Posted 17 июля 2009,, 06:16

Published 17 июля 2009,, 06:16

Modified 1 февраля, 02:43

Updated 1 февраля, 02:43

«Британии есть, что скрывать по делу Литвиненко»

17 июля 2009, 06:16
На вопросы читателей «Росбалта» отвечает российский политический деятель и предприниматель, депутат Государственной думы от ЛДПР, бывший сотрудник органов государственной охраны России Андрей Луговой.

На вопросы читателей «Росбалта» отвечает российский политический деятель и предприниматель, депутат Государственной думы от ЛДПР, бывший сотрудник органов государственной охраны России Андрей Луговой.


Liliya: Здравствуйте! Каким вы видите развитие своей политической карьеры в дальнейшем?

А.Л.: Уважаемая Лилия! Какой солдат не мечтает стать генералом? Хоть я и являюсь полковником запаса, на современной политической арене я пока рядовой солдат и только постигаю все премудрости политической науки, стараясь максимально ответственно выполнять возложенные на меня полномочия. Кроме традиционной парламентской работы и законотворческой деятельности, по линии ЛДПР курирую четыре сложных региона России: Иркутскую область, Приморский и Камчатский края, а также Чукотский автономный округ. У каждого из них есть свои специфические особенности, а проблемы зачастую выходят за рамки региональных и набатом звучат по всем федеральным каналам СМИ. Вспомните, какие города чаще всего звучат в новостях? Владивосток, Иркутск, Петропавловск-Камчатский… Так что работы достаточно, и к ее выполнению необходимо подходить ответственно. До окончания полномочий депутатов нынешнего созыва еще два года, и предстоит провести большую работу. Чем я буду заниматься дальше – посмотрим в 2011 году.

Если говорить о более серьезных политических амбициях, то соглашусь с Уинстоном Черчиллем, который сказал, что «отличие государственного деятеля от политика в том, что политик ориентируется на следующие выборы, а государственный деятель на следующее поколение». Конечно, только единицы наших современников можно назвать настоящими государственными деятелями, способными стратегически мыслить, брать в расчет максимально большее количество интересов, принимать решения на долгосрочную перспективу. За этим стоят долгие годы государственной службы, богатый управленческий опыт и знание специфики современной политической жизни. Есть у кого учиться и к чему стремиться, а результаты покажет время.

Юрий: Скажите, каким образом в Государственной думе оценивают положение с военнослужащими, которые, отдав лучшие годы службе Отечеству, не могут сегодня из-за необеспеченности жильем реализовать право на увольнение? Многие признаны по состоянию здоровья негодными и ограниченно годными, многие хотели бы как можно скорее покинуть части из-за предельного возраста. Но КС РФ полагает, что если военнослужащий отказывается уволиться и дожидаться квартиры в очереди до самой гробовой доски, значит, он признан добровольно проходящим военную службу. Как это понимаете вы и ваши коллеги? Обсуждаются ли эти вопросы вообще?

А.Л.: Спасибо за вопрос, Юрий! Я сам много лет посвятил военной службе и в настоящее время являюсь полковником запаса, поэтому проблемы военнослужащих мне близки и понятны. Эти проблемы копились десятилетиями. В Государственной Думе вопросы военной реформы, обеспечения жильем бывших военнослужащих курирует Комитет по обороне, на заседаниях которого эти вопросы активно обсуждаются. Если у вас есть предложения или рекомендации решения данного вопроса, я могу вам порекомендовать выступить с законодательной инициативой.

Александр: Отвязались ли от вас, наконец, англичане?

А.Л.: За последние два года расследование дела Литвиненко не сдвинулось с «мертвой точки». До сих пор в Россию не переданы какие-либо улики, доказательства, материалы экстрадиции, доказывающие мою причастность к совершению данного преступления. Более того, в прошлом году мой друг и партнер Дмитрий Ковтун, который проходит в качестве свидетеля по этому уголовному делу, выразил готовность приехать в Лондон и дать свидетельские показания. Но Британия как всегда трусливо промолчала и проигнорировала нашу инициативу.

Англичане сами создали условия патовой ситуации, спровоцировали по всей Европе «полониевую истерию», на пустом месте, бездоказательно объявили меня в международный розыск, и вдобавок обвиняют Россию в нежелании сотрудничать с Королевской прокуратурой в расследовании этого дела. Я могу привести ряд других фактов, которые демонстрируют нашу готовность к конструктивному диалогу при соблюдении норм Конституции РФ и российского законодательства. Однако Англия за последние два года не сделала ничего, что могло бы способствовать восстановлению истины. Позиция Генеральной прокуратуры России в этом вопросе четкая: если человек виновен, докажите, присылайте материалы дела! В случае, если факт преступления будет доказан, то виновному не поможет ни положение, ни состояние, ни депутатская неприкосновенность.

Птица: Как предлагает ЛДПР реагировать на японские инициативы по признанию российских территорий японскими? Что в ответ сможет признать «нашим» Госдума?

А.Л.: Даже когда я еще не являлся членом партии, мне всегда импонировала четкая и стабильная позиция ЛДПР по многим вопросам. Вопрос претензий Японии на Курильские острова – не исключение. В течение ряда лет активисты партии во главе с Владимиром Вольфовичем проводят пикет около посольства Японии в Москве в защиту территориальной целостности России. И смысл лозунгов, которые звучали пять лет назад, год назад или сегодня, остается неизменным: Курильские острова по праву принадлежат нам и останутся в составе России. Мы не хотим ухудшения российско-японских отношений, эскалации конфликта, но намерены и в дальнейшем сохранять четкую и жесткую позицию по данному вопросу.

Более того, 7 июля депутаты ЛДПР Владимир Жириновский, Игорь Лебедев и Сергей Иванов внесли на рассмотрение Госдумы законопроект «О территориальных претензиях к РФ со стороны Японии». Согласно этому документу, Курильские острова объявляются неотъемлемой частью России, а правовые акты об их отторжении запрещается публиковать и применять. Насколько я знаю, рассмотрение этого законопроекта состоится во время осенней сессии, и думаю, вызовет самое бурное обсуждение на всех уровнях власти и среди представителей общественности.

Horzel: Здравствуйте, Андрей! Как вы относитесь к версиям о том, что смерть Литвиненко была инсценировкой британских спецслужб?

А.Л.: Здравствуйте, Horzel! Я считаю, что к любой версии преступления нужно подходить с позиции: ищите мотив преступления – кому это было выгодно! В данном деле заинтересованных сторон было много, и чем дольше идет расследование, тем больше альтернативных версий высказывается: и контрабанда Литвиненко радиоактивного вещества, и операция спецслужб Англии, и так называемый «испанский след». Когда меня спрашивают: «Кто убил Александра Литвиненко?», я всегда рекомендую адресовать этот вопрос Скотланд-Ярду. Никто не располагает большей доказательной базой по этому делу, чем это ведомство. Учитывая, что Великобритания упорно отказывается предоставить улики и другие доказательства моей причастности к убийству Литвиненко, я не исключаю, что им есть что скрывать, например, участие британских спецслужб в организации этого преступления.

Михаил: Здравствуйте! Почему в России не работает закон о защите свидетелей и потерпевших? Очень много людей обращаются за помощью в общественные организации, а государство их просто оставляет на произвол судьбы.

А.Л.: Здравствуйте, Михаил! Насколько я знаю, Закон о государственной защите потерпевших и свидетелей действует с 2004 года. Я знаком с конкретными примерами, когда с целью защиты свидетелей людям меняли место проживания, фамилию и имя. Охрана сопровождала человека ежедневно до окончания расследования уголовного дела. По моим данным, пластика лица – это единственный метод, предусмотренный законом, который до сих пор не применялся в России. К сожалению, у меня нет статистики, которая бы показала общее число людей, попавших под действие этой программы, чтобы оценить насколько эффективно программа реализуется. С другой стороны, ко мне часто обращаются граждане, которые жалуются на произвол, коррупцию и равнодушие сотрудников органов внутренних дел. Возможно, вы столкнулись именно с таким фактом. В данном случае депутаты, общественные организации способны привлечь внимание правоохранительных органов в фактам, когда человеку угрожает реальная опасность.

Николай: Есть ли какая-нибудь специфика в охранном деле, когда речь идет о политике высокого ранга или о бизнесмене-олигархе? Чью безопасность обеспечивать сложнее?

А.Л.: Николай, здравствуйте! Конечно, специфика есть, хотя главная цель одна – обеспечить безопасность, исключить любую угрозу жизни и здоровью человека. Единственное отличие – в методах и применяемых технических средствах. Если говорить о сложности, то я не вижу большой разницы между обеспечением охраны рядового бизнесмена или VIP-персоны. Каждый человек обладает своими слабостями, странностями. Задача сотрудника охраны – предвидеть возможные шаги охраняемого и грамотно организовать сопровождение. На мой взгляд, самая главная опасность – это потеря бдительности, так как большинство покушений удаются именно в те моменты, когда сотрудники охраны не просчитали возможность нападения.

Василий: Здравствуйте, Андрей! Каковы сейчас отношения ЛДПР с другими партиями, представленными в думе? ЛДПР стоит особняком или находится в оппозиции к одной партии, но в союзе с другой?

А.Л.: Лидер партии Владимир Вольфович всегда четко озвучивал позицию партии. ЛДПР – конструктивная оппозиция! Если в Государственной Думе обсуждается серьезный законопроект, который способен в лучшую сторону изменить ситуацию в стране, то депутаты от фракции ЛДПР голосуют за его принятие. Но это не исключает достаточно жесткую критику со стороны ЛДПР действий и инициатив других партий, независимо от их статуса на политической арене. К сожалению, средства массовой информации редко показывают те жаркие дебаты, которые происходят на пленарных заседаниях Госдумы. Иначе каждый житель России мог бы объективно оценить активность депутатов и позицию каждой парламентской партии.