Как ГКЧП помешал независимости Крыма

В августе сего года исполняется некруглая дата — 26 лет коммунистического путча (ГКЧП), который и стал последним гвоздем в крышку гроба Советского Союза. О тех событиях написаны уже тома воспоминаний, и они продолжают множиться. Однако с течением времени в этих фолиантах накопилось столько наслоений, что новому поколению трудно, порой невозможно, разобраться, что происходило на самом деле, где — правда, а где — ложь. Ведь сегодня самые оголтелые радетели того переворота зачастую представляют себя такими же борцами с ним, ярыми демократами. По велению, так сказать, времени и в связи с переменой направления розы политических ветров.

Недавно, разбирая свои архивы, я наткнулась на уникальные документы о том, как крымские власти отнеслись тогда к московскому ГКЧП. В частности, это распечатка «Фонограммы заседания президиума Верховного Совета Крымской АССР 20 августа 1991 года». Почему фонограмма, а не стенограмма? Мне удалось разыскать в Крыму бывшего народного депутата КАССР, члена президиума ВС, сопредседателя регионального движения «Демократический Крым» Юрия Комова, который в те жаркие дни передал мне эти документы, касающиеся событий на полуострове во время ГКЧП. Юрий пояснил, что запись того исторического заседания на диктофон (он тогда еще был в диковинку у нас) провел на свой страх и риск журналист и тогдашний член президиума ВС КАССР Валерий Астахов. «Сидящий рядом с нами компартийный функционер, — рассказал он, — увидев это, язвительно бросил, что, мол, это вам путевка по Ленинским местам». Такими сильными были надежды коммунистов на исторический реванш.

По дате видно, что заседали не сразу после трансляции «Лебединого озера», а спустя два дня. Выжидали, чья возьмет. Примечательно, что на этом собрании вначале выступил «о ситуации в стране в связи с образованием ГКЧП» Николай Багров, председатель ВС Крымской автономии в составе Украинской ССР. Однако его речь, в отличие от всех остальных, по какой-то причине в распечатке фонограммы не приводится. (Видимо, все же сработала угроза с Ленинскими местами.) Только реплики и короткие осторожные ответы по ходу обсуждения темы.

Вначале Багров «попросил проинформировать о ситуации в стране начальника УВД республики Руснака». «…Подавляющее большинство крымчан понимает ситуацию… принимает удовлетворение и поздравляет друг друга, — докладывал тот собравшимся. — Где-то так оценивает процентов 70-80. <…> Данные такого плана, что дальнейшее развитие событий связывают с наведением начатого до конца и с министром обороны (Дмитрием Язовым — А.Я.), Государственным комитетом безопасности (председателем)… Беспокоятся кооператоры, а как дальше будет, как пойдут наши дела, как нам быть. <…> что касается крымско-татарского населения, то в основном они затихли».

Из доклада председателя Совета Министров Крымской АССР Виталия Курашика (впоследствии посла Беларуси на Украине, а затем советника представителя президента ОАО «Лукойл» там же) стало ясно, что власти Крыма полностью «легли» под московский ГКЧП. «Совет Министров предложил, что сейчас главным документом для всех должна быть Конституция Союза ССР и Закон о правовом регулировании при чрезвычайном положении, плюс решения ГКЧП должны быть обязательны <…> и вся работа должна быть направлена на обеспечение выполнения данных документов».

Не забыли в Совмине Крыма после объявления о ГКЧП и про прессу. Несмотря на то, что к тому времени в СССР уже был принят Закон о печати, в котором она провозглашалась свободной, руководителя местного телерадиокомитета вызвали на президиум Совмина, где «предупредили его о персональной ответственности за качество передач». Как доложил Курашик местному истеблишменту, дано указание, что «все передачи должны быть направлены на выполнение решений ГКЧП в стране». В стране!

Но и это еще не все: «поручено взять под контроль типографии и множительную технику, <…> рекомендовано контролировать все средства массовой информации… Если будет газета выступать с какими-то публикациями, которые идут вопреки решениям ГКЧП, надо просто в типографии ее не печатать. Это самый надежный выход — закрытие этой газеты», — вещал предсовмина. Вот так они собирались выполнять Конституцию СССР, поддерживая коммуно-гэбистский путч.

Кроме того, сообщал Курашик, «Совет министров просит не допустить массового выезда из Крыма в Киев и Москву. Особенно в Киев, потому что на западе Украины такая работа ведется, чтобы массово подтянуть из западных областей и организовать там ряд несанкционированных мероприятий». По всему Крыму пошли указания об отмене (временной, конечно) «семинаров, симпозиумов».

Горячую поддержку путчистам, называя это скромно «стабилизацией ситуации», высказал и зам. председателя ВС КАССР Георгий Капшук: «…что касается мер, которые там (в документах ГКЧП — А.Я.) предлагаются, то я обеими руками проголосую. <…> До каких пор мы будем терпеть развал хозяйства? До каких пор на всех переходах будут торговать спекулянты по 29 тысяч за телевизор? Этот порядок там предусматривается, и мы его сегодня должны наводить».

В унисон вещал и член президиума ВС КАССР Алексей Лакшинский, уверяя, что и дня не прошло, а «создание такого комитета по отдельным вопросам мы уже почувствовали, что подействовало. <…> Я действительно отдыхаю в „Новом свете“, и там действительно процветала, я даже не могу подобрать (слова), но назову цифру одну: бутылку шампанского продают по 70 рублей, коньяк — 50 рублей, бутылка водки — 30 рублей… Все там — арбузы, овощи… Все — сегодня утром их как ветром посдувало».

Однако не все участники исторического заседания стали заединщиками. Из выступления члена президиума Валерия Астахова стало ясно, что советские органы полуострова Крым фактически упустили инициативу, отдав ее в руки встрепенувшейся партноменклатуры. «Я думаю, что такой механизм, который оправдывают сегодня члены ГКЧП, не может иметь место в цивилизованном государстве. <…> Вчера в районах прошли партийно-хозяйственные активы, где зачитывалась телеграмма ЦК КПСС, в которой прямо сказано, что ЦК поддерживает ГКЧП». Выступающий удивлялся, «почему не президиум Верховного Совета нашей республики первый доводил информацию до населения, наших хозяйственных руководителей, а реском (республиканский комитет — А.Я.) партии». Коммунисты, потирая руки, ринулись брать реванш — от Балтийского и Черного морей на западе и юге до Тихого океана на Дальнем востоке.

Среди немногих твердых сторонников закона оказался и будущий президент Республики Крым Юрий Мешков: «Какими бы не были мотивы и цели действия, так называемого ГКЧП, их действия преступны, и на сегодняшний день с точки зрения права они являются уголовными преступниками, которые нарушили Конституцию СССР». Такую же позицию занял и народный депутат Крымской АССР, член президиума ВС, сопредседатель регионального движения «Демократический Крым» Юрий Комов: «Нам, президиуму Верховного Совета, нужно признать создание ГКЧП незаконным…»

Важно, что на тот момент вся «загогулина» создавшейся ситуации с ГКЧП для Крыма заключалась в том, что если бы не путч, то эта автономная республика стала бы полноправным субъектом СССР. Ведь именно на 20 августа 1991 г. было запланировано подписание нового Союзного договора, и Крым собирался стать его полноценным участником. Однако все руководство полуострова после объявления ГКЧП враз запамятовало и про новый Союзный договор, и про территориальные перспективы крымчан.

Напомню. Первый референдум на полуострове состоялся 20 января 1991 г. Решение о его проведении было принято 12 ноября 1990 г. на внеочередной сессии Крымского областного Совета народных депутатов. На референдум был вынесен вопрос «Вы за воссоздание Крымской Автономной Советской Социалистической Республики как субъекта Союза ССР и участника Союзного договора?» Ответ оказался неслабым: в референдуме приняли участие 81, 3% избирателей (около полутора миллиона человек), 93, 3% сказали «да».

Интересно, что после такого волеизъявления 12 февраля 1991 г. Верховный Совет УССР принял Закон «О восстановлении Крымской Автономной Советской Социалистической Республики» — в пределах территории УССР.

Народный депутат Крымской АССР Юрий Комов на том историческом заседании президиума заметил: «… мы все-таки пока еще в составе Украины, мы с вами проголосовали и создали комиссию по Союзному договору, а сегодня неконституционное создание комитета сорвало подписание Союзного договора, а мы с вами проголосовали за его подписание».

Впрочем, 27 сентября 1991 года Юрий Комов на официальном бланке «Народный депутат Крымской автономной ССР» (копия в моем архиве) распространил свою оценку тех скоропостижных событий с ГКЧП в СССР и в Крыму. «Председатель Верховного Совета Крымской АССР Н. Багров и большинство членов президиума ВС тут же дали присягу на верность самозваной власти. (Это и неудивительно: Багров — многолетний партфункционер, прошедший путь от секретаря партбюро Крымского пединститута до зам. заведующего отделом партстроительства и кадровой работы ЦК КПСС. — А.Я.) Не буду говорить о той радости, которую испытывали основные хозяева этого дома — Крымский реском КПУ. <…> Демократические силы оказались слишком слабы, чтобы воспользоваться случаем и разрушить бастион коммунистического тоталитаризма, крепко стоявший по всему полуострову».

Впрочем, как только «Лебединое озеро» «усохло», бывшие крымские партийные «флюгеры» завертелись новыми ветрами, оставшись не только в своих руководящих креслах, но и получив доступ к народным закромам. Впрочем, Крым — не исключение. Подобные чудесные (отвратительные на самом деле) превращения номенклатуры произошли на всех дымящихся развалинах СССР.

Алла Ярошинская