Эмиграция по-белорусски: сбежать на хутор

Белорусские села и хутора, несмотря на активные попытки государства развивать в стране агротуризм, так и не стали популярны среди западных туристов. Зато они стали пользоваться серьезным спросом среди местных хипстеров. Хутор в Белоруссии сегодня - это возможность сбежать от государства и неустроенной жизни в Минске или другом крупном городе страны.

В Белоруссии вот уже пару лет отчетливо виден новый тренд: молодые успешные белорусы бросают налаженную (или относительно налаженную) жизнь в городах и уезжают жить на хутора и в деревню. Одни резонно полагают, что жить в деревне и питаться натуральными продуктами - намного более полезно и экономически выгодно. Другие бегут от неустроенности жизни: если в Минске купить за "среднюю" зарплату квартиру просто невозможно, то на селе государство часто готово просто подарить вполне себе пригодный для жизни домик с небольшим подворьем. Для третьих это такой способ "мини-эмиграции": если не смотреть телевизор и не жить в Минске, то по большому счету, ужасы "кровавого режима" и его несменяемость уже не будут волновать так сильно, как раньше.

Наиболее активные "новые селяне" - молодые люди. За небольшим исключением, их можно поделить на две группы. Первая - это люди, которые зарабатывают в интернете, а потому могут позволить себе уютную жизнь отшельника - при условии, что во дворе стоит автомобиль, на котором можно добраться до банкомата и более-менее приличного магазина. Вторая - выпускники сельскохозяйственных факультетов белорусских ВУЗов, которые прекрасно понимают, что сами на квартиру в столице не заработают никогда, а если государство предоставит жилье, то более-менее сносно можно жить и на "колхозную" зарплату.

Тут надо отметить, что тренду способствует два обстоятельства, характерных сегодня на постсоветском пространстве только для Белоруссии. Во-первых, тут сохранился такой старый рудимент советской эпохи, как государственное распределение выпускников государственных университетов. Больше половины всех белорусских студентов учатся за государственный счет, а по окончании ВУЗа обязаны отработать два года там, где им укажет это сделать государство. Если вчерашний студент получил сельскохозяйственную, медицинскую или преподавательскую специальность, то он практически гарантированно уедет работать в село: кадров там всегда не хватает. Там власть найдет ему работу с окладом в 200-300 долларов, обеспечит каким-то жильем.

Во-вторых, белорусское государство активно строит "агрогородки" - районы новых небольших двухэтажных кирпичных домиков с подворьем, которое включает в себя сарай и гараж. Это жилье щедро дают во временное пользование всем "молодым специалистам", которые недавно закончили ВУЗ и приехали работать в село. Поработал в колхозе 10 лет подряд - получил возможность приватизировать это жилье, то есть получить его бесплатно.

До недавних пор это жилье не пользовалось особенным спросом, а от государственного распределения многие отказывались: для этого достаточно заплатить сумму, эквивалентную 10-15 тыс. долларов - в зависимости от того, во сколько государство оценивает стоимость подготовки одного специалиста в каждом конкретном вузе на каждом конкретном факультете. Но в последнее время все изменилось: жилье в Минске дорожает со скоростью до 30% в год, и большинство выпускников университетов понимает, что "покорение столицы" для большинства из них - это десятки лет, проведенных на съемной квартире в компании двух-трех друзей-единомышленников.

Поэтому многие выпускники последних двух-трех лет стали активно пользоваться щедротами государства, поддерживающего жизнь на селе. Например, 25-летний агроном Олег переехал из Минска в село под Бобруйском. Колхоз выделил ему зарплату в $250 и дал разрешение на проживание в одном из "президентских домиков". Олег на работу почти никогда не ходит: его получку, по взаимной договоренности, забирает председатель колхоза, а недавний выпускник сидит в своем новом государственном доме и работает программистом-фрилансером. Всех все устраивает.

Такая ситуация в Белоруссии довольно расхожая. Корреспонденту "Росбалта" довелось встречать и пару молодых хипстеров, работающих фотографами и журналистами в одном из сел под Минском. Живут в государственном домике они точно так же, как и Олег. "Вода горячая есть всегда - из бойлера. Площадь для нас - огромная. У бабушек регулярно покупаем за копейки свежее молоко, масло, мясо. Чистый воздух, почти бесплатная жизнь. Что еще надо? Вон, даже до озера всего три километра", - рассказывали хором они.

Есть и другие истории. Кто-то хутор или домик в деревне покупает сознательно, на свои, а на месте начинает не в интернете сидеть, а вести домашнее хозяйство. Например, бывший модельер из Гродно Наталья Терех поселилась на хуторе Берестовицкого района и сейчас владеет довольно большим козьим стадом. Живописный хутор Уснар Дольный в 36 км от областного центра она приобрела целиком "за копейки". Горожанка радовалась даже тому, что воду нужно было доставать из 30-метрового колодца вручную и жить при свете керосинки. Сейчас она добивается от местных властей права пасти скот на понравившихся ей пастбищах и добилась того, чтобы на хутор провели электричество.

Или вот бывший предприниматель Сергей Анисько. Он купил участок на хуторе в 80 км от Минска, построил самостоятельно дом. Поселился вдалеке от соседей - практически в чистом поле. "Зато у меня теперь нет ни выходных, ни будней. За временем вообще не слежу. Работаю на земле от восхода солнца до заката, и все. Стал здоровее, сильнее", - рассказывает он. В планах Сергея - достроить к этой зиме дачу.

Перебралась в село и еще одна пара. Андрей Горват, историк, писатель, кинорежиссер и его жена Ольга Беляева – журналист, сценарист, музыкант - купили хутор с домом с окнами на каждой стене после того, как устали ютиться на съемных квартирах в Минске. В дом провели беспроводной интернет и стали наслаждаться чаепитиями в яблоневом саду. Теперь у них есть дочка Варя: бежать из хутора никто не стал даже после появления ребенка. Зарабатывают муж с женой фрилансом: для работы им нужен только компьютер и интернет.

Популярный музыкант и продюсер Владимир Шаблинский, коренной минчанин, купил хутор, назвал его Шабли и превратил превратил в культовое место для фанатов рока и этномузыки. Продюссер активно пользуется льготами для бизнеса, которые государство предлагает селянам, и проводит здесь вечеринки и фестивали. Хутор стоит в 500 метрах от деревни, в которой постепенно начинают появляться новые жители: подтягиваются друзья Шаблинского.

Многие из новых белорусских хуторян признают, что деревня для них стала альтернативой эмиграции: смотреть на белорусскую власть и мириться с тем, как она пытается изменить жизнь в городах, многим интеллигентам уже тошно. И это очень напоминает бардовское движение в СССР, когда инакомыслящие интеллигенты бежали от удушливой и лживой массовой культуры «позднего совка» в леса. Такой исход, если помните, всех устраивал: для власти это было отличной альтернативой диссидентству, а для самих эскапистов – альтернативой эмиграции. Примерно то же самое происходит и в современной Белоруссии. Хутор в живописном месте посреди озера помогает забыться и "переждать" суровые реалии государственного строя.

Максим Швейц