Безнадежно отставшее племя

Они владели огромной территорией в 721 тыс. квадратных километров - это как Чехия, Ирландия, Литва, Латвия, Хорватия, Босния и Герцеговина, Словакия, Эстония, Дания, Нидерланды, Швейцария, Молдавия, Бельгия, Албания и Македония, вместе взятые. Более пяти тысяч лет они были безраздельными хозяевами этих земель. Охотились, пасли скот, растили детей, занимались ремёслами, пели песни, молились своим богам.

Их мужчины были грозными воинами, презиравшими смерть, и держали в страхе всех своих врагов. Их земли омывали сразу три огромных моря, а недра хранили несметные богатства: от нефти, природного газа, угля, олова, вольфрама, ртути и меди до золота и урана. Удивительно, но даже в лучшие годы этот великий и гордый народ насчитывал не более 15 тысяч человек, включая стариков и детей. Несмотря на это, более ста лет они вели войну с Российской Империей и... одержали победу!

Они называли себя ԓыгъоравэтԓьэн (луораветлан), что в переводе с их родного языка означало «настоящие люди» - ведь всех остальных они не считали себе ровней. Они не атланты из древних мифов. Мы знаем их как чукчей - один из малых народов Крайнего Севера, живущий на самой окраине нашей необъятной Родины. Даже сейчас, 375 лет спустя, их история остаётся одной из самых интересных и поучительных.

Воинами чукчи в те времена и правда были отличными. Основным их оружием дальнего боя были стрелы с ядовитыми наконечниками. Учиться стрелять из лука чукчи начинали тогда же, когда становились способны держать его в руках. Силой и выносливостью они тоже не были обделены. Хорошим воином считался тот, кто в доспехе из моржовой кожи и с копьём мог догнать оленя и с места перепрыгнуть нарты. Не то, чтобы никому и никогда не удавалось их победить. Хорошим тоном в случае поражения у чукчей считалось подтрунивать над противником и требовать у него смерти, а не пощады.

Вообще, отношение к жизни у них было, мягко говоря, наплевательским. Самоубийство считалось чуть ли не нормой, причём поводом для него могло быть что угодно - неудача, досада за плохую сделку или просто плохое настроение. Старики могли попросить детей задушить их кожаным ремнём, когда считали, что пришло их время - такая смерть считалась лёгкой. У женщин были особые костяные ножи, которыми они убивали сначала своих детей, а потом и самих себя, если их брали в плен. Глава рода имел право лишить жизни любого из своей семьи без объяснения причин, если считал это необходимым. Соседи могли разве что пожать плечами и пару дней посудачить об этом.

В бой чукчи шли под звуки бубнов, сделанных из человеческой кожи, а после каждого убитого врага раскрашивали своё лицо его кровью, а затем татуировали себе точку на задней стороне правого запястья. У бывалых воинов такие точки сливались в одну сплошную линию от запястья до локтя.

Воевали чукчи много и охотно со всеми своими соседями - коряками, ительменами, юкагирами, якутами и даже с эскимосами Аляски, поэтому у них не было ни друзей, ни надёжных союзников. Впрочем, они в них не особенно и нуждались, ставя себя выше всех прочих. Напомню, что настоящими людьми чукчи считали только самих себя. Впрочем, одно исключение всё же было.

Чукчи - сильные, храбрые и жестокие воины - признавали равными себе только один народ, наделённый в их глазах теми же качествами. Называли они их «таньги». Таньги вызывали откровенный ужас даже у чукчей. И не мудрено, ведь «торчат у них усища, как у моржей, копья длиною по локтю так широки, что затмевают солнце, глаза железные, круглые, вся одежда железная». В чукотских легендах и сказаниях остался и самый знаменитый таньгин - «жестоко убивающий Йэкуннин». Этот монстр по преданиям убивает женщин и детей, пытает пленных, хочет истребить всех чукчей и посылает «солнечному начальнику» нарты, груженные шапками убитых.

Разумеется, эти ужасные таньги - никто иные, как русские, а их главный злодей - майор Павлуцкий, получивший от чукчей прозвание «Якунин».

Первая встреча чукчей с русскими произошла в 1641 году, когда на реке Яне чукчи напали на русских сборщиков ясака под командованием атамана Семена Дежнёва.

Концепция покорения северных народов вообще была очень проста: специально истреблять их никто не собирался, местные племена должны были присягать на верность короне Российской Империи и платить ясак - натуральный налог пушниной. Если они при этом начинали более-менее соблюдать российские законы - это было большой удачей. А если местное население крестилось в православную веру - это и вовсе было пределом мечтаний. Взамен Российская Империя пыталась защищать своих подданных от набегов соседей, то есть друг от друга.

Объяснить аборигенам, что их исконная земля - это теперь Россия и что им нужно делиться своей добычей с пришлыми, казаками было трудно, поэтому из числа местного населения обычно брали заложников. В случае с чукчами коса нашла на камень: чукчи отказывались от своих заложников, а заложники, в свою очередь, старались покончить с собой при первой же возможности. Не было у чукчей и крупных вождей, с которыми можно было бы легко договориться - каждое стойбище жило само по себе.

Сначала чукчей безуспешно пытались привести в российское подданство «уговором и ласкою». Торговать чукчи соглашались, но ясак платить наотрез отказывались.

С 1727 года дело приобрело более крутой оборот: на усмирение чукчей были направлены казаки, пополнявшие свои отряды местным населением - тунгусами, юкагирами и коряками. Чукчи своими регулярными набегами давно всех достали, поэтому собрать против них войско было несложно. Казаки с большим или меньшим успехом проводили карательные рейды, чукчи отвечали своими походами, обе стороны несли потери, находясь в относительном равновесии. Ясак чукчи платить так и не стали, зато набеги на коряков и юкагиров усилили.

В результате, в 1742 году императрица Елизавета подписала указ: «На оных немирных чукч военною оружейною рукою наступить и искоренить вовсе, точию которые из них пойдут в подданство Ея Императорского Величества оных так же жён их и детей взять в плен и из их жилищ вывесть и впредь для безопасности распределить в Якутском воеводстве по разным острогам и местам между живущих верноподданных».

Бои вспыхнули с новой силой, закончившись решением Сената закрыть Анадырский острог и прекратить войну в 1764 году, что означало фактическое поражение. А в 1788 году на реке Анюй вновь была открыта ярмарка для торговли с чукчами. С тех пор Чукотка хоть и входила формально в состав России, но жила сама по себе, по своим законам. Ясак чукчи могли платить того размера и качества, как сами того пожелают, то есть - не платить вовсе. Как ни странно, но на торговле и пошлинах с неё российская казна заработала гораздо больше, чем в бесплодных попытках обложить чукчей данью.

С приходом коммунистов в 1923 году всё изменилось. В 1930 году был создан Чукотский национальный округ и началась форсированная коллективизация. Стада конфисковывали, создавая «оленеводческие колхозы», вводили прописку в поселениях. Под знаменами раскулачивания и борьбы с религиозными пережитками планомерно уничтожали шаманов, старейшин и других носителей традиций и этнического духа.

Тем не менее, воинственный дух чукчей не угасал ещё долго. В 1947 году они по старой памяти отправились через Берингов пролив - повоевать с эскимосами, чем едва не спровоцировали конфликт между СССР и США.

Окончательно же уничтожила традиционную чукотскую культуру не военная сила и не завезённые чужаками болезни - сифилис, корь и другие, а система всеобщего образования. Каждую осень работники РОНО собирали по всей тундре детей и увозили в школы-интернаты. Вернувшиеся после учебного года дети не хотели есть традиционную чукотскую пищу, пасти оленей и привозили с собой новую систему ценностей. Служба в армии довершала дело и молодые чукчи окончательно утрачивали связь с многовековыми традициями.

Столкновение отсталой цивилизации с современной всегда заканчивается одним из трёх исходов:

Первый - полное физическое уничтожение отсталой культуры вместе со всеми её представителями.

Второй - ассимиляция и поглощение отставших более продвинутой культурой. При этом меняется всё - ценности, язык, технологии, образ жизни. От прежней культуры остаётся в лучшем случае фольклор, традиционные праздники и наряды.

Третий вариант - превращение отсталой культуры в паразитирующий придаток, который продолжает своё существование благодаря подачкам, пособиям или туризму.

Встречаются разные сочетания этих вариантов, но принципиально других возможностей для недоразвитых цивилизаций просто не существует.

То, что неолитической цивилизации чукчей удалось после столкновения с русскими так долго сохранять свою независимость, объясняется очень просто: покорение чукч не стоило того, чтобы тратить на него казённые средства.

Отправка экспедиции на Чукотку в те времена занимала 2 года в одну сторону. Всё это время экспедиционный корпус нужно было чем-то кормить, обеспечивать обмундированием, платить жалованье. И всё это - ради одной соболиной шкурки с лука в год? Не выгодно. Плодородных земель на Чукотке нет, а разводить оленей российским крестьянам вряд ли удалось бы лучше, чем самим чукчам.

Экономического смысла в колонизации не было, поэтому никто этим особенно и не занимался. Присутствие своё для иностранных государств обозначили - и достаточно. Как только возникла потребность в полезных ископаемых, а транспортные издержки снизились, смысл контроля над территорией тут же появился и чукчи мгновенно (по историческим меркам) из гордого и вольного народа превратились в героев анекдотов.

У современной России есть несколько общих черт с Чукоткой образца 1641 года. Мы, точно так же, как и «свирепые чукчи», захватываем земли соседних государств и умудрились испортить отношения практически со всеми своими соседями; уверены в своей непобедимости, а из дня победы умудрились раздуть чуть ли не культ войны; владеем огромными, труднодоступными, плохо приспособленными для жизни и малонаселёнными территориями; испытываем нескрываемое презрение к окружающим нас народам; наплевательски относимся к жизни - как к чужой, так и к своей собственной. Но основное и самое опасное сходство - не в этом. Хуже всего то, что мы, подобно чукчам, построили всю свою экономику вокруг одного ресурса.

Чукчи умели производить еду и одежду, а всё остальное - табак, чай, сахар, соль и, главное, железо выменивали у чужеземцев за пушнину, не будучи в состоянии произвести это самостоятельно. А нет железа - нет и цивилизации.

Наши потребности куда шире, чем у чукчей, но большую часть необходимых нам товаров мы точно так же вымениваем на природные ископаемые ресурсы - нефть, газ, металлы. Еду и одежду мы ещё худо-бедно можем произвести, хотя наши бесплодные потуги на ниве импортозамещения и не дают особых поводов для оптимизма. А вот электронные компоненты, современные процессоры и промышленное оборудование, без которого в XXI веке делать нечего, мы сделать уже не можем. Либо мы ликвидируем это отставание, либо нас ждёт судьба всех недоразвитых цивилизаций: один из трёх вариантов, приятных среди которых нет в принципе.

Можем ли мы наверстать упущенное? На первый взгляд - легко. Чукчи были неолитической культурой и отстали от переднего края цивилизации как минимум на 3000 лет. Мы задержались всего на несколько десятков. Сущие пустяки.

К сожалению, не всё так просто. Прогресс не просто идёт очень быстро, но ещё и непрерывно ускоряется. По расчётам Рея Курцвейла (одного из наиболее уважаемых футурологов современности) темпы технологического прогресса ускоряются в два раза каждые десять лет. Эти же идеи до Курцвейла высказывали Энгельс, Вернадский и многие другие.

Даже если не принимать в расчёт возможность наступления технологической сингулярности, которая прямо следует из описанной ими закономерности, на практике чем дальше, тем сильнее будет ощущаться каждый потерянный год и тем сложнее нам будет ликвидировать разрыв. Я не знаю, сколько ещё лет мы можем позволить себе заниматься ерундой - искать «скрепы», бороться с «иностранными агентами», гробить остатки науки и пилить бюджет в шарашках типа Сколково с нано-результатом. Год, два, десять? А потом мир вокруг нас незаметно, но необратимо изменится. С небес к нам иногда будут спускаться могучие белые колдуны в огненных колесницах, чтобы обменять свои шайтан-айфоны на наши балалайки, матрёшки и бочки с чёрной жижей. Шаманы из телевизора будут петь песни о великих победах славных предков, а лицо Бессмертного Вождя с каждым годом всё больше и больше будет походить на натянутый бубен.

А ещё лет через сто мальчишки на Марсе и Ганимеде будут рассказывать друг другу анекдоты про тупых русских - племя диких кочевых нефтяников с планеты Земля. Обидно, однако...

Вадим Жартун

Прочитать оригинал поста Вадима Жартуна с комментариями читателей его блога можно здесь.