Кампания по сценарию 1996 года

Парламентская избирательная кампания еще толком не началась, но в СМИ уже обсуждают слухи о том, что роль главных противников единороссов на предстоящих в сентябре выборах в Госдуму будет отведена коммунистам. При этом вспоминаются недавние критические высказывания Владимира Путина в адрес лидера Октябрьской революции 1917 года Владимира Ленина.

Заметим, что политтехнологическая возня вокруг выборов, пиар-ходы, предпринимаемые, в том числе, при участии первых лиц государства, это повод для сдержанного оптимизма, поскольку все это говорит о том, что выборы скорее состоятся, чем нет («пробный шар» с целью проверить реакцию общества на возможную отмену выборов в сентябре уже был запущен).

Если верно предположение, что ответ Путина главе Курчатовского центра Михаилу Ковальчуку о Ленине, якобы заложившем мину под СССР, был не импровизацией президента, а заранее спланированным и просчитанным шагом в предвыборной кампании, то в этом случае она вполне может оживить в памяти ход президентских выборов 1996 года. Напомню, тогда главным спарринг-партнером действовавшего президента Бориса Ельцина - либерала и, между прочим, к тому времени уже «патриота» (вспомним начавшуюся за год с небольшим до этого первую чеченскую войну, официально шедшую под государственническим лозунгом «борьбы с сепаратизмом»), также стали коммунисты.

В чем сходство и различие двух кампаний?

Начну с различий. Во-первых, думские выборы, в отличие от президентских, не подразумевают второго тура. Все надо сделать в один. Этот технический момент неизбежно отражается и на предвыборной тактике. В двухтуровых выборах всегда ставится задача, по возможности, сначала оттеснить наиболее опасного конкурента на периферию предвыборной борьбы, с тем, чтобы во второй тур вышел более удобный спарринг-партнер, на которого легко «повесить всех собак».

Напомню, что на выборах 1996 года была условная «третья сила», которую команде Ельцина было просто необходимо оттеснить на периферию массового сознания и, соответственно, избирательного процесса. Речь о знаменитом хирурге-офтальмологе Святославе Федорове. Он выступал тогда с очень привлекательной программой, гвоздем которой была собственность работников и самоуправление трудящихся на предприятиях. У этой «третьей силы» был ряд преимуществ перед всеми соперниками, включая и Ельцина, и Зюганова. Федоров обладал всероссийской известностью, у него почти полностью отсутствовал негативный рейтинг, который был велик и у кандидата от КПРФ Геннадия Зюганова и, особенно, у президента Бориса Ельцина.

В конце 1994 года у политтехнологов Ельцина была большая надежда на чеченскую войну. По их мнению, с ее помощью главный инициатор и «мотор» развала СССР должен был резко увеличить свой рейтинг, который через год после разгона парламента (Верховного Совета и Съезда народных депутатов РСФСР) в 1993 году, колебался в районе 3%.

Однако, как мы знаем, расчет оказался ошибочным. Война в Чечне, вопреки надеждам ельцинской команды, не стала ни маленькой, ни победоносной. Напротив, она оказалась крайне кровавой и жестокой. Российская армия терпела в ней одно поражение за другим, а рейтинг президента при этом стремился к нулю. Теперь его проклинали уже не только патриоты всех мастей, но и главные союзники - либералы.

Именно в таком разобранном состоянии подошли к выборам 1996 года Ельцин и его команда. Между тем, политтехнологи первого президента РФ здраво рассудили, что, с точки зрения политпиара, наиболее удобным соперником для них, несмотря ни на что, остаются коммунисты, чье правление закончилось всего пять лет тому назад. Им можно было много что припомнить: и нелегитимность прихода к власти в 1917 году, и «красный террор», и репрессии конца 1930-х годов...

Федорова во всем этом упрекнуть было невозможно. Он не предлагал вернуть власть наследнице КПСС, что делал Зюганов, во времена СССР он не был партийным функционером. Он был ученым, врачом, успешным предпринимателем и популярной личностью, не сходившей ни с телеэкранов, ни с газетных и журнальных страниц. Именно поэтому в первом туре тех выборов помимо бесконечных «разоблачений преступлений коммунистов», о чем ТВ того времени вещало в пропагандистском духе почти круглосуточно, вторым основным мотивом было оттеснение на задний план Федорова.

Поскольку всерьез дискредитировать его было практически невозможно (хороший оратор и остроумный человек, блестящая биография ученого с мировым именем, отсутствие коррупционных и каких бы то ни было еще скандалов — даже подписи собирали по-честному, всем миром), упор в пропаганде делался на отсутствии у него политического опыта и на нереалистичности его экономической модели.

Дескать, одно дело, из собственного Института микрохирургии глаза создать народное предприятие, но совсем другое - выстраивать всю экономику на таких принципах. Как бы то ни было, эта пропаганда сработала. Федоров во второй тур не прошел. Спарринг-партнером Ельцина стал, как и хотели политтехнологи президента, Зюганов, на которого спустили всех пропагандистских собак. В итоге результат второго тура выборов, в который вышли Ельцин и Зюганов, был предрешен. По официальным данным Борис Ельцин набрал во втором туре 53,82% голосов, а Геннадий Зюганов 40,31%.

Теперь, что касается отличия нынешних выборов от кампании двадцатилетней давности. Прежде всего, стоит отметить, что нынешние думские коммунисты в глазах массового избирателя мало похожи на самих себя. В 1996 году этого самого избирателя пугали тем, что «придут коммунисты и все отберут», и эта пропаганда действовала, вне зависимости от того насколько она была правдива (КПРФ уже тогда была прочно вписана в новые экономические реалии и никакими масштабными экспроприациями заниматься не собиралась. Но кому тогда были интересны эти нюансы?).

Сегодня такое концептуальное противопоставление: власть за частную собственность, а коммунисты за то, чтобы «все отобрать и поделить», уже представить невозможно. Выросло новое поколение, которое привыкло к коммунистам как к органической части политического пространства страны и на которое такие приемы уже вряд ли подействуют. Кроме того, после присоединения Крыма партию власти и «коммунистическую» системную оппозицию уже вообще трудно отличить друг от друга. Эти две силы по своим взглядам и практической политике слились друг с другом. Так что коммунистам придется приложить большие усилия, чтобы объяснить избирателю, почему надо голосовать именно за них, а не за партию президента, каковой в массовом сознании в значительно степени продолжает оставаться «Единая Россия».

Поможет ли партии власти на нынешних выборах тактика 1996 года? Если в Кремле и вправду вновь решили назначить на роль своих главных оппонентов системных коммунистов из КПРФ, то стоит признать, что своя логика в этом есть. В условиях нынешнего кризиса акции Компартии у избирателей могут пойти вверх. При этом коммунисты как были, так и продолжают оставаться удобным соперником. Во-первых, в силу именно своей системности, вписанности в нынешнюю власть. Во-вторых, из-за того, что им как правопреемникам КПСС легко можно напомнить все грехи их советского периода. Тут можно подчистить, заострить и вновь пустить в дело весь подзаржавевший арсенал либеральных аргументов в отношении коммунистов, всерьез не использовавшийся уже двадцать лет, и с приходом Путина к власти чуть ли не списанный в утиль.

Монополия на ТВ сохраняется в руках действующей власти, так что коммунисты вновь, как и в 1996 году, смогут ощутить на себе всю мощь пропагандистской машины современного российского государства. В свою очередь единороссы выступят в одеждах классической либерально-консервативной партии (либералы в экономике, консерваторы — во всем остальном). И те, и другие, естественно будут соревноваться в патриотизме и наперебой клясться в верности внешнеполитическому курсу президента.

Другое дело, что те серьезные социально-экономические процессы, которые начались в стране еще в 2013 году, а наиболее ярко стали проявляться в 2015-2016 годах, эти игры политтехнологов остановить уже вряд ли смогут.

Александр Желенин