Душанбе проверяет Москву

С приближением сроков вывода сил США и НАТО из Афганистана, закавказские и среднеазиатские партнеры России продолжают тестировать Москву «на прочность». Средствами такого рода испытаний становятся, как правило, российские военные объекты. Вслед за Киргизией и Азербайджаном, выставлявшим недавно «на торги» с Москвой Манас и Габалу, аукцион относительно продления пребывания 201-й российской базы на своей территории вновь открыл Таджикистан.

Российская военная база в Таджикистане является крупнейшей сухопутной базой (около семи тысяч военнослужащих) за пределами России. Образованная в 2004 году на базе 201-й мотострелковой дивизии, база по праву считается важным элементом в общей системе обеспечения безопасности центрально-азиатского региона.

Между тем, для официального Душанбе вопрос о присутствии базы – спорный. Тема продления договора и условий пребывания базы время от времени поднимается на самом высоком государственном уровне. В последний раз это произошло в мае 2012 года. Тогда в ходе двусторонней встречи президентов России и Таджикистана профильным ведомствам обеих стран были даны поручения до октября согласовать договор.

Ранее предполагалось, что стороны подпишут новое соглашение о продлении пребывания базы сроком на 49 лет в первом квартале текущего года. Однако этого не произошло. В июне появилась информация, что подписание соглашения находится на грани срыва. Якобы Таджикистан выдвинул России более двадцати требований, которые затем стал все время изменять и усложнять.

А вот в прошлый четверг на заседании Совета министров обороны СНГ в Калининграде, прозвучало заявление таджикского министра обороны Шерали Хайруллаева о том, что «Таджикистан готовит сейчас свой вариант договора и отправит его на рассмотрение в Москву». При этом глава таджикского военного ведомства огорошил своего российского коллегу признанием о том, что «российский вариант договора еще никто не читал». К слову, российский вариант был направлен в Душанбе в ноябре прошлого года.

И все же в Москве очень надеются, что в октябре Таджикистан подпишет соглашение. «Думаю, что финансовые условия аренды останутся прежними», - сказал министр обороны РФ Анатолий Сердюков, поскольку, по его мнению, Москва предлагает Душанбе «достаточно приличные условия» «в виде инвестиций, выплаты налогов и рабочих мест».

К решению проблемы подключился и российский МИД. Дипломаты по своим каналам пытаются увещевать таджикскую сторону. «В Москве и, насколько нам известно, в Душанбе, исходят из неоспоримости курса на укрепление уз стратегического партнерства и союзничества между нашими странами», - заявляет официальный представитель МИД РФ Александр Лукашевич, подчеркивая, что «эта формула отношений - не дань конъюнктуре, а результат векового добрососедства и проверенной временем братской взаимопомощи двух народов».

Между тем, ряд экспертов отмечают, что официальный Душанбе пустился в банальный торг, а президент Рахмон пытается получить максимум дивидендов, пользуясь тем, что активных игроков в регионе стало больше. Горюче-смазочные материалы в огонь подливают и США, которые обещают увеличить военную и военно-техническую помощь Таджикистану после вывода сил НАТО из Афганистана. В этом президента Эмомали Рахмона заверили американские конгрессмены, находившиеся в конце прошлой недели в Таджикистане с двухдневным ознакомительным визитом.

А на встрече с руководителями таджикских СМИ, глава делегации конгрессменов Дэн Бартон, явно рассчитывая на широкий резонанс, заявил, что «США рассматривают Таджикистан как альтернативу Киргизии». Очевидно, что эта пилюля Бартона предназначалась России. Бартон, конечно, ее дипломатично подсластил, дав понять, что «все вопросы в случае возможного создания оперативного центра, будут обсуждены с Москвой», но, как показывает практика, когда доходит до дела, заявления такого рода просто забывают в Вашингтоне.

Кстати отметим, что против иностранного военного присутствия неоднократно официально выступал президент Таджикистана Эмомали Рахмон. «В Таджикистане никогда не было и не будет иностранных военных баз, кроме российской», - заявлял таджикский руководитель. Зато в приветственном послании Бараку Обаме в день празднования Независимости США, Рахмон подтвердил заинтересованность в расширении сотрудничества.

«Таджикистан занимает крайне неконструктивную позицию, скатываясь вслед за Азербайджаном к совершенно надуманным требованиям о непропорциональном увеличении арендной платы за эксплуатацию Россией военных объектов. Президент Таджикистана должен отдавать себе совершенно четкий отчет о том, что уход России из Таджикистана, с точки зрения военного присутствия, будет означать потенциальную возможность дестабилизации режима сразу же после того, как американцы уйдут из Афганистана. В этом плане Рахмон должен серьезно подумать, не постигнет ли его судьба Хосни Мубарака либо Каддафи в случае, если исламские экстремисты предпримут попытку сменить власть вооруженным путем. Ему просто не на кого будет опереться с точки зрения надежных и предсказуемых союзников», - сказал, комментируя ситуацию, главный редактор журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко.

Между тем, у России на территории Таджикистана существует и еще один весьма важный объект – станция «Нурек», которую называют «глазами» Космических войск. Это оптико-электронный комплекс контроля космического пространства «Окно», находящееся в девяти километрах от города Нурек на высоте 2216 метров над уровнем моря. По своим возможностям он не имеет аналогов в мире. «Нурек» следит за внеземным пространством при помощи оптических телескопов, которые обнаруживают находящиеся в космосе объекты по отраженному солнечному свету. Географическое положение узла таково, что космический аппарат, выведенный с любого полигона мира на орбиту с высотой более двух тысяч километров, на первых же витках окажется в зоне внимания комплекса.

Иными словами, «Нурек» в одиночку решает такие задачи, которые в США возложены на несколько почти равномерно разнесенных вдоль экватора станций наземной электрооптической системы наблюдения дальнего космоса. На боевое дежурство узел заступил лишь в 2004 году, но работы по его строительству и монтажу велись еще три десятилетия назад. С апреля 2005 года «Нурек» официально стал принадлежать России: министры обороны обеих стран утвердили акт о передаче в собственность РФ движимого и недвижимого имущества, входящего в состав узла. Однако таджикская сторона сохраняет право собственности на земельные участки, выделяемые для размещения объектов комплекса, и передает их российской стороне в пользование на условиях аренды сроком на 49 лет.

«Россия однозначно не может «бросить» этот объект», - отмечает Коротченко. По его словам, как бы ни складывалась ситуация, какие бы требования не выдвигал официальный Душанбе, Москва должна найти любые варианты, воздействия на своего «партнера», «чтобы этот объект остался под российским контролем и в российской эксплуатации на обозримую перспективу».

Такие варианты найти всегда можно, уверен Коротченко. «Просто не надо церемониться там, где не надо церемониться. В конце концов, у России развязаны руки, чтобы действовать не менее жестко, чем это делают США при необходимости», - считает эксперт. «Полагаю, что для России критически важно задействовать все рычаги влияния, которые могут у нее быть и на таджикское руководство, да и на руководство других стран СНГ», - полагает он.

Нельзя исключать, что тема российского присутствия на территории Таджикистана будет подниматься еще официальным Душанбе еще не раз и в разных вариантах. Тем более, Москве необходимо твердо объяснять «партнеру», что попытки броситься в объятия США или какой-либо другой страны, чувствительно повлияют на жизнеспособность режима.

«Не нужно стесняться и быть слишком дипломатичными там, где нужно ударить кулаком по столу и сказать, что с Россией контрпродуктивно разговаривать методами шантажа, поскольку это может обернуться во вред лидерам тех государств, которые ведут себя подобным образом», - сказал Игорь Коротченко.

Действительно, у Москвы существуют возможности для воздействия на тех, кому не хватает здравого смысла оценить последствия своих шагов. Достаточно вспомнить историю с летчиками, задержанными на территории Таджикистана. Тогда России было достаточно пригрозить ужесточением миграционной политики, а послу РФ провести встречу с оппозиционным Рахмону председателем Партии Исламского возрождения Таджикистана, чтобы официальный Душанбе потребовал от руководства РФ проведения безусловной «дружественной политики».

Дмитрий Пановкин