Posted 25 мая 2018,, 14:41

Published 25 мая 2018,, 14:41

Modified 31 января, 19:36

Updated 31 января, 19:36

Ни в какие ворота

25 мая 2018, 14:41
Виктория Волошина
Технологический прорыв в России невозможен, потому что наши бюрократы ни за что не доверятся «бездушным машинам».

Слово «цифровизация» становится сегодня таким же паролем, как «инновация» во времена президента Медведева. Хочешь получить под проект бюджетные деньги — в презентацию обязательно включи «цифровизацию», пусть даже это проект обустройства городских клумб.

А что? Можно окружить клумбы датчиками, которые запустят точечный полив в зависимости от количества осадков и активности солнца. Идут дожди — поливалки не работают, пришла засуха — включаются. Экономия воды — раз, экономия на персонале — два. А главное — высокотехнологичные клумбы в отчете. Хотя по сути никакого отношения к цифровизации все это не имеет, но кто будет разбираться.

Тем более, что на практике закупленные по дешевке датчики быстро выйдут из строя — если их вообще установят. Клумбы, если о них кто-то вспомнит, в итоге польют гастарбайтеры. В конце летнего сезона цветочки все равно погибнут. Ну, а будет новый сезон — будет и новый проект.

Я за похожей «цифровизацией» часто наблюдаю из окна, когда поливальные машины наматывают круги по району в дождь. И не потому, что водители слепые. Просто за ними строго следит ГЛОНАСС. Выписан с утра наряд полить пять кварталов — будут работать, даже если в городе вселенский потоп. Технологический прогресс налицо, за водителями следит большой электронный глаз. А что воду бессмысленно льют — тут ГЛОНАСС не виноват.

В московском метро, сообщают СМИ, запустили тестирование системы распознавания лиц. Пишут, что она распознает до 20 человек в секунду по фотографиям из федерального розыска. Если система «видит» человека из «базы», то «сообщает» в полицию, там сотрудники еще раз сверяют снимки — и идут на проверку документов. Похожие технологии неплохо зарекомендовали себя в Израиле, многих европейских странах.

Проблема в том, что робот только распознает лица, а всем остальным занимаются люди. И в итоге, например, записи с видеокамер часто оказываются «смытыми и некачественными», если в деле замешан кто-то «со связями».

Мировые эксперты пугают, что «цифра» лишит людей работы: дескать, роботы будут все делать быстрее, точнее и, естественно, дешевле. А нам не страшно. У нас пока идет обратный процесс. Чем больше в России говорят о «цифровизации», тем больше государство обрастает чиновниками. Наш бюрократ, хоть и выучил термины «цифровая экономика» и «индустрия 4.0», нутром все равно не доверяет «машинам», подстраховываясь бумажками.

Так, в одной из крупных госкомпаний, где работает мой знакомый, чтобы получить доступ к информационной корпоративной системе, нужно собрать 15 «бумажных» подписей — это занимает от нескольких дней до пары недель. Документы распечатывают и носят в соседнее здание, чтобы «вручную» подписать у начальника. Электронная подпись у него, конечно, тоже есть — но ведь нет гарантий, что ей не воспользуется какой-то хитрый хакер. А некоторые руководители министерств и ведомств вообще свою электронную почту не читают. Помощники распечатывают из нее письма, руководитель ручкой пишет на распечатках комментарии и распоряжения, после чего в отсканированном виде этот листок уходит по электронной почте адресату. То есть и компьютер в наличии, и интернет, и сканер — но ими, по сути, «забивают гвозди».

Даже в банке, который возглавляет апологет российской цифровизации Герман Греф, по любому более-менее сложному вопросу предлагают прийти в отделение с паспортом и получить «письменный» ответ.

Спрашивается: почему, понимая преимущества современных технологий, наш человек морально к ним не готов? Думаю, причин несколько. Во-первых, цифровизация в государстве с феодальным по сути устройством — это почти оксюморон, и люди во власти неосознанно (а иногда и осознанно), поддерживая прогресс на словах, отрицают его по духу.

Во-вторых, машины не умеют искать свою выгоду, а наши люди умеют очень хорошо. Возникает противоречие. Взять ту же историю с дачными воротами, которые «подписались» на платные сервисы МТС: «автоновости», «полезные советы» и, что добавляет красок в эту историю, «hi-tech новости». Это еще приличные ворота оказались. У кого-то, пишут в соцсетях, гараж с GSM-реле на порноканал подписался. А уменя прошлым летом на даче модем, в который вставлена симка другого сотового оператора, видимо, соскучившись по общению, также «самостоятельно» подписался на платные кинофильмы. Причем в обесточенном доме.

Да что ворота и модемы. Недавно в Госдуме голосовали за закон о цифровых финансовых активах (криптовалютах). И один из депутатов заметил на табло, что его сосед голосует «против», хотя на самом деле он в командировке. Я уж не говорю о подсчете голосов на выборах, который опасно доверять «бездушным механизмам». Или о проведении тендеров по технологии блокчейна — кому заносить-то тогда, если отдать контроль за таким важным процессом непонятной информационной технологии?

Потому и цифровизация в современной России — пока по большей части такой же муляж, как медведевские инновации. Разговоров много, сбербанковский робот замучился ездить по разным экономическим форумам, люди, умеющие улавливать эманации начальства, охотно переходят на цифровой сленг и «садятся» на новые финансовые потоки…

Вот только, подозреваю, эффект от «цифровизации» при таком подходе будет не больше, чем от «инноваций». Уж больно плохо цифровые технологии открытости и прозрачности сочетаются с политикой закрывающейся от мира страны и интересами феодальных групп. Ни в какие наши ворота — пусть и снабженные GSM-реле — не лезут.

Виктория Волошина