«Персональная антикризисная программа» Путина

Кризис углубляется, и дальше будет еще хуже. Осознание этого простого факта постепенно овладевает массами, и все чаще приходится слышать обращенный к экспертам вопрос: что же все-таки можно сделать? Увы, получить ответ не удастся, потому что сам вопрос поставлен неправильно. Он исходит из совершенно ошибочного представления, будто государство и экономическая наука ночей не спят – все гадают, как бы помочь народу.

До тех пор, пока народ будет так думать, ему никто не поможет, поскольку в кризис каждый ищет спасительную стратегию в первую очередь для себя. Министр неудачливого правительства будет решать свои личные проблемы, не обращая внимания на судьбу дворника, а силовик с энтузиазмом оттяпает то, что вчера еще принадлежало учителю.

Владимир Путин в конце 2013 года (когда ВВП перестал расти при еще достаточно дорогой нефти) должен был, по всей видимости, понять, что экономика зашла в тупик, развитие при выбранной им модели невозможно и, следовательно, для сохранения властных позиций надо придумывать что-то новенькое. Через пару месяцев Россия присоединила Крым, рейтинг Путина вновь резко пошел вверх и задача сохранения власти фактически оказалась решена. «Персональная антикризисная программа» сработала идеально.

Вложение материальных и интеллектуальных ресурсов в патриотизм оказалось намного выгоднее возможных инвестиций в экономические реформы. Более того, любые преобразования, как показывает опыт Горбачева и Ельцина, поначалу усугубляют трудности, а значит приносят пользу лишь будущим правителям. Развитие по такому сценарию Путину вряд ли нужно, поэтому не удивительно, что никаких реформ не происходит и мы продолжаем искать «дно» падения экономики.

Вместе с Путиным по «патриотическому пути» сегодня радостно движутся силовики и представители ВПК. Кому, как говорится, война, а кому - мать родна. Бюджет перераспределяется в их пользу, что позволяет бизнесу получать выгодные заказы, а чиновничеству с генералитетом контролировать их распределение и выполнение. Особых проблем из-за кризиса они не испытывают. Понятно, что общий объем кормушек сейчас неизбежно сокращается, но силовики, владельцы предприятий ВПК и Рогозин с Ротенбергами пока побеждают в конкурентной борьбе за ресурсы таких людей, как Якунин или Евтушенков. Соответственно, «патриотических деятелей» волнует не кризис как таковой, а лишь сохранение собственных номенклатурных позиций, влияющих на доходы.

Среди технократов, находящихся на правительственно-парламентском уровне или несколько ниже, сложилась иная ситуация. Формально именно они должны заботиться об экономике. Но в условиях жесткой внешнеполитической конфронтации - с санкциями, критическими антикремлевскими статьями в мировой прессе и падением финансово-экономических рейтингов России - шансов что-либо принципиально изменить все равно нет. Внутренние ресурсы, необходимые для выхода из кризиса, быстро сокращаются, а иностранных инвестиций трудно дождаться, когда Кремль использует любую возможность, чтобы еще с кем-нибудь поссориться. Поэтому технократы вряд ли связывают свое будущее с развитием российской экономики, да и с Россией вообще.

Те, кто уже достаточно богат и имеет квартиры в Лондоне, попытается соскочить при первой возможности, мирно перейдя в зарубежный частный бизнес, либо уйдя на покой. Те, кто помоложе и не успел еще покормиться на контролируемых властями ресурсах, тоже попытается соскочить, найдя себе приличную синекуру в отечественном окологосударственном бизнесе. Попасть на хорошую должность проще всего с поста министра или его заместителя. Пять лет позора и двадцать пять - безоблачного счастья. Иными словами, какое-то время говоришь о грядущих успехах российского импортозамещения или о тайных резервах рубля, зато потом до пенсии пребываешь на хорошо оплачиваемом посту.

Лично у Медведева, как нашего главного технократа, положение промежуточное. Он ведет себя как верный последователь вождя. Сменил либеральную риторику на язык силовиков и явно надеется в 2024-м еще разок стать преемником Путина на президентском посту. Теперь уж всерьез – с реформами, с разрядкой международной напряженности и лаврами нового Горбачева. Медведеву к тому времени будет всего лишь 59 лет - младореформатор хоть куда!

Правда, велик риск, что Путин захочет рано или поздно списать на Медведева нынешние экономические провалы. Тогда «преемнику» в 2024 году ничего не светит. Но пока президент не ищет крайних, поскольку народ от него этого и не требует. Соответственно, Медведев еще держится. Никаких реформ до своего вторичного восшествия на престол он не планирует, поскольку в нынешнем своем положении должен быть тише воды ниже травы. Как Горбачев при Брежневе.

Теоретически к реформам должна призывать оппозиция - в надежде пробудить народ, выиграть выборы, прийти к власти и сменить курс. Но в наших условиях пробудить никого невозможно, если не врубить на полную громкость телевизор, а доступ к нему регулирует власть. Поэтому системная оппозиция помалкивает, опасаясь, что волшебник Чуров на очередных выборах превратит ее в мышонка, лягушку, неведому зверюшку или оппозицию несистемную, которую тут же отдадут на растерзание Кадырову. Фактически как системные либералы (сислибы), так и системные оппозиционеры (сисоппы) превратились в обычных чиновников без явных политических взглядов, но с явным желанием экономических синекур.

Наконец, экономисты. Они, вроде, должны стремиться к реформам хотя бы потому, что для них это лучший путь самореализации. Как бы народ наш ни относился к Гайдару и Чубайсу, в мировой экономической науке у них очень высокая репутация, поскольку они смогли осуществить на практике реформы, о которых ведущие западные профессора лишь книжки писали.

Насчет того, какие России нужны преобразования, в умах экономистов царит почти полная ясность - даже обсуждать на научных конференциях лет двадцать как практически нечего. Однако сегодня перспективы реформ настолько призрачны, что нет смысла тратить силы на всякого рода программы, трансформируя свои знания в советы правителям.

Экономисты уже готовили недавно программу-2020 и некоторые другие тексты, но превратились не в ведущих экспертов мировой науки, а скорее в объект для насмешек со стороны коллег. Мол, подсуетились, ордена получили, бабла срубили - а экономика тем временем совсем развалилась. Поэтому для хороших молодых специалистов магистральным путем вхождения в науку становится отъезд на Запад. Конечно, покидая Россию и обретая престижную профессуру за рубежом, ты лишаешься возможности добиться яркого взлета, какой был четверть века назад у Гайдара, но в нынешних обстоятельствах так надежнее. Гайдаром все равно не станешь. Станешь Дворковичем. А это – грустное зрелище. За границей же есть яркий пример Сергея Гуриева, бросившего попытки писать бессмысленные программы для Медведева и ставшего в эмиграции главным экономистом ЕБРР.

В общем, складывается парадоксальная, казалось бы, ситуация. Кризис на дворе, но, по большому счету, никто с ним бороться не собирается. У тех, кто теоретически может хоть что-то сделать, нет резона напрягаться. А те, кто действительно от кризиса страдает, все равно бессильны. Голосуй, не голосуй – получишь «Единую Россию» со всеми вытекающими последствиями.

Еще примерно год назад душа отказывалась верить в подобное, но сегодня никакого иного объяснения происходящего предположить невозможно. Страна превратилась в сонное болото, где кто-то уже булькает, пуская пузыри, а кто-то сидит на кочке, боясь пошевелиться, прижимая к пузу мешок с деньгами и бормоча сквозь зубы «крымнаш», «кадыровпатриотроссии» и что-то еще в этом же роде.

Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге