Роспотребнадзор не готов защитить нас от Эболы?

Сегодня вечером из Первой инфекционной больницы города Москвы выписывают француженку, доставленную туда накануне с подозрением на лихорадку Эбола. Действия медиков, которым понадобилось несколько часов, чтобы разобраться с ситуацией, вызывают серьезные сомнения в том, что смертельной болезни в России поставлен надежный барьер.

Число жертв Эболы в мире уже превысило 8,5 тысячи человек. Поэтому когда экипаж лайнера «Аэрофлота», летевшего из Парижа в Москву, сообщил наземным службам об угрозе заражения Эболой на борту, в Шереметьево к информации отнеслись с должной серьезностью. После посадки самолет оказался на специальной санитарной стоянке. Там и выяснилось, что одна из пассажирок, француженка, почувствовала себя плохо, и наблюдаемые у нее симптомы подходили под те, что перечислены у бортпроводников в специальной памятке.

А затем пассажирам пришлось убедиться в полной беспомощности специалистов, чьей работой является борьба с эпидемиями. Первая группа врачей поднялась на борт лишь спустя час после посадки. Взволнованные длительным ожиданием люди словно в кино увидели облаченных в защитные костюмы медиков. Никаких разъяснений о происходящем, никаких попыток успокоить пассажиров. Как потом выяснилось, врачи просто не смогли поставить диагноз и вызвали инфекционную бригаду, ждать которую пришлось еще один час.

Легко представить себе, что творилось в заблокированном салоне, покидать который людям строго запретили. Уже два часа без информации, в душном ограниченном пространстве. Закончилась вода, и даже запить свои таблетки людям было нечем. У одной из женщин началась истерика, напряжение росло с каждой минутой. Люди просили хотя бы раздать маски, которых у врачей тоже с собой не оказалось.

Лишь спустя четыре часа измученных пассажиров выпустили из самолета. Еще час им пришлось дожидаться своего багажа. К счастью, предварительный диагноз не подтвердился, в этот раз Эбола в Россию не прилетела. Но если бы смертельный вирус все же оказался в самолете, то за четыре часа, проведенных в тесном салоне, пассажиры заразились бы им поголовно - ведь Эбола способна передаваться аэрозольным путем.

Получается, что у Роспотребнадзора, который громче всех бил тревогу об угрозе заражения, нет ни четкого плана взаимодействия медицинских структур в угрожающих ситуациях, ни отработанной процедуры предотвращения эпидемиологических рисков? Уповать на санитарную службу аэропорта не приходится – буквально прошлым летом в Шереметьево уже умер пассажир, возвращавшийся домой из проведенного в Испании медового месяца. Аналогичный случай в декабре произошел во Внуково – подоспевшим медикам не удалось спасти его жизнь. А многочасовое ожидание специалистов в запертом самолете, как уже отмечалось, скорее поможет распространению лихорадки, чем предотвратит его.

Да, в этот раз России повезло, и угроза эпидемии не подтвердилась. Но каждый день в десятках аэропортов страны садятся рейсы из африканских стран, крупных транзитно-пересадочных узлов Франции и Голландии. Рано или поздно одним из таких рейсов может прилететь действительно больной Эболой человек.

Нужно признать, что и пассажиры, и авиакомпании сегодня являются заложниками Роспотребнадзора. Конечно, предупреждать об эпидемиях в СМИ этому ведомству намного проще, чем действительно заниматься решением проблемы, создавать карантинные группы, оперативные бригады специалистов-вирусологов, мобильные лаборатории для работы с анализами.

К сожалению, специалисты предпочитают попросту не замечать проблем. «Насколько мне известно, ситуация развивалась совершенно стандартно, - говорит профессор Тихоокеанского государственного медицинского университета Михаил Щелканов, занимавшийся исследованиями лихорадки Эбола в Африке. - Больной был изолирован... Не надо высчитывать точные минуты – раньше врачи прибыли или позже. Не надо пытаться стоять с секундомером».

Скорее всего, десятки людей, четыре часа просидевших в закрытом салоне, не согласятся с профессором. Впрочем, им еще повезло. Как заявила во вторник на пресс-конференции руководитель Роспотребнадзора Анна Попова, регламентом на обследование зараженного самолета отводится целых шесть часов.

Михаил Владимиров, "Комсомольская правда"