Эхо предстоящей девальвации

В следующем году с высокой долей вероятности произойдет ослабление рубля. Но пока не похоже, что эта девальвация так же сильно потрясет страну, как две предыдущие.

Сначала – чуть-чуть науки. «Экономически наиболее слабым элементом макроэкономической конструкции остается платежный баланс, давление на который постепенно возрастает… С учетом продолжающегося оттока капитала это будет усиливать давление на Банк России, который должен будет выбирать между дальнейшим снижением объема валютных резервов и ослаблением рубля», - констатируют эксперты Центра развития при Высшей школе экономики.

Возможностей оттягивать девальвацию у Центробанка остается все меньше. По последней оценке ЦР ВШЭ, в декабре может уйти в минус важнейшая составная часть платежного баланса России - сальдо счета текущих операций (т.е. суммарный баланс международной торговли, услуг и еще нескольких компонентов финансового обмена страны с внешним миром). А при отрицательном сальдо счета текущих операций поддерживать нынешний курс рубля можно будет только за счет безоглядного расходования золотовалютных резервов.

Пока отрицательное сальдо – лишь гипотеза. Но если взять не отдельные месяцы, а весь нынешний год, то, по оценке Центрального банка России, профицит счета текущих операций составит $32 млрд, сократившись более чем вдвое по сравнению с 2012 годом ($72 млрд). Главная причина – снижение средней цены барреля Urals примерно на 3% против прошлого года. Все знают о нефтезависимости России, но мало кто представляет, насколько она велика. На нефтяные цены прямо или косвенно завязаны почти все параметры наших экономических отношений с внешним миром.

Включая во многом и другой важнейший компонент платежного баланса - отток капитала. В 2012-м он достиг $55 млрд, в нынешнем ждут $55–60 млрд. Разумеется, эвакуация средств – это еще и выражение недоверия к экономической политике наших властей. Мечтать о том, что в следующем году она станет более адекватной, конечно, можно, но всерьез закладывать это в прогноз не стоит. Поэтому проявим «осторожный оптимизм» и предположим, что государственная политика хотя бы не изменится. В этом случае отток капитала в 2014-м останется весьма внушительным, т.е. будет работать на девальвацию.

Сколько-нибудь надежно спрогнозировать нефтяную цену на 2014 год нельзя. Но можно напомнить о двух вещах. Во-первых, эта цена снижается в реальном исчислении уже больше двух лет. А во-вторых, глобальных факторов, способствующих дальнейшему ее понижению, сейчас больше, чем способствующих росту. То есть дорожающая нефть в 2014-м менее вероятна, чем дешевеющая. А значит есть основания полагать, что сила, понижающая курс рубля, станет почти неодолимой.

Противостоять девальвации при дешевеющей нефти и высокой скорости бегства капиталов можно всего одним способом - валютными интервенциями Центробанка. В нынешнем году благодаря этим интервенциям золотовалютные резервы России сократятся примерно на $20-30 млрд. Вроде бы не такой уж и фатальный спад, ведь общий их размер и сейчас около полутриллиона долларов. Но в 2012-м резервы довольно уверенно росли (на $30 млрд), а сейчас дальнейшее их сокращение даже и на сотню миллиардов долларов станет мероприятием весьма рискованным, поскольку поставит под вопрос международное доверие к российским финансам и поколеблет много других опор нашей экономики.

Итак, девальвация в 2014-м, скорее всего, состоится. Вопрос только, в каких масштабах. Избегая строгих научных определений, назовем девальвацией достаточно быстрое и заметное снижение обменного курса рубля относительно доллара и других главных валют. Если быть совсем точным, то небольшая девальвация наблюдалась уже и в нынешнем году. Номинальный курс рубля по отношению к доллару сейчас на 7–8% ниже, чем 31 декабря 2012 года (когда он составлял 30,4 руб. за $1). Но это все-таки не выходит за рамки текущих колебаний. Предыдущие две девальвации были посерьезнее. После августовского дефолта 1998-го обменный курс рубля упал больше, чем втрое. А во второй половине 2008-го – январе 2009-го – примерно раза в полтора.

Девальвация-1998 понизила жизненный уровень, резко повысила конкурентоспособность российской экономики, подтолкнув ее к росту, и ознаменовала смену политического режима, подведя черту под так называемыми «лихими девяностыми». С учетом этого опыта, наше руководство пять лет назад сделало все, чтобы новая девальвация не привела к политическому кризису. Ради этого власти резко ухудшили качество экономической политики, растранжирили огромные ресурсы, снизили конкурентоспособность национальной экономики, но при этом добились того, что уровень жизни тогда практически не упал.

Плоды этого курса мы пожинаем сегодня. Кризис экономики, включающий теперь уже и спад уровня жизни, возвращается. Выведет ли из него девальвация рубля?

Чтобы это действительно случилось, она должна быть очень серьезной, напоминающей по глубине скорее 1998-й, чем 2008-й. «Дешевый» рубль в принципе повышает конкурентные возможности национальных производителей как на внутреннем, так и на внешних рынках. Но наша экономика за прошедшие годы была настолько глубоко вертикализована, огосударствлена и омертвлена, что рублевый курс способен встряхнуть ее, только если изменится уж очень резко. Падение рубля на четверть или на треть тут вряд ли поможет.

Надо с грустью признать, что этот способ лечения экономики, считающийся во внешнем мире одним из самых простых и эффективных, для нас таковым больше не является. Конечно, если нефтяная цена упадет в разы, от шоковой терапии все равно будет не отвертеться. Но она очень дорого обойдется решительно всем. Куда лучше было бы привести нашу окостенелую экономику в хоть сколько-нибудь нормальный вид заранее. Надежд на это, как уже говорилось, мало. Но все-таки одним из возможных моторов перемен может стать оживление общественной жизни. Понятно, что девальвация не порадует наших сограждан и увеличит их интерес к переменам. На сколько должен подешеветь рубль, чтобы такой интерес стал достаточно сильным? Пожалуй, можно прикинуть.

Самое ощутимое для населения неприятное последствие девальвации – удорожание импортных потребительских товаров. Их доля на нашем рынке близка к половине. Опыт последнего десятилетия показывает, что потребительская инфляция величиной 15% и выше выводит наших людей из себя достаточно сильно. То есть критическим в политическом смысле является уровень инфляции в 2-2,5 раза больше, чем нынешние 6,5–7%.

По очень грубым прикидкам, для того, чтобы темпы роста потребительских цен поднялись на этот уровень, рубль должен подешеветь раза в полтора или чуть меньше. Как это уже и было в 2008-м. Только тогда у властей имелись ресурсы, чтобы не допустить серьезного спада уровня жизни, а сейчас этих ресурсов нет. «Политический кризис» - это слишком громкие слова, но новую политическую ситуацию повторение тогдашней девальвации, скорее всего, создало бы.

Однако вероятна ли девальвация такого масштаба в 2014-м? Пока не очень. Признаков серьезного падения нефтяных цен на сегодня все же нет. А при падении несерьезном есть еще возможность растянуть на год, а то и на более долгий срок, вышеупомянутые $100 млрд, отделавшись умеренным и сравнительно терпимым снижением курса рубля. Девальвация в этом случае окажется недостаточно впечатляющей, чтобы стать политическим хитом 2014 года. Не надо только забывать, что есть и другие кризисные темы, вполне способные сыграть эту роль.

Сергей Шелин

Перейти на страницу автора