Эпитафия КПУ. Отречемся от старого мира

Запрет Коммунистической партии Украины (КПУ) крайне полезное дело, в первую очередь, для действительно левых, антиимперских сил в этой стране. По большому счету, это их шанс на создание новой интернационалистической организации, выражающей интересы не той или иной группы капитала, а миллионов наемных работников и среднего класса.

Дело в том, что практически все наследницы Коммунистической партии Советского Союза на постсоветском пространстве в той или иной форме являются и наследницами идейного багажа сталинизма. Вне зависимости от того, признают они это официально или нет, являются они правящими (как, например, в Молдове, где коммунисты довольно долго были у власти, успешно занимаясь при этом приватизацией), состоят ли в парламентской или внепарламентской оппозиции.

Тут нужно пояснить, что я имею в виду под сталинизмом. Сталинизм это не только пресловутый «культ личности» и не только массовые репрессии против всех несогласных. Это лишь внешние признаки этого явления. Сталинизм - это идеология, которая, помимо ритуальных апелляций к социальному государству, включает в себя, прежде всего, этатизм (государственность - любимое слово как российской власти, так и ее «коммунистических» «оппонентов») и национализм. В крупных странах, претендующих на доминирование в мире, такой тандем обязательно дополняется шовинизмом (в русском варианте — «великодержавием»).

Этот скромный идейный багаж и есть основа сталинизма, сложившегося как особый тип национально замкнутого государственного социализма в странах с преимущественно аграрным населением, находившихся в первой половине ХХ века в состоянии перехода от традиционной к индустриальной экономике.

Так сложилось, что «реальным» зримым социализмом в ХХ веке был только этот государственный национал-социализм. Так что, как бы критически к нему не относились западные социалисты, никого другого воплощения социалистического «царства божия» на Земле ни тогда, ни сегодня не было и нет. Именно поэтому сталинизмом в тех или иных формах и пропорциях было заражено практически все коммунистическое и значительная часть всего левого движения во всем мире.

Однако между «коммунистическими» партиями стран бывшего СССР и «коммунистами» других государств есть некоторые отличия. В мире их идеология, а главное, практика благополучно эволюционировали к той или иной форме национального социализма. В каких-то странах этот коммунистический национал-социализм привел к катастрофическим результатам, как для экономики и общества, так и для народа в целом. Так было в сталинские времена в СССР, или во времена Мао Цзэдуна в Китае, или при «красных кхмерах» в Камбодже.

Где-то, скажем, в том же Вьетнаме или на Кубе, этот национал-социализм был менее разрушителен и даже привел к ряду положительных изменений — к созданию промышленной базы страны, повышению образовательного и культурного уровня народа и так далее. Но в любом случае важно понимать, что режимы в этих государствах были не интернационалистическими, а сугубо националистическими, со временем становясь и все более консервативными. Причем консервативными в самом классическом смысле этого слова. Эти режимы вначале неформально, а затем все более открыто апеллировали как к буржуазным, так и добуржуазным национальным «ценностям» и идеям. Именно национализм, а не интернационализм, становился их флагом борьбы с «мировым империализмом», то есть, с крупным западным капиталом - главным конкурентом этатистских экономик «социалистических» государств на мировом рынке.

Наиболее последовательную эволюцию от такого «коммунизма» к национализму в этом смысле прошла Северная Корея, где идея «опоры на собственные силы» поначалу была лишь некоторым дополнением, пикантной национальной приправой к «коммунистическим» постулатам правящей партии, а затем полностью заменила их. И теперь КНДР больше не строит социализм даже на словах, а стремится к реализации «идей чучхе».

Отличительной особенностью «коммунистических» партий на пространстве бывшего СССР от «коммунистов» остального мира (там, где они находятся у власти), является то, что последние являются националистами, выступающими от лица доминирующего национального большинства страны, а «коммунисты» экс-советского пространства стали партиями национального меньшинства. То есть, по факту, «русской партией». И в этом своем новом качестве «коммунистические» партии стран СНГ, объективно оказались партиями компрадорскими, ориентированными на бывшую метрополию.

После нескольких лет переходного (либерального) периода, прошедших после развала СССР, правительство России, базой которого стал окрепший крупный капитал, начало использовать эти по факту пророссийские «компартии» как один из инструментов своего влияния на постсоветском пространстве.

В центральноазиатских государствах (за исключением Киргизии), входивших в состав СССР, роль новой правящей националистической партии по факту играл и играет национальный лидер, обычно выходец из бывшей «коммунистической» (по сути — националистической) партии своей республики. Обычно он просто переименовывал прежнюю компартию, после чего она прекрасно могла обслуживать как его личные, так и национальные интересы. Благо, отличить одно от другого не представляется возможным.

Чтобы понять ситуацию с украинской компартией, нужно вспомнить, что капитал, в данном случае, крупный российский капитал, никогда не кладет яйца в одну корзину. Пророссийские «компартии» на просторах бывшего СССР последние 20 лет были лишь одними и, далеко не самыми привилегированными, его выгодополучателями. Они в большинстве случаев и не могли стать его главными бенефициарами. Но не по причине какого-то отторжения капиталом их «коммунистической» фразеологии и символики. Подобное если и было, то в первые десять лет постсоветской истории, затем стали действовать более прагматические подходы.

Главной причиной того, что они были бедными родственниками российской власти и стоящего за ней крупного капитала, был их низкий рейтинг, а значит и малая вероятность прихода к власти. А, стало быть, и призрачность тех преимуществ, которыми теоретически, придя к власти, они могли бы расплатиться со своими российскими спонсорами.

КПУ могла еще неопределенно долгое время пребывать в качестве «конструктивной» парламентской оппозиции, благополучно эксплуатируя советскую символику среди части украинского населения и получая за это дивиденды в виде мест в Верховной раде и небольших спонсорских отчислений российских компаний. Однако в эту идиллию бесцеремонно вмешалось то, что невозможно запрограммировать — массовое народное движение, известное на Украине как Майдан.

«Русская партия», которой к этому времени уже давно стала КПУ, заняла однозначно промосковскую позицию. Точнее, эту позицию она занимала всегда, еще со времен СССР. Просто во время Майдана эта коллаборационистская по своей сути позиция стала абсолютно явной и в таковом качестве категорически не могла устраивать украинскую буржуазно-демократическую революцию 2013-14 годов, которая одновременно была и национально-освободительной.

КПУ к этому времени была уже не просто промосковской партией. Это была партия, которая сознательно или просто по факту ориентировалась на глобальные интересы российского капитала. Именно в его интересах по большому счету она эксплуатировала, и ностальгию по всему советскому, и «коммунистическую» символику, которая уже давно является частью ее товарного бренда. Точно так мужественный лик Че Гевары является одним из брендов множества капиталистических корпораций.

Учитывая отчаянное положение, в котором находилась молодая украинская власть в 2014 году, удивительно не то, что КПУ была запрещена аж почти через два года после победы Майдана, а то, что все это время она существовала вполне легально, и даже умудрилась принять участие в парламентских выборах, получив около 4% голосов.

Подводя итог сказанному, надо констатировать, что сегодня для действительно левых, то есть, интернационально и демократически настроенных социалистов и коммунистов на Украине должен быть не траур, а праздник. Крупный украинский капитал расчистил им дорогу в будущее.

Сегодня новые украинские левые с полным основанием могут вспомнить слова старой революционной песни: «Отречемся от старого мира, отряхнем его прах с наших ног».

Александр Желенин

Перейти на страницу автора