Москва удивлена и обескуражена

На носу уже третье десятилетие XXI века, но XX век нас не отпускает. В особенности это относится к истории Второй мировой войны. Мифы, сотворенные сталинской пропагандой, вновь востребованы в современной России.

К глубокому сожалению, символическую дату — 80-летие начала величайшей трагедии в истории человечества — Второй мировой войны, унесшей более 60 миллионов человеческих жизней, Европа и мир встречают не в спокойной обстановке, в которой только и можно проводить научные изыскания, посвященные, в том числе и данной теме, а в ситуации информационной войны с Москвой.

За примерами далеко ходить не надо. Это и выступление МИД Болгарии с призывом не питать иллюзий относительно «сомнительного тезиса» о том, что СССР освободил Европу от нацизма, и слова премьер-министра Великобритании Бориса Джонсона, о том, что Польша в 1939 году оказалась «между фашистским молотом и коммунистической наковальней». В первом случае российское посольство в Софии заявило, что оно «несколько обескуражено» позицией болгарской стороны, а во втором случае слова премьер-министра Великобритании вызывали «удивление» российского посольства в Лондоне.

На споре Москвы и Лондона хотелось бы остановиться подробнее, потому что именно Великобритания (в отличие, скажем, от той же Болгарии) самым существенным образом влияла на события, предшествовавшие Второй мировой.

Итак, на сайте российского диппредставительства в Соединенном Королевстве размещен официальный «ответ пресс-секретаря Посольства на вопрос СМИ о высказывании премьер-министра Б. Джонсона об обстоятельствах начала Второй мировой войны». В нем, в частности, говорится следующее: «При всех исторических дискуссиях вокруг советской военной операции в восточных районах Польши (в Западной Украине и Западной Белоруссии) постановка вопроса, при которой действия СССР фактически приравниваются к гитлеровской агрессии, совершенно неприемлема. Если уж говорить о том, кто, помимо Гитлера, обрек польское государство на трагедию 1939 года, придется вспомнить роль британской дипломатии, которая не только попустительствовала захватнической политике нацистов (Австрия, Чехословакия, Мемель), но и последовательно саботировала предложения СССР о создании эффективного антигитлеровского альянса, в том числе конкретно для защиты Польши».

Поскольку далее эту тему предлагается «оставить историкам», будучи таковым по первому образованию, не могу не воспользоваться столь любезным предложением российского посольства. Думаю, что имею на это право не только по причине наличия соответствующей корочки, но в еще больше степени и потому что в свое время был ответственным редактором тома энциклопедии «История войн». Естественно, истории Второй мировой в этой энциклопедии была посвящена самая большая статья. Автором ее был крупнейший специалист по этой теме, советский и российский историк профессор Олег Ржешевский, к сожалению, скончавшийся в марте этого года.

Если говорить коротко об этом человеке, то, вероятно, не сильным преувеличением было бы сказать, что лучше него историю Второй мировой, а также все то, что ей предшествовало, в современной России не знал никто. Не только потому, что он был участником Великой Отечественной войны и впоследствии всю свою жизнь специализировался по этой теме, но, вероятно, также еще и потому, что он лучше и тщательнее других изучил не только советские, но и зарубежные архивы, в частности, британские.

В ходе работы над статьей мне пришлось провести с ним довольно много времени. Естественно, как и положено двум историкам, спорили. Естественно также и то, что дискуссии носили у нас не фактологический характер — к фактам Олег Александрович, как настоящий историк относился очень добросовестно. Споры у нас были больше идеологического характера. Дело в том, что будучи невероятно информированным и эрудированным историком, Ржешевский был все-таки еще и человеком своего времени и той системы, в которой он жил и формировался как человек и ученый. Конечно, его нельзя было назвать примитивным сталинистом — к таковым обычно относятся люди малообразованные, но дань Генералиссимусу, как и множество советских и постсоветских людей, он все же отдавал.

Пишу об этом так подробно, чтобы было понятно, что в каких-то антисталинских настроениях Олега Ржешевского заподозрить было невозможно. Тем большую значимость придавали его заключения как ученого, о которых пойдет речь ниже.

Тут мы возвращаемся к официальному заявлению российского посольства по поводу слов британского премьера Джонсона.

Во-первых, мы видим, что диппредставительство построило свой ответ Джонсону в узких рамках нынешней официальной концепции роли СССР во Второй мировой. Концепция эта сводится к тому, что СССР никого не захватывал, только защищался и всегда противостоял официальному главному злу человечества — нацистской Германии. В этой концепции значение имеют даже не факты, и даже не их интерпретация, а соответствующая терминология, придающая нужный идеологический окрас тем или иным событиям.

То есть, если наш — то «разведчик», если чужой — «шпион». Если «за наших» — то партизан, если «за них», то «бандит», «террорист» и так далее. Примерно такой, идеологически «правильно» окрашенный подход к событиям 80-летней давности демонстрирует и ответ российской дипмиссии премьеру Джонсону.

Ввод советских войск в восточную Польшу в сентябре 1939 года, всего через две с половиной недели после нападения на нее с запада гитлеровской Германии, в этом ответе тактично называется «советской военной операцией в восточных районах Польши». Надо отметить, что это все-таки несколько более нейтральный подход, нежели в советские времена, когда та же самая операция объяснялась намерением «защитить» народы Западной Украины и Западной Белоруссии от германской агрессии.

Что касается «роли британской дипломатии», которая, как говорится на сайте российского посольства, не только попустительствовала захватнической политике нацистов, но и последовательно саботировала предложения СССР о создании эффективного антигитлеровского альянса, в том числе конкретно для защиты Польши, то здесь тоже можно привести ряд соображений.

Действительно, главы Франции и Великобритании, стран-победительниц в Первой мировой войне, премьеры Эдуард Даладье и Невилл Чемберлен, проводя политику «умиротворения» Гитлера, вначале согласились на аншлюс Третьим рейхом Австрии, затем на передачу ему Судетской области Чехословакии («Мюнхенский сговор») в 1938 году. Однако когда Гитлер не остановился на этом и в начале 1939 года захватил уже всю Чехословакию, их позиции стали меняться в пользу заключения договора с СССР.

В апреле 1939 года в Москву отправились английская и французская делегации. Переговоры шли долго и без особого успеха.

По советской версии, причиной неудачи стали три обстоятельства. Во-первых, неуступчивость Польши. Дело в том, что сталинский СССР предъявил полякам заведомо невыполнимое для них требование: в случае опасности нападения на них Германии предоставить два коридора через их территорию для пропуска Красной Армии. Во-вторых, непредставительность, с советской точки зрения, английской и французской делегаций. В-третьих, отсутствие соответствующих полномочий у этих делегаций для заключения полноценного договора с СССР.

Что касается неуступчивости поляков, которых, французы, кстати говоря, изо всех сил пытались убедить принять советский ультиматум (заметим, что Польша на эти переговоры даже не была приглашена, ее судьба решалась «великими державами» без ее участия), то вряд ли кто-то станет спорить, что они имели для этого кое-какие исторические основания. Три раздела страны в XVIII веке, в каждом из которых участвовала Россия, советско-польская война 1920 года…

А вот проблемы «непредставительности» английской и французской делегаций и отсутствия у них полномочий изначально придумал Сталин, что подтверждается инструкцией, которую он выдал наркому обороны Клименту Ворошилову накануне начала переговоров:

«1. Секретность переговоров с согласия сторон.

2. Прежде всего, выложить свои полномочия о ведении переговоров с англо-французской военной делегацией о подписании военной конвенции, а потом спросить руководителей английской и французской делегаций, есть ли у них также полномочия от своих правительств на подписание военной конвенции с СССР.

3. Если не окажется у них полномочий на подписание конвенции, выразить удивление, развести руками и „почтительно“ спросить, для каких целей направило их правительство в СССР.

4. Если они ответят, что они направлены для переговоров и для подготовки дела подписания военной конвенции, то спросить их, есть ли у них какой-либо план обороны будущих союзников, т. е. Франции, Англии, СССР и т. д. против агрессии со стороны блока агрессоров в Европе.

5. Если у них не окажется конкретного плана обороны против агрессии в тех или иных вариантах, что маловероятно, то спросить их, на базе каких вопросов, какого плана обороны думают англичане и французы вести переговоры с военной делегацией СССР.

6. Если французы и англичане все же будут настаивать на переговорах, то переговоры свести к дискуссии по отдельным принципиальным вопросам, главным образом о пропуске наших войск через Виленский коридор и Галицию, а также через Румынию…».

Из этой инструкции можно сделать вывод, что советской делегации изначально предписывалось вести переговоры ради самих переговоров, но никак не ради подписания с Англией и Францией конкретного оборонительного союза против гитлеровской Германии. Чего не скажешь об энергичных переговорах, которые Москва в то же самое время вела с Берлином.

Обсуждая с Олегом Ржешевским обстоятельства подписания пакта Риббентропа-Молотова, я прямо спросил мэтра отечественной истории о том, действительно ли Великобритания и Франция прислали в 1939 году в Москву второстепенных чиновников, не имевших полномочий подписывать никаких серьезных договоров?

«Франция — да, — ответил он, — а англичане такие полномочия имели. 21 августа английская делегация получила отмашку из Лондона — подписать договор с СССР», — сказал он. Однако советская делегация от этого уклонилась.

23 августа Советский Союз заключил пакт с нацистской Германией. С известными последствиями и для Польши, и для себя, и для всего мира…

В свете сказанного, пусть каждый решит для себя, насколько неправ глава британского правительства Борис Джонсон и есть ли у него вообще основания сравнивать друг с другом «фашистский молот» и «коммунистическую наковальню».

Александр Желенин