право быть автором одного из крупнейших купольных сооружений мира. А мы стали благодарными зрителями и обожателями этого великолепнейшего строения.

История пятая: Строительство

Было принято решение в первую очередь укрепить фундамент и объединить старое и новое основания. Работы начались в 1818 году и продолжались около пяти лет. В них принимал активное участие руководитель Комитета по делам строений и гидравлических работ, инженер А. Бетанкур.

Находясь в Нижнем Новгороде, он пишет Монферрану: "Последние дни пребывания моего в Петербурге я так был занят, что не имел возможности поговорить с вами о способах кладки фундаментов Исаакиевской церкви… Будьте добры осведомлять меня через каждые две недели о состоянии, в коем находятся работы по строительству церкви, не премину и я вам отвечать, указывая на всё полезное для прочности сооружения…"

И несколько позже: "Сударь, я получил ваши три письма по поводу работ по строительству Исаакиевской церкви. Рад узнать, что фундаменты этого здания были сделаны тем способом, какой я вам указал в предыдущем письме…"

Под фундамент вырывались огромные траншеи, из которых выкачивалась вода. Затем в них забивали просмолённые сосновые сваи длиной до шести метров и диаметром до 28 сантиметров, расстояние же между ними равнялось их диаметру. По каждой наносили десять ударов чугунной бабой. Если свая больше не входила в грунт, её по решению смотрителя над работами обрезали.

После того как все брёвна были забиты, траншею заполняли водой и в соответствии с её уровнем делали отметки углём для последующего удаления лишней части.

Для укрепления фундамента и расширения места застройки в грунт было забито 10 762 сваи в дополнение к уже имеющимся 13 тысячам третьего Исаакиевского собора!

При устройстве фундамента Монферран применил сплошную кладку, так как считал, что "для фундаментов крупных зданий сплошная кладка предпочтительнее любого другого вида его выполнения, особенно… если здание строится на плоском и болотистом грунте…" Пространство между сваями заполняли древесным углём, утрамбовывая его до монолитного состояния. Это позволяло лучшим способом связать старый, ринальдиевский, фундамент с новым и в значительной мере гарантировало здание от опасных последствий осадки.

Вид строящегося Исаакиевского собора в 1838 г. Литография с тоном Филиппа Бенуа, по оригиналу Огюста Монферрана.

Пока шли работы по укреплению фундамента, в каменоломнях Пютерлакс, близ Выборга, начали вырубать гранитные колонны. Преимуществами именно этого места были большой запас гранита, плюс близость почтового тракта и Финского залива с глубоким фарватером.

Вот что отметил в своём дневнике Монферран, впервые посетив каменоломню: "Удивление, которое мы испытали, когда увидели… гранитные скалы, было, конечно, велико, но оно сменилось прямо–таки восхищением, когда позже, в первом карьере мы любовались семью необработанными ещё колоннами…"

Доставка же "готовой продукции" осуществлялась на специально для этого сработанных плоскодонных сооружениях, буксируемых двумя пароходами каждое. Конструкция судов позволяла подойти непосредственно к пристани в Петербурге и разгрузиться. Затем проложенным для такого случая рельсовым путём колонны доставляли к месту строительства, где их окончательно обрабатывали и устанавливали на своё место.

"Первая колонна была установлена 20 марта 1828 года в присутствии царской семьи, иностранных гостей, многих архитекторов, специально приехавших для этого торжества, и простых горожан, заполнивших площадь и крыши окрестных домов. По преданию, под основание колонны была заложена платиновая медаль с изображением Александра I.

Сооружение портиков завершилось к осени 1830 года, когда жители Петербурга уже могли видеть четыре 12‑колонных портика и алтарную часть старой, ринальдиевской, церкви".

Установка колонн была первым этапом. Затем началось возведение стен с применением кирпичной кладки и известкового раствора. Для большей прочности закладывали гранитные прокладки и металлические связи различного профиля. Толщина стен, лёгших на подготовленное основание, составляла от 2,5 до 5 метров.

Одновременно производилась облицовка. Толщина наружных гранитных плит составляла 50‑60 см, внутренние не превышали 20 см. Для отделки собора было использовано около 20 видов декоративного и поделочного камня: порфир, малахит, ляпис‑лазурит, брекчия, шунгитовый сланец, а также различные сорта мрамора.

Вид Исаакиевского собора в лесах.

Буду краток в описании деталей, иначе мне никогда не остановить своего повествования о строительстве, длившемся около сорока лет, — настолько подробно и точно описан каждый этап этого интереснейшего эпохального события. Хотя, конечно, оно того стоит! Решительно настаиваю на том, чтобы вы, дорогие друзья, нашли время для прочтения подробных монографий о строительстве Исаакиевского собора, а тем более — удосужились повидать это архитектурное и строительное чудо.

Однако вернёмся к следующему этапу возведения храма — установке купола.

Вряд ли кто‑то упрекнёт Огюста Монферрана в отсутствии художественного вкуса. Разработанный им купол выглядит совершенно воздушным. Посмотрим на его конструкцию.

Монферран стремился добиться максимальной лёгкости без потери прочности, и потому предложил сделать купол не кирпичным, а полностью металлическим.

"Расчёты выполнил инженер П. К. Ломновский. Отливка металлоконструкций проводилась на заводе Чарльза Берда. При этом было использовано 490 тонн железа, 990 тонн чугуна, 49 тонн меди и 30 тонн бронзы".

Рассказывать о строительстве, отделке, росписи храма и отливке парадных ворот можно бесконечно. Чем глубже я вникал в суть произошедших событий, тем больше хотелось стать подмастерьем на установке колон и кладке стен или помогать живописцам в росписи храма, или хотя бы просто постоять у строительных лесов.

Вот такое впечатление произвели на меня дневники и красочные литографии строительства собора имени преподобного Исаакия Далматского. Искренне завидую нашим друзьям, живущим в Санкт‑Петербурге, за возможность ежедневно созерцать застывшую в архитектуре музыку души.

В заключение следует с радостью отметить, что после долгих лет изнуряющего строительства, неудачи с выбором места, мытарств с подрядчиками и неурядиц с финансированием, нам в наследство досталось потрясающее произведение архитектурного искусства и мастерства строителей прошедшей эпохи, оставивших таким образом память о себе на многие века.

Источник, вдохновивший на пост, — аудиокнига "Собор преподобного Исаакия Далматского".

Интернет–ресурсы:

http://www.hellopiter.ru/The_isaakievskiy_cathedral_pictures.html
http://www.hellopiter.ru/The_isaakievskiy_cathedral.html
http://www.spb–guide.ru/page_451.htm
http://www.sedmitza.ru/text/5296843.html
http://palmernw.ru/isaakievskiy/isaakievskiy.html
http://www.isaac.spb.ru/isaac/history
http://adamovka.ru/sobor/

Отдельные части текста скопированы из первоисточников для придания большей достоверности излагаемой мной истории об основных этапах строительства этого великолепного здания и выдающегося образца русского культового искусства.

Выражаю искреннюю благодарность Murke за оказанную помощь в подготовке поста.

Пётр Шабанов

Прочитать оригинал поста Петра Шабанова с комментариями читателей подсайта marty коллективного блога d3.ru можно здесь.