Марсианские Нью-Васюки

В День космонавтики традиционно звучат амбициозные заявления президента РФ, премьера или главы Роскосмоса о грандиозных отечественных планах по освоению космоса. Вот и в этом году Владимир Путин сообщил, что в течение следующих семи лет в космонавтику будет инвестировано более $50 млрд, что задачи России - обезопаситься от любых космических угроз, построить базу на Луне, и... доставить человека на Марс.

Если первая задача весьма туманна и потому труднообсуждаема, а вторая (необходимость которой вызывает большие сомнения) в принципе может быть реализована, то третья (с учетом сроков) – явно из области фантастики.

Итак, почему на Марсе в ближайшие годы не зацветут российские яблони, высаженные заботливыми космическими агрономами, которых туда командируют наши корифеи всех нано- и космотехнологий? Причин тому несколько.

Во-первых, стоимость пилотируемого полета. Ведь, кроме космического корабля с экипажем на борту, придется запускать отдельный аппарат с комплексом производства горючего. По информации научно-популярного портала walkspace.ru, это обойдется аккурат в $50 млрд. А значит, в этом случае придется забыть и о базе на Луне, и о защите от "внешних угроз из космоса".

Во-вторых, и это главное, пилотируемый полет на Марс пока едва ли возможен в принципе. Еще в 1969 году, после высадки американских астронавтов на Луну, миру стало понятно, что новый рубеж - Марс. Однако мало кто знает, что после визита на естественный спутник Земли астронавта Нила Армстронга очень серьезно лечили от лучевой болезни, и что его жизнь, по сути, оказалась под угрозой. Ионизирующие излучения (радиация), порождаемые Солнцем и галактикой, защиту от которых на Земле обеспечивают атмосфера и магнитное поле, не оставят человеку ни единого шанса долететь до Красной планеты живым и здоровым.

Известные методы защиты от радиации в открытом космосе - медицинские препараты, радиопротекторы и металлические стенки каюты для отдыха космонавтов - еще могут как-то снизить долю облучения экипажа МКС, движущейся по околоземной орбите. Но члены экипажа космического корабля, отправившегося к Марсу, практически не имеют шансов долететь туда, не пострадав физически. Дело в том, что чем дальше корабль отлетает от Земли, тем меньше степень защиты магнитосферы. И степень облучения на околоземной орбите не сопоставима с той, которую космонавты получат на пути к Марсу и обратно. А продолжительность пути до Красной планеты составляет не меньше двух с половиной лет. Для сравнения: Нил Армстронг провел в космосе всего неделю...

Итак, на сегодня пилотируемый полет на Марс стал бы не только экономическим преступлением против граждан РФ, но и уголовным против экипажа космического корабля, в этот полет отправленного. Совершенно очевидно, что в ближайшие годы ничего кардинально не изменится - даже Путин отмечает, что отечественные ракеты остались приблизительно на том же технологическом уровне, что и 50 лет назад.

Зачем же ставить задачу, выполнить которую не представляется возможным? Холодная война закончена - "крутость" страны теперь не измеряется успехами в выполнении космических программ, нет необходимости демонстрировать мощь ядерного оружия. Признаки жизни, подобной земной, на Марсе отсутствуют, вода там если когда-то и была, то сейчас ее совершенно точно нет. Нефть? Даже если и есть, то ее транспортировка на Землю экономически бессмысленна.

Так откуда у Путина марсианские амбиции? Ведь $50 млрд на Земле можно потратить куда с большим толком. Ответ на этот вопрос, видимо, стоит искать не в области космической науки.

Возникает, правда, и другой вопрос, менее риторический - знает ли президент РФ вообще о том, что такое пилотируемый полет на Марс? И, главное, что такой полет пока попросту невозможен? Если не знает, то решение о выделении огромной суммы «в космическую пустоту» можно назвать большой ошибкой - и судьба этих денег, увы, тоже оказывается более-менее ясна. Если же президент РФ все-таки отдает себе отчет в том, что никакого полета на Марс в ближайшие годы не будет, то мы можем рассматривать его заявление как очередное «нью-васюковское» обещание, о котором через семь лет никто уже и не вспомнит…

Тимофей Рожанский, студент СПбГУ