В поисках новых ресурсов

Открывая душанбинский филиал Московского института стали и сплавов, президент Таджикистана Эмомали Рахмон высказал удовлетворение развитием гуманитарного сотрудничества с Россией, назвав его «приоритетом в двусторонних таджикско-российских отношениях». По его словам, необходимо разрабатывать новые совместные проекты, «исходя из национальных интересов двух стран - стратегических партнеров».

Что касается области гуманитарного сотрудничества, то в этих словах таджикского лидера лукавства нет. Кроме открывшегося филиала МИСИС, студентами первого курса которого стали 120 таджикских студентов, в настоящее время в республике действует филиал старейшего вуза России - Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, а в ближайшее время планируется открытие еще одного московского вуза. В высших учебных заведениях России обучаются тысячи таджикских студентов и аспирантов.

Очевидно, что по многим объективным и субъективным причинам депрофессионализация в Таджикистане достигла критического уровня, и процесс этот продолжает двигаться в сторону ухудшения семимильными шагами. В этих условиях в республике пользуются любой возможностью, чтобы поставлять в Россию трудовые ресурсы более высокого качества, нежели это происходит в настоящее время.

Однако с разработкой других совместных проектов в двустороннем сотрудничестве дело обстоит гораздо сложнее. Как отметил в беседе с корреспондентом «Росбалта» заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин, интерес у российского бизнеса в Таджикистане вызывают горно-металлургические предприятия и, в первую очередь, энергетика. Однако здесь есть определенные нюансы.

«Для того чтобы продавать электроэнергию, вырабатываемую на таджикских ГЭС необходимо их вначале построить. А это очень дорого и, главное, вызывает серьезную «аллергическую реакцию» у ближайших соседей - прежде всего у Узбекистана, с которым отношения у Душанбе весьма и весьма напряженные», - отмечает Андрей Грозин.

Иными словами, если третья сторона захочет вкладывать серьезные средства, например, строить ГЭС в Таджикистане, она может поставить жирный крест на любых своих бизнес-проектах в Узбекистане.

Этот «небольшой нюанс» ведет к тому, что не только Россия, но даже крупные западные государства, в геополитическом плане заинтересованные в «отрыве» стран Центральной Азии от России, не торопятся вкладывать средства в энергетическую сферу Таджикистана, поскольку инвестиции такого плана весьма опасны как с точки зрения экономики, так и политики.

Споры между Узбекистаном и Таджикистаном зашли так далеко, что эксперты не исключают даже локальных военных столкновений. По мнению экспертов, почва для конфликта уже готова, а изменить отношения двух стран можно будет только после смены власти в них.

«Отменена Узбекистаном газовой блокады Таджикистана – временное отступление», - отмечает Грозин, прогнозируя новое резкое обострение отношений между Ташкентом и Душанбе уже в конце лета - начале осени этого года.

Напомним, что Узбекистан с 1 апреля прекратил поставки газа в Таджикистан. Эта мера породила крупный энергетический кризис в Таджикистане и вызвала остановку крупнейших предприятий, работающих на природном газе. Так, полностью остановилось стратегическое предприятие «Таджикцемент», производящее продукцию для Рогунской ГЭС. А первое таджикское стратегическое предприятие TALKO - единственный алюминиевый завод в Центральной Азии, был задействован лишь на 20% мощности.

При этом завод дает заработок целому городу – Турсунзаде с населением 30 тысяч человек. Его полная остановка может повлечь закрытие более чем 40 таджикских вспомогательных заводов и ГЭС. По оценкам экспертов, казна лишится 75% валютных поступлений.

Это означает, что власти Таджикистана не смогут, как собирались, продолжить строительство Рогунской ГЭС. «Узбекистан, перекрыв железную дорогу и поставки газа, намерен не допустить строительства Рогунской ГЭС и демонстрирует свое твердое намерение оставить за собой последнее слово в затянувшемся конфликте», – отмечает старший научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии Института востоковедения РАН Азиз Ниязи.

Очевидно, что тот же Рогун, против строительства которого так бьется Узбекистан – единственная возможность Таджикистана выбиться из политического, экономического и ресурсного тупика, в котором он находится. Но также очевидно, что его ближайшие соседи «лягут костьми», чтобы подобного не произошло, поскольку, в противном случае, Душанбе получит серьезный экономический и политический рычаг влияния на государства, расположенные ниже по течению реки Вахш.

Напомним, что проект Рогунской ГЭС мощностью 3,6 тысяч мегаватт предполагает строительство самой высокой в мире плотины максимальной высотой 335 метров. Ожидается, что Рогунская ГЭС сможет вырабатывать 13,3 тераватт-часов электроэнергии в год, и поэтому сторонники проекта настаивают, что ее строительство не только позволит Таджикистану полностью обеспечить собственные потребности в электроэнергии, но также даст возможность Таджикистану экспортировать электроэнергию в соседние Афганистан, Пакистан и Китай.

Строительство Рогунской ГЭС было начато еще в 1976 году, но проект был заморожен после развала Советского Союза. В связи с тем, что стройплощадка на Рогунской ГЭС не была защищена, первая очередь плотины была разрушена селевым потоком и стоимость проекта значительно возросла. Согласно ряду оценок, эта стоимость сегодня превышает $3,5 млрд.

Опубликованные в прессе данные показывают, что в период с 2009 по 2011 годы правительство Таджикистана израсходовало на проект Рогунской ГЭС около $420 млн и что согласно имеющимся планам расходы в 2012 году могут составить еще $223 млн.

Таджикистан же увеличивает внешний долг, который в 2011 году составил $2 млрд 124 млн, но от Рогуна не отказывается. На финансирование восстановительных работ на площадке ГЭС в 2012 году из бюджета предусмотрено выделить порядка 1,1 млрд сомони (около $230 млн). А еще в начале ноября 2011 года таджикские власти объявили о завершении строительства главного водосбросного туннеля Рогунской плотины, что технически теперь делает возможным приступить в любой момент к процессу перекрытия русла реки Вахш.

К концу текущего года специалисты Всемирного банка (ВБ) должны дать заключение, охватывающее энергетическую картину в Таджикистане целом, включая Рогун, посвященное тому, как наиболее эффективным способом улучшить энергетическое будущее республики. По мнению Андрея Грозина, «они (специалисты ВБ – «Росбалт»), конечно, постараются это заключение сделать как можно более обтекаемым, но понятно, что заключение и Душанбе и Ташкент будут трактовать каждый в свою пользу». Вместе с тем, уверен эксперт, «Всемирный банк постарается максимально избежать «чести» стать окончательной инстанцией в споре двух государств».

Очевидно, что подобной позиции придерживается и Россия. В принципе, западные государства, прежде всего США, заинтересованные в экономической изоляции России, а в перспективе и Китая от рынков государств Центральной Азии, могут вмешаться в инвестирование таких дорогостоящих проектов, но в западных столицах прекрасно понимают, что экономические и политические риски несоизмеримо велики.

В Москве же от Таджикистана и других центральноазиатских режимов ждут стабильности, коллективной солидарности и взаимной поддержки. Только в этом случае возможно решить различные региональные проблемы. Нельзя сказать, что солидарности нет вообще, но ее недостаточно.

Пока же, все основные «игроки» в регионе Центральной Азии мнутся в нерешительности перед некоей «стартовой чертой». Тот, кто переступит ее первым – либо приобретет гигантское влияние, либо все потеряет. Проблема только в том, как определить время для первого шага.

Дмитрий Пановкин