Сергей Степашин: "Пересмотра общих итогов приватизации быть не может"

В декабре 2004 года Счетная палата представила в Государственную Думу документ под названием 'Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993-2003 годы'. Об основных результатах работы по анализу приватизационных процессов корреспонденту 'Росбалта' рассказал председатель Счетной палаты Российской Федерации Сергей Степашин.

- Когда начался анализ итогов приватизации в Счетной Палате России и как долго он проводился?

- Саму проверку, то есть конкретный анализ итогов приватизации, мы начали полтора года назад. Что касается изучения этого вопроса - десять лет, с тех пор как создана Счетная палата. У нас есть специальное направление, которое занимается этой проблематикой. Поэтому полтора года - это срок подготовки сводного документа, а работаем по этой теме мы уже десять лет.

- В документе, подготовленном Счетной палатой, указано, что анализировались итоги приватизации с 1993 года. Проводилась ли детальная оценка итогов приватизации до 1993 года?

- Счетная палата была создана в 1995 году (кстати, в январе наступающего года будет отмечаться ее 10-летие). Что же касается аналитического материала, особенно правового аспекта приватизации в начале 90-х годов, то этот вопрос рассматривался. По сути дела, приватизация началась в 80-х годах, но для новой России точка отсчета - 1992 год, сразу после принятия соответствующего закона Верховным Советом. У нас этот период есть в анализе, в основном он связан с нормативно-правовой базой.

- Соответствовала ли, по вашему мнению, нормативная база этого процесса задачам приватизации государственной собственности? Учитывался ли в ходе разработки законов о приватизации в 1993-2000 годах негативный и позитивный опыт предыдущих законов?

- Нет. Во-первых, у нас аналогов не было в начале 90-х годов. Был закон, были указы президента, решения правительства, решения правительственных чиновников. На самом деле, была такая 'куча-мала', как говорят в таких случаях, и очень большие, я это называю, 'законодательные дыры', которые позволяли решать некоторым персоналиям свои личные вопросы.
Во-вторых, совершенно очевидно, что в начале 90-х годов приватизация решала в первую очередь не экономическую, а политическую задачу. Обеспечить переход от административно-командной экономики к рыночной, создать класс частных собственников. Приватизация - неизбежный и абсолютно необходимый элемент переходного периода. В середине 90-х годов начали думать об экономических задачах.
Поэтому, когда мы даем оценку периода начала 90-х годов, то говорим: это была политическая приватизация, на самом деле.

- Верно ли мнение о том, что приватизация представляла собой 'сплошное разворовывание' государственного имущества?

- Что касается 'сплошного разворовывания' госсредств, то это не так. Хотя, совершенно очевидно, что в некоторых отраслях экономики мы поспешили в вопросах приватизации. В первую очередь я это отношу к нефти, золоту, алмазам, то есть к отраслям, где государство, как собственник, могло бы достаточно длительное время успешно конкурировать с частным собственником.

Но то, что действительно многие объекты и на местах, где проводилась приватизация, и в рамках федеральных программ, не разворовывались, а искусственно банкротились, и многие предприятия утратили свой профиль, многие люди просто оказались вне работы - это все действительно имело место. Но ставить вопрос о разворовывании - это юридически некорректно.
Некорректно потому, что порядка 90% всех объектов было приватизировано в рамках существовавших тогда законов, нормативных актов и указов президента. Именно поэтому Счетная палата сделала вывод о том, что пересмотра общих итогов приватизации быть не может, потому что все это делалось в рамках тогдашней публичной власти. Кстати, такую же позицию высказал Конституционный Суд, вот это очень важно и принципиально.

- Какое воздействие оказала приватизация на развитие российской экономики? Верно ли утверждение о том, что приватизация привела к падению производства в России?

- Вести речь о том, что на начальном этапе приватизация стимулировала экономику, конечно, нельзя. Но в ряде отраслей экономики приватизированные предприятия работают весьма и весьма эффективно и являются конкурентоспособными даже на мировом рынке.

Во-первых, металлургическая промышленность. Я могу привести в качестве примера 'Мечел', Новолипецкий металлургический комбинат, Магнитогорский металлургический комбинат, 'Северсталь'. Превосходно и эффективно работающие предприятия, с прекрасной социальной базой и большой зарплатой. Они конкурентоспособны на мировом рынке. Во-вторых, ряд предприятий сельхозпереработки. Здесь мы не хуже Европы смотримся. В-третьих, производство химических удобрений, сфера бытового обслуживания, общественного питания. В целом хорошо развита сфера обслуживания, особенно в таких крупных городах, как Москва и Санкт-Петербург.

Поэтому мы бы сильно покривили душой, если бы говорили, что 'все плохо', и никакого положительного воздействия на экономику не было. Особенно это касается последнего периода. Более того - и это принципиально важно - на 80 процентов собственники уже сменились, и большая часть из них никакого отношения к первому этапу приватизации не имеет. Это добросовестные собственники, хорошо работающие и платящие налоги.

- Принесла ли приватизация, по вашему мнению, улучшение благосостояния населения России?

- Улучшение для определенной части населения - да, для небольшой группы людей - еще как, для большей части населения, к сожалению, пока нет. Это касается, в основном, людей, не занятых сегодня в сфере производства, это наши пенсионеры. Поэтому, когда мы говорим о социальной ответственности бизнеса, мы должны прекрасно понимать: старым, пожилым людям, лишившимся в 1992 и 1998 годах своих накоплений, должна быть обязательно оказана помощь. И не копеечными прибавками к пенсиям, а достаточно серьезно. И здесь частный бизнес должен реализовывать многие социальные проекты.

Кстати, это во многих местах делается. В качестве примера могу привести 'Норильский никель'. Я сам недавно был в Норильске и посмотрел, как там развивается социальная сфера. И вы знаете, ни один пожилой человек не хочет уезжать из Норильска, несмотря на тяжелый климат. Потому что они там хорошо живут. Там - медицина, там - питание, там - внимание, там они не изгои.
В качестве примера можно привести ту же Магнитку. 300 тысяч человек в городе, внимание к которым со стороны комбината и его генерального директора просто прекрасное, не говорю уже о спортивных секциях, хоккейной команде 'Металлург' и так далее.

- Будет ли работа по проверке итогов приватизации продолжена?

- Все материалы мы направили в Федеральное Собрание, там где нужно - в Генеральную прокуратуру, знаком с ними и глава государства. Наш документ - это своего рода "рентгеновский снимок" итогов приватизации. А способы лечения и лекарства должны определить президент и парламент.

Мы активно участвовали в предприватизационных мероприятиях на других объектах. Это, в частности, 'Славнефть', Оренбургская нефтяная компания (ОНАКО), отработали по Магнитогорскому комбинату, до этого - по "ЛУКОЙЛу". Поэтому, на данном этапе перед Счетной палатой - три задачи.
Первое, осуществление предприватизационной проверки, чтобы все делалось по закону. Палата также дает заключение по оценке госпакетов акций. Второе, мы на следующий год впервые запланировали совершенно новую проверку: насколько эффективно, по сравнению с тем, что было до приватизации, работают приватизированные предприятия. Вот это интересно. Кстати, такой подход - не наше изобретение. Это с 1998 года - международные стандарты контроля процессов приватизации. Третье, мы, конечно, занимаем активную позицию по поводу возможной приватизации тех объектов, которые затрагивают вопросы безопасности страны: РАО 'ЕЭС России', ОАО 'РЖД'.

Беседовал Дмитрий Верхотуров, ИА 'Росбалт'. Москва