Posted 20 марта 2007,, 12:21

Published 20 марта 2007,, 12:21

Modified 31 января, 22:30

Updated 31 января, 22:30

"Россия не перестает нас удивлять"

20 марта 2007, 12:21
После речи Владимира Путина в Мюнхене отношения России и Запада пережили очередной всплеск. О его последствиях «Росбалту» рассказал ведущий специалист по России вашингтонского Центра стратегических и международных исследований Эндрю Качинс.

После речи Владимира Путина в Мюнхене отношения России и Запада пережили очередной всплеск. О его последствиях в интервью «Росбалту» рассказал ведущий специалист по России вашингтонского Центра стратегических и международных исследований Эндрю Качинс.


- После мюнхенской речи термин «холодная война» в сочетании с прилагательным «новая» вернулся на время в политический лексикон. Видите ли вы какие-нибудь ее признаки?

- Действительно, отношения с Россией стали более прохладными, чем в предыдущие годы. Вместе с тем, я считаю, что новой холодной войны между Россией и Западом нет, и что это явное преувеличение проблем, которые существуют между нами. Дело в том, что люди привыкли думать в категориях холодной войны - для меня, как и для многих других американцев, большая часть жизни прошла в условиях биполярной конфронтации. В результате после развала СССР каждый раз, как отношения с Россией принимают более натянутый характер, люди начинают говорить о начале новой холодной войны. Однако холодная война была специфическим историческим феноменом, сложившимся в определенных условиях и являвшимся определенной системой со своими характеристиками. Я не думаю, что мы снова станем свидетелями глобальной системы, в которой Россия и США будут воспринимать друг друга как потенциальных врагов во всем. Я также считаю, что русские научились чему-то во время холодной войны с США и не хотят возвращения к той ситуации.

- Когда же Россию перестанут воспринимать через призму закончившейся холодной войны?

- Возможно, это произойдет через поколение, когда в США и Европе к власти придут люди, у которых нет подобного воспоминания о России. Тогда рассуждения о возможной новой холодной войне исчезнут. Также одной из причин, почему люди все время возвращаются к этой теме, является тот факт, что мы до сих пор пытаемся понять, чем все-таки является постбиполярный мир. У новой эры нет четкого определения, и у нас нет четкого понимания, в какую эпоху мы сейчас живем. Я считаю, что Путин именно это имел ввиду, когда говорил про необходимость многополярного мира в Мюнхене.

- Какими американцы видят русских? Мы по-прежнему едим детей на завтрак?

- У меня были в детстве другие страхи - я сижу в кинотеатре, а в глубине сцены занавес, который никогда не открывают. Я знаю, что за ним должно быть что-то очень страшное, но мне очень интересно, и поэтому я иду туда и приоткрываю, и вижу какую-то конструкцию, но совершенно ничего страшного. Так было и с Россией, которая была скрыта за железным занавесом. Я приехал впервые в СССР, которого все так боялись, и увидел большую холодную Мексику. Те же самые проблемы – экономические, социальные, бедность... Я вижу Россию немного в другом ключе, чем большинство американцев.

- Считаете ли вы российскую внешнюю политику последовательной?

- Я могу сказать, что понимаю многое из внешней российской политики. Вернее, я понимаю, почему Россия интерпретирует некоторые события так, как она их интерпретирует. Очевидно, что по некоторым направлениям интересы Москвы просто напросто не совпадает с интересами Вашингтона. И таких направлений становится все больше и больше. Самым важным из них является, безусловно, Иран. И здесь я считаю расхождение происходит не потому, что Россия хочет противостоять США, а потому что интересы действительно расходятся. Так, у России есть серьезный коммерческий интерес в развитии ядерной отрасли Ирана, пусть и мирной. Россия также не видит угрозы в шиитской версии ислама - к тому же, основные враги России в мусульманском мире, такие как Талибан и бен Ладен, являются также врагами Ирана.

- Как вы относитесь к тому, что у России есть естественные интересы на постсоветском пространстве?

- Это совершенно очевидно и даже естественно, что крупная страна будет оказывать влияние на страны региона. То есть, с этой точки зрения совершенно нормально, что Россия интересуется тем, как развиваются граничащие с ней страны. Это происходит и в других регионах - США делает то же самое в Южной Америке. Проблема в том, какие методы выбирает Россия для проецирования своего влияния.

- Что из того, что происходило в России, удивило вас больше всего?

- Больше всего меня удивил, безусловно, распад Советского Союза. Затем было не менее удивительное быстрое восстановление, затем неожиданный финансовый кризис 1998 года, и опять неожиданно быстрое восстановление. Ни одно из этих событий, в особенности распад СССР, никто из специалистов-советологов не смог предсказать. И надо сказать, что Россия не перестает нас удивлять.

- Что, по вашему мнению, может стать самой большой ошибкой для России?

- Россия может и не вернется к коммунизму, но будет большой ошибкой, если она не будет придерживаться демократического пути развития. Я имею ввиду такие признаки, как высокий порог для партий для участия в выборах, преследования оппозиции. Это было бы ошибкой. Обычно то, как в демократиях разрабатывается политический курс, выглядит полным беспорядком и ассоциируется с нестабильностью, однако в демократической системе с реальным разделением властей дискуссия по поводу решений является более открытой.

Это не значит, что страна не будет совершать больших ошибок – стоит только посмотреть, что сделали США в Ираке. Однако открытый процесс дает больше шансов на то, что будет принято именно правильное решение. Всем известна фраза Черчилля, когда он сказал по поводу демократии в США, что американцы приняли правильное решение...перепробовав все другие альтернативы. Также он сказал, что демократия – это худшая форма управления, не считая всех остальных, которые еще хуже.

Я согласен с его словами и надеюсь, что Россия найдет в себе силы, чтобы стать страной, в которой принимаются другие точки зрения, в которой оппозиция свободно существует, и что формирование политики не скатится к старым авторитарным привычкам.

Беседовала Юлия Нетесова