От правительства троится в глазах

Сообщение о том, что правительство сохранит трехуровневую структуру, которым была подытожена череда новостей о кадровых перестановках в верхнем эшелоне власти, пришлось удивительно к месту. Правительство в России теперь и вправду будет трехэтажным. Только речь идет вовсе не о медленно, но верно отмирающем детище Дмитрия Козака – административной реформе, в рамках которой была предпринята попытка разграничить полномочия между министерствами, федеральными службами и агентствами.

Продолжающиеся модернизационные устремления Дмитрия Медведева и вновь подтвержденное Владимиром Путиным нежелание (а может, неумение) расставаться с близкими ему людьми, привело к тому, что у нас теперь есть сразу три правительства. Первым, и, как очевидно, основным центром принятия решений становится администрация президента, в которую во вторник «переехали» многие отставленные накануне министры. Эльвира Набиуллина, Андрей Фурсенко, Татьяна Голикова, Игорь Левитин, Игорь Щеголев заняли куда менее публичные и, соответственно, закрытые для общественной критики должности помощников и советников президента, что отнюдь не ослабило их влияния на «родные» для них отрасли.

Собственно, это не особо скрывается. Как отметил в комментарии для «Росбалта» генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций Дмитрий Орлов, помощники президента «будут курировать работу правительства, эффективно направляя его работу».

Вторым и номинально «главным» правительством значится то, что заседает в Белом доме во главе с Дмитрием Медведевым. Однако оно теперь почти на три четверти состоит из молодых и еще мало кому известных министров, не имеющих существенного опыта. Условными «тяжеловесами» в нем можно назвать первого вице-премьера Игоря Шувалова и «рядовых» заместителей Медведева Дмитрия Рогозина, Дмитрия Козака, Александра Хлопонина, немного особняком стоящего Вячеслава Суркова и возвышенного до этой должности Аркадия Дворковича. Но тот же Дворкович, например, который номинально получил контроль над всем реальным сектором экономики, по словам Дмитрия Орлова, будет выступать, скорее, как «высокопоставленный эксперт».

Что говорить, например, о министре труда о социальной защиты Максиме Топилине и министре здравоохранения Веронике Скворцовой, которые были всего лишь заместителями у нового помощника Путина Татьяны Голиковой и, несмотря на повышение, остаются в сфере ее влияния.

Наконец, третьим будет Открытое правительство – детище Дмитрия Медведева, малопонятное, от этого отнюдь не малозначащее. Это правительство теперь официально узаконено в системе государственной власти - путем введения поста специального министра по связям с ним. Понятно, что без дела эта структура сидеть не будет, какие бы зримые очертания она ни получила.

И куда теперь прикажете идти, скажем, бизнесмену, желающему согласовать с государством крупный инвестпроект? Допустим, предполагающий развитие широкополосного доступа в Интернет в регионах. К двадцатидевятилетнему министру связи Николаю Никифорову? Да, без того, чтобы аппарат Минсвязи не «прокрутил» через себя небольшой холм документов, ни один подобный проект путевку в жизнь не получит. Но хватит ли Никифорову веса, если при выделении частот возникнет противодействие со стороны военных или спецслужб (а оно, это противодействие, почему-то, как правило, возникает?). Значит, надо заручиться поддержкой помощника президента Игоря Щеголева, у которого есть эффективные рычаги, чтобы «разрулить» проблему.

А Открытое правительство? Ведь новые технологии – этот как раз по его профилю. Тут вообще туман. Некоторые чиновники уже сталкивались со случаями, когда письмо «на самый верх» с просьбой одобрить от или иной проект, получало визу «согласовать через механизм Открытого правительства». Притом, что на вопрос, как это сделать, не могли толком ответить ни те, кто эту визу ставил, ни, уж конечно, те, кто должен был ее выполнять.

Зато теперь есть целый министр по связям с Открытым правительством – Михаил Абызов. Он теперь неминуемо обрастет чиновничьим аппаратом, который хлебом не корми, а дай только придумать механизмы «согласования» тех или иных вопросов.

Нельзя не отметить, что такая конфигурация выгодна только одному человеку – Владимиру Путину. Он останется в позиции верховного третейского судьи, последней инстанции, только одна которая сможет ставить точку в конфликтах интересов, возникновение которых неизбежно, потому что оно заложено в саму систему власти.

Впрочем, скептики, такие как глава Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий, полагают, что все это ненадолго. «Есть ощущение, что нынешнее правительство Дмитрия Медведева временное, и продержится, в лучшем случае, до начала зимы, а потом им пожертвуют», - сказал он в комментарии для «Росбалта».

Но, так или иначе, обновив правительство на три четверти, Путин (и Медведев) на деле увеличили число чиновников, принимающих ключевые решения, на треть. Все ради благих целей, конечно.

Евгений Евдокимов