Posted 18 апреля 2017,, 15:48

Published 18 апреля 2017,, 15:48

Modified 31 января, 14:54

Updated 31 января, 14:54

Не трясите мир негодными средствами

18 апреля 2017, 15:48
Сергей Шелин
Пытаясь вернуть прошлое, члены ОПЕК, к которым по некомпетентности начальства присоединилась и Россия, только забивают все новые голы в собственные ворота.

В прошлом году группа держав, живущих продажей нефти, включая и нашу, условились начать грандиозное торговое наступление: уменьшить с 1 января 2017 года нефтедобычу на 2,8 млн баррелей в день (страны ОПЕК — на 1,8 млн, а прочие — на 1 млн, в том числе Россия — на 0,3 млн, т. е. на 3%).

Соглашение было заключено на полгода с возможностью продления и с прицелом на возвращение в нефтедолларовый рай. Ведь еще так недавно, с начала 2011 года и до середины 2014-го, за баррель Brent платили в среднем $110.

И вот предварительные итоги. В первом квартале 2017 года средняя цена барреля составила $55, вдвое меньше той недавней райской цены и всего на один доллар больше, чем в декабре 2016-го, последнем месяце перед вступлением в силу великого сговора.

В чем дело? Участники пакта уверяют, что скрупулезно держат слово, данное друг другу.

Вот как это выглядит у нас. В январе — марте 2017 года добыча сырой нефти в России увеличилась на 0,6% по сравнению с первым кварталом 2016-го, а с учетом того, что прошлый год был високосный, и первый квартал был на день длиннее, то рост ежедневной добычи в нынешнем году определенно превысил полтора процента. Казалось бы, неловко.

Но наши руководящие лица легко преодолели эту неловкость, разъяснив, что точкой отсчета должен быть не тот же отрезок прошлого года, а октябрь 2016 года, и сравнивать надо не с добычей в целом, а только с добычей за последние дни. Эта умная методика действительно многое меняет. Российская нефтедобыча за две апрельских недели, если верить нашей статистике, оказалась на 0,2 млн барр. в день ниже, чем в прошлогоднем октябре. Правда, план ее снижения все равно не выполнен. Но, по словам министра энергетики Александра Новака, к маю контрольные цифры уменьшения добычи будут точно достигнуты. Поверим на слово. Все равно скоро убедимся, что значения это не имеет.

Примерно таким же порядком, то есть частично и с явным опозданием, выполняли свои обещания и прочие борцы за рост нефтяных цен. Суммарная нефтедобыча подписантов соглашения снизилась, пусть и не так сильно и не так быстро, как было объявлено. Почему же не выросли цены?

Потому что простодушные торговцы нефтью забыли, что действие происходит не десять лет назад, а сейчас, и мировые цены диктуют уже не они, а американские сланцевые производители.

В 2011 году, к началу сланцевой революции, в США добывалось всего 5,6 млн барр. в день. Напомню, что это был год, когда нефтецены достигли сказочных высот. Что и создало крайне благоприятную обстановку для инвестирования в неиспробованные еще технологии. Четыре года спустя, в середине 2015 года, в Америке добывалось уже 9,6 млн барр. в день.

И тут сланцевый сектор прошел первое испытание на прочность. Дополнительная нефть, выбрасываемая на рынок, способствовала обвалу цен, из-за чего в 2015 году среднегодовая цена барреля снизилась до $52, а в начале 2016 года и вовсе упала до $30. Часть сланцевых нефтедобытчиков разорилась. Капиталы стали утекать из этого сектора. Производство нефти в США пошло вниз.

Летом 2015 года оно опустилось до 9,2 млн барр. Но особенно крутым был спад в весенне-летние месяцы 2016-го. Тридцати — сорокадолларовая нефть стала суровым экзаменатором. К середине 2016 года американская нефтедобыча колебалась уже около 8,5 млн барр.

Мировой рынок, естественно, ответил на это снижение добычи ростом цен. К декабрю прошлого года они уверенно закрепились выше $50.

И вот тут вступили в борьбу две великие нефтяные идеи — старая и новая.

С одной стороны, страны-нефтеторговцы традиционного типа, от Саудовской Аравии и до нашей державы, попытались взять реванш и вернуть себе потерянные в 2014 году нефтедолларовые потоки, уменьшив поставки на мировой рынок и вызвав этим, как им грезилось по старой памяти, бешеный взлет цен.

А с другой стороны, сланцевому сектору США предстояло пройти свою проверку № 2: показать, что теперь он может подняться, не дожидаясь той нефтяной дороговизны, которая так помогла ему несколькими годами раньше. То есть, продемонстрировать, во-первых, внедрение технологий, снижающих себестоимость добычи, а во-вторых, свою заманчивость для инвесторов, потерявших было интерес к этому сектору.

До тех пор, пока и то, и другое не прошло экспериментальную проверку, прогнозы, которые предрекали новый взлет сланцевых производств, были лишь правдоподобными предположениями.

Часть экспертов (особенно много таких обнаружилось, как понимаете, в наших казенных кругах) расписывала ужасы банкротства добывающих кампаний и отчаяние разоренных инвесторов, ручаясь своей незапятнанной экспертной репутацией, что американский сланцевый сектор сломлен навсегда.

И вот что случилось за последние полгода. С октября 2016 года сланцевое производство в США растет. Причем быстрее, чем в прошлый раз. Прирост добычи за это время составил 0,7 млн барр. в день. Рост количества активных буровых установок продолжается уже 13 недель подряд и является самым длительным с 2011 года. По прогнозу американского Управления энергетической информации (EIA), только в мае сланцевая добыча увеличится еще на 0,124 млн барр. То есть, с лихвой перекроет обещанное Новаком на это же примерно время снижение российской нефтедобычи. Большая часть американских сланцевых производств сейчас рентабельна уже при $40 за барр., а внедряемые технологии скоро снизят и этот уровень.

Раз за разом пересматривая свои прогнозы в сторону увеличения, EIA сейчас считает, что в 2018 году в США будут добываться уже 9,73 млн барр. А скорее всего, окажется еще больше. Перспектива производства 11,3 млн барр. в 2020 году выглядит реальной.

Сокращая собственное производство, нефтеторговцы старого призыва не смогли поднять цены, но зато были вынуждены начать отступление перед американцами с мировых рынков. Экспорт американской нефти быстро растет. И охотнее всех ее покупает Китай, пугая российских нефтепроизводителей, для которых он — главная надежда.

Жить шаблонами прошлого, когда продавцы нефти диктовали миру свои правила и свои цены, — значит, не понимать, что рынок энергоносителей за несколько последних лет превратился в рынок покупателей, правила которого уже совсем другие.

Пытаясь потрясти мир, члены ОПЕК, к которым по некомпетентности начальства присоединилась и Россия, только забивают все новые голы в собственные ворота.

Соглашение об уменьшении нефтепоставок стало не решением проблем, а их частью. Теперь и отказ от него, и продление его на следующие полгода, приблизят новый раунд снижения нефтецен. К этому нашей стране и надо готовиться. Разве что какой-нибудь международный конфликт может оттянуть неизбежное, и то ненадолго. Пытаясь перехитрить жизнь, наши власти все чаще попадают впросак.

Сергей Шелин