Posted 5 июля 2016,, 16:49

Published 5 июля 2016,, 16:49

Modified 31 января, 10:54

Updated 31 января, 10:54

Начальство нельзя измерять

5 июля 2016, 16:49
Сергей Шелин
Попытка вычислить индексы влиятельности главных людей в России должна была провалиться. Наша система непригодна к таким экспериментам.

Только что опубликованный рейтинг влиятельности отечественных политиков, торжественно названный «Политический класс России», вызвал больше иронических отзывов, чем серьезных. Чтобы догадаться, что главный человек у нас — Путин, а половина высшего круга — выходцы из спецслужб, незачем затевать какие-то замысловатые исследования. Так говорят критики, и, в общем, они правы. Но не до конца.

Этот рейтинг составил (назвав его первым и, видимо, планируя регулярно обновлять) Центр политических технологий Игоря Бунина и Бориса Макаренко — структура, существующая уже четверть века и имеющая репутацию относительно солидной. Предпринятую попытку можно считать максимально серьезной из всех возможных в наших сегодняшних условиях. Видимо, ЦПТ и в самом деле хотел сделать что-нибудь небанальное. Тем поучительнее крах.

Были отобраны полторы сотни известных людей. Для каждого из них вычислили «индекс влиятельности» путем усреднения так называемого медиа-индекса, то есть частоты показа данной персоны по телевизору и оценок, выставленных целым коллективом приглашенных экспертов, а также собственными специалистами ЦПТ.

Видя результаты, как-то сразу догадываешься, что внешние и внутренние эксперты тоже инстинктивно ориентировались на частоту телепоказов и на занимаемые изучаемыми персонами должности. А самые самоуверенные — еще, видимо, и на сплетни о том, кто из рейтингуемых ближе к телу. Но поскольку сплетен бродит много и они нейтрализуют одна другую, данный фактор в определении индексов влиятельности серьезной роли явно не сыграл.

Это чувствуется сразу. Вот первая десятка в самом главном из пяти составленных рейтингов («представители федеральных государственных институтов»): Владимир Путин, Сергей Иванов, Дмитрий Медведев, Вячеслав Володин, Сергей Шойгу, Сергей Лавров, Николай Патрушев, Александр Бортников, Дмитрий Песков, Эльвира Набиуллина.

В действительности вес зицпремьера, конечно, меньше, чем министра финансов или председателя ЦБ, но должность у него выше и с телепоказом все в порядке. Вот он и впереди, на третьем почетном месте. Еще лучше с телепоказом у пресс-секретаря Пескова — вот он и в десятке самых могущественных.

А силовики, наоборот, люди закрытые. Сама по себе их весомость очевидна, но кто из них ближе к высочайшему уху, неизвестно. Соответственно, и выстраивание их по порядку влиятельности совершенно условно. Шеф Следственного комитета и командующий Росгвардией вообще попали в начало второго десятка, но это говорит лишь о том, что ЦПТ просто не знает, куда их определить.

В другом рейтинге, предназначенном якобы для «руководителей бизнеса», на всех лучших местах никакие не бизнесмены, а администраторы государственной и окологосударственной экономики — Игорь Сечин, Сергей Чемезов, Аркадий Ротенберг, Алексей Миллер, Герман Греф. Из них только шеф «Роснефти» по величине «индекса влиятельности» уверенно попал бы в середину первой государственной десятки, если бы его к ней приписали. Остальные чуть отстают. Но чтобы догадаться об этом, не нужно никаких экспертных опросов и научных исследований.

Составлен и рейтинг влияния начальников субъектов Федерации. Тут и вовсе просто: сначала идут главы самых важных и сильных регионов, потом прочие. Номером вторым, всего на шаг позади от мэра Москвы, — Рамзан Кадыров, что тоже понятно.

Чтобы никого не обидеть, изготовили также рейтинг «представителей партийно-парламентской элиты». Сначала там идет должностное начальство из обеих палат, затем — Ирина Яровая десятым номером, и в довесок, в качестве белой вороны, — Алексей Навальный, тринадцатым по счету. У прочих оппозиционных вождей места во второй сотне.

Ну, а самый забавный рейтинг — перечень властителей народных дум (они же — «лидеры мнений»). Там собраны те, кто «не занимает постов в конституционных государственных структурах, но имеет значимое политическое и общественное влияние». Уж не знаешь, что смешнее — данное утверждение или сам список этих сугубо частных, но любимых народом лиц: патриарх Кирилл, Алексей Кудрин, Олег Добродеев, Дмитрий Киселев, Константин Эрнст. Потом — ректоры главных университетов. А вот Владимир Соловьев — только девятый, поскольку в должностном смысле уступает прочим.

Кстати, как туда попал Кудрин — вообще загадка. Ему место в рейтинге № 1, поскольку он не агитатор. Но, может быть, это неуклюжий комплимент — ведь в главном рейтинге Кудрин попал бы не в первую десятку, а только во вторую.

Назвать все это иначе, чем полным и безоговорочным провалом, нельзя. Предпринятая с размахом и апломбом попытка исследовать веса и роли капитанов нашей системы принесла нулевой результат. Помимо, конечно, потенциальной благосклонности конкретных лиц в обмен на заискивающие жесты в их адрес.

Получить из этих перечней сведения о реальном влиянии того или иного лица на какие бы то ни было конкретные решения невозможно. Сделать выводы относительно чьей-либо дальнейшей карьерной траектории тоже нельзя.

Если не очевидно, давайте проведем собственный небольшой эксперимент. Набросаем такие же рейтинги для какого-нибудь момента прошлого и посмотрим, о чем они нам расскажут. Вернемся, допустим, на 50, на 60, а еще лучше — на 70 лет назад.

Очевидно, что ни о каких параллелях речи тут нет и быть не может. Ведь и строй был иной, и начальствующие лица — на нынешних ни в чем не похожие. Но в одном пункте система все-таки здорово напоминала сегодняшнюю: она была абсолютно закрытой и имела монополию рассказывать о себе только то, что сама считала нужным.

Итак, мы в июле 1946-го.

Понятно, что тогдашний список № 1 возглавляло первое лицо. За ним, по праву занимаемых должностей, следовали замы по партии — секретари ЦК Жданов, Патоличев и Кузнецов, а также заместитель по правительству Вознесенский. По разным причинам ни один из них еще выше, чем летом 1946-го, впоследствии не поднялся, а некоторые рухнули самым драматическим образом. Как и начальники охранительных ведомств, двое—трое из которых тоже должны были оказаться в первой десятке.

Зато не было бы в этой десятке ни Маленкова, в следующем десятилетии два года руководившего страной, но в 1946-м временно задвинутого; ни маршала Жукова, только что попавшего в опалу; ни Арсения Зверева, могущественного министра финансов, который не считался достаточно близким к телу, хотя его боялись и ненавидели начальники всех ведомств.

При этом там наверняка был бы Булганин — первый зам Сталина по военному ведомству, который в качестве подставной фигуры еще долго перемещался потом с одного поста на другой. И уж конечно в этом списке присутствовал бы Юрий Левитан, диктор всесоюзного радио, и не на девятом месте, как сейчас Песков, а повыше. Ведь именно он, внушая восторг и трепет, громовым своим голосом оповещал страну и мир обо всех высочайших решениях.

Рейтинг тогдашней «парламентской элиты» пропустим за ненадобностью, хотя шеф Верховного Совета Шверник по роли в государственных делах вряд ли так уж уступал нынешним спикерам палат.

Рейтинг глав регионов составился бы из множества забытых ныне персон. За одним исключением — во главе Украины стоял Хрущев. Правда, летом 1946-го ничто вроде бы не предвещало не только его будущий взлет, но даже и скорую опалу, которая в 1947-м едва не покончила с его карьерой.

Занятен был бы в 1946-м рейтинг капитанов экономики, с участием вице-премьеров Микояна (торговля) и Берии (атомный проект и другие отрасли ВПК). Однако зигзаги их дальнейших политических судеб ни с торговлей, ни с ВПК связаны никак не были.

И совсем уж курьезным оказался бы тогдашний список «властителей дум». Понятно, что он не обошелся бы без упомянутого диктора Левитана, причем на первом месте. Сегодняшние телеговоруны — лишь бледные тени рядом с ним. Сверх того, так сказать, от науки, там фигурировал бы темпераментный академик Лысенко, который как раз собирал силы, чтобы окончательно придушить генетику. И еще, пожалуй, вошедшие в большую моду именно в том году Тарапунька и Штепсель (Юрий Тимошенко и Ефим Березин).

Вот какие рейтинги сочинили бы 70 лет назад эксперты и исследователи медиа-среды, если бы это было дозволено. Рейтинги, которые никому бы не помешали, поскольку полностью соответствовали табели о рангах, и никому не принесли бы толку, поскольку не содержали никакой информации ни о том, на что и как эти ранги влияют, ни о том, каким порядком они могут измениться в дальнейшем.

Что тогда, что теперь рассказывать о системе только на ее собственном языке и изучать начальство лишь приемлемыми для него способами — совершенно бесполезное занятие.

Сергей Шелин