Трактор на автопилоте спасет от разорения

Самарский предприниматель Людмила Орлова успела поработать в разных сферах, создала завод сельскохозяйственных машин, оборот которого достиг 2 млрд руб. в год, а сейчас активно осваивает передовые технологии земледелия на границе Самарской и Оренбургской областей. Она рассказала «Росбалту» о своих планах создания сети передовых сельских хозяйств, которая может преобразовать весь российский агробизнес, да и жизнь на селе в целом.

— Над чем конкретно вы сейчас работаете?

— Это несколько направлений в сельском хозяйстве. В том числе развитие Национального движения сберегающего земледелия с целью внедрения в сельхозпроизводство комплекса современных технологий, включающих технологии точного земледелия, прямой посев, эффективное орошение. В рамках движения реализуем проект создания модельных хозяйств.

— То есть вы работаете и непосредственно на земле, выращиваете продукцию?

— Да, выращиваем — картофель, сою, твердую пшеницу, ячмень. В этом году энергетические культуры исследуем, пробуем разные семена. Внедряем передовые технологии. У нас навигация на тракторах (они работают на автопилоте), счетчики урожайности, дифференцированное внесение удобрений. Наша цель — создать хозяйство с концентрацией современных технологий, которое должно стать практической площадкой для обучения сельхозпроизводителей.

— Как вы пришли «на землю»?

— У меня была давняя идея — внедрить в российские хозяйства передовые технологии. Это непросто. Даешь им эти технологии, а они говорят: «Не, не работает». В конце концов я решила сама попробовать и доказать, что эти технологии в России работают точно так же, как в любом другом месте. Зачастую у сельхозпроизводителей просто не хватает знаний и умений, чтобы сделать все точно. Во многих странах захотел производитель использовать какую-то дифференцированную систему внесения удобрений — пришел, посмотрел, как это работает на практике, изучил, убедился, что ему понятно, купил и внедрил. А у нас нет опытных передовых хозяйств, где бы можно было освоить нечто новое — все они закрылись, погибли.

Так вот, моя идея — создать сеть таких хозяйств. В Самарской области я сама этим занялась, еще в ряде областей центральной России есть люди, готовые за это взяться. А потом можно будет пригласить представителей правительства, чтобы они посмотрели, как это работает, и помогли создать такие опытные передовые хозяйства в каждом регионе. Кстати, эту идею продвигал еще Менделеев. У него тоже было опытное хозяйство, в котором было много нового, и он хотел покрыть Россию сетью таких хозяйств, каждое из которых специализировалось бы на чем-то своем.

Вообще, никакого прогресса без такой сети не может быть. Сложно просто купить иностранную технологию и запустить — слишком много нюансов, которые надо знать. Одно дело, когда человек в офисе сидит и тебе все на пальцах объясняет, и другое, когда ты приехал на землю, посмотрел, как люди работают, сам сел за трактор, попробовал, почувствовал, как что настроено. Тогда действительно становится понятно, как и что. Да и, в случае чего, одно дело — обратиться за помощью в хозяйство в твоей же области, и совсем другое — связываться с каким-нибудь хозяйством в Германии, например, или в США.

— Чувствуется, что вы принимаете проблему близко к сердцу…

— Да, меня давно это волнует. Я много сил положила, чтобы создать завод сельскохозяйственной техники в Самаре, сейчас там уже все налажено, работает. С завода я ушла, и сейчас хочу сосредоточиться на развитии Движения сберегающего земледелия, на внедрении передовых методов хозяйствования, сберегающих технологий. Мы должны сохранять ресурсы — землю, воздух, воду, все то, что не восстанавливается. А у нас в России 60% эродированных земель. Это очень много. Ведь если степень деградации земли высока, то ее уже и восстановить-то невозможно.

— А какой-то отклик, человеческий интерес к своим инициативам вы чувствуете?

— Вы знаете, с научной точки зрения проблему сберегающего земледелия изучал агрофизический институт. Я же просто поездила, посмотрела, что в мире делается. Подобрала те технологии, которые могут быть важны и полезны именно у нас. Стала издавать брошюры по этим технологиям, проводить семинары. И вот так дело тронулось — создала первую компанию точного земледелия в России, мы первый автопилот для трактора приобрели… А сейчас компаний точного земледелия уже немало.

— Автопилот на тракторе?

— Да, конечно. Это и есть точное земледелие. Когда нет наложений, нет пропущенных необработанных полосочек. Ведь все наложения и пропуски — это потеря урожайности и денег. Где-то получается перерасход удобрения или других веществ, а где-то, наоборот, недообработка. А это все прямые потери.

— Мне кажется, у наших механизаторов такой менталитет, что внедрить подобные технологии, мягко говоря, сложно.

— Тут вы правы. Люди привыкли исходить из того, что и без всех этих технологий как-нибудь да управимся. Они не понимают, что мир разомкнулся. Особенно сейчас, когда мы вступили в ВТО. Мы оказались в той же ситуации, что европейские и американские фермеры, но они понимают, что выжить в жестких экономических условиях можно только, применяя современные технологии, которые позволяют работать с высокой эффективностью, повышая производительность и доходность, с гораздо более высокой дисциплиной работы. А у нас до сих пор применяются архаичные агротехнологии, да и господдержка сельхозпроизводителей несравнимо ниже. Так, в Самарской области она ориентировочно составит 470 рублей на гектар, но и это точно еще неизвестно, хотя год уже к середине приближается… А в Германии господдержка — около 270 евро на гектар. То есть в 27 раз больше! Есть разница? А ведь у нас огромная страна. И по запасам земли, и по запасам воды мы первые. Но и по бесхозяйственности, и безалаберности — тоже…

— Людмила, где вы берете оптимизм и психологический ресурс для продвижения нового в непростых российских условиях?

— Вечерами, когда я начинаю думать о всех сложностях, бывает, что накатывает депрессия, вспоминаю фразу Скарлетт О' Хара «Об этом я подумаю завтра». Утром просыпаюсь — и вперед. А куда деваться?

Беседовала Татьяна Чеснокова