Posted 23 ноября 2012,, 13:33

Published 23 ноября 2012,, 13:33

Modified 30 января, 12:42

Updated 30 января, 12:42

"Синдром деморализации - общая беда"

23 ноября 2012, 13:33
О том, как сохранить душевное равновесие в обществе, полном негатива, и не впасть в деструктивную психологическую зависимость, рассуждает телеведущая, психотерапевт Влада Титова.

О том, как сохранить душевное равновесие в обществе, полном негатива, и не впасть в деструктивную психологическую зависимость, рассуждает телеведущая, психотерапевт Влада Титова.

- Влада, ваша передача «Остров надежды» на 100 ТВ несет душевное равновесие и спокойствие наперекор валу психотравмирующей информации из наших телевизоров. Нет ощущения безнадежности такого противостояния?

- Нет, у меня нет такого ощущения. Более того, мы с коллегами-психологами, коллегами с телевидения думаем о том, чтобы создать ежедневную программу психологической помощи, своего рода пояс психологической поддержки, который работал бы, как и программа «Остров надежды», поздно вечером. Тогда у человека, который оказался в кризисной ситуации, будет возможность дозвониться и получить помощь и поддержку именно в тот момент, когда он находится на пике этой кризисной ситуации. Сейчас в «Остров надежды» дозвониться очень сложно.

Как показывает жизнь, для человека, нуждающегося в экстренной психологической помощи, очень важно видеть человека, психолога, к которому он обращается. Эффективность телевидения тут оказывается гораздо выше, чем телефонных служб поддержки. Не знаю, в чем тут дело, но туда люди звонить стесняются, боятся. Обратиться к психологу, которого видишь на телеэкране, оказывается легче. Был, кстати, такой опыт, когда в отдельном окошечке внизу на фоне других передач выводился принимающий звонки психолог. Телезритель мог ему позвонить и поговорить, при этом он видел реакцию психолога, видел его глаза. Такой формат психологической помощи оказался эффективным. Было очень много звонков от людей на пике тяжелой ситуации, в суицидоопасной ситуации, от подростков, попавших в положение, из которого они не знали, как выйти. Разумеется, такие звонки не выводились на публику, людям просто оказывалась экстренная помощь. Правда, такую программу оказалось очень сложно финансировать, и она, к сожалению, быстро закрылась. Так вот сейчас мы думаем в каком-то формате возродить такое ежедневное «окно помощи», создать полноценную телевизионную линию доверия.

- А у вас есть свой ответ на вопрос, почему каждый вечер с экранов на нас обрушивается поток агрессии и насилия, в том числе и государственным телевидением? Там люди не понимают, что они делают? Мне кажется, одна программа «Пусть говорят» понизила душевное равновесие россиян не на один градус…

- Я думаю, что погоня за рейтингами и шокирующими реакциями вынуждает телевидение забыть о душевном равновесии. Захватить аудиторию, как показывают многочисленные исследования, легче всего психотравмирующей информацией. Конечно, это ведет к повышению уровня насилия в обществе, повышению агрессии, тревожности. Но телевидение за это не несет ответственности. Ведь люди сами выбирают, что смотреть. В результате уровень психологической стабильности общества падает, развивается так называемый синдром деморализации. Не только у нас в России, это общая беда.

- Выходит, это вина и нас, психологов, что мы не донесли до общества, до руководства СМИ, телевидения, недопустимость такой псисхотравмирующей информационной политики?

- Да, это и наша вина. Но я думаю, надо не искать виноватого, а исходить из той ситуации, которая уже сложилась. Думаю, есть взаимная ответственность и тех, кто эти передачи делает, и тех, кто их смотрит. Мне очень нравится термин психическое здоровье общества. В здоровом обществе каждый человек может сам ответственно перераспределять информационные потоки. Понимая, с чем имеет дело, такой человек сознательно откажется от психотравмирующей передачи. Потому что он - ответственный зритель.

- Еще немного об информационной политике. Например, на телеканале «Культура», с одной стороны, показывают чистые светлые советские фильмы, а с другой - рассказывают об ужасах сталинизма во всех подробностях. По-видимому, по задумке руководства канала, из этого должно родиться многомерное восприятие российской истории. Но у меня нет уверенности, что это не ведет к мировоззренческому коллапсу, к общему отторжению такой непонятной и противоречивой общественной реальности, к нежеланию знать что-либо о российской истории вообще. Как вам кажется, стоит ли сталкивать на телеэкране лоб в лоб разные парадигмы прошлого?

- Мне кажется, каждый человек имеет право сформировать собственную парадигму. Главное - не переборщить, показывая только плохое. А то, что люди могут черпать информацию из разных источников, мне кажется, это хорошо. Представьте себе, что советское время будут нам представлять только в виде сладкого сиропчика - разве это будет правильно? Разноплановое освещение должно быть. Но без перегиба в негатив.

Вот недавно случилась трагедия. Некто Виноградов - человек, по-видимому, больной - расстрелял своих сослуживцев. Об этом «говорили и показывали» все СМИ. При этом о человеке, который его остановил, проявив героизм, мы ничего не знаем, почему-то им СМИ не заинтересовались. Я не понимаю этого. В СССР все бы было наоборот. Акцент был бы сделан не на психически неуравновешенном убийце, а на тех, кто ему противостоит.

- А я могу вам ответить на этот вопрос. Информация «в России все ужасно» продается намного лучше, чем информация «в России все хорошо». Кстати, давайте назовем тех, кто противостоял Виноградову. Остановить его пытались двое человек, насколько мне удалось выяснить. Никита Стрельников, который в результате погиб, и Юрий Марченко - он остался жив, хотя и был тяжело ранен.

- Так вот, можно ведь поселить в зрителях тревогу и ужас перед обществом, в котором на тебя могут в любой момент напасть виноградовы. А можно, наоборот, сделать акцент на том, что всегда есть Стрельниковы и Марченко, которые готовы прийти на помощь, остановить маньяка, убийцу. И это два совершенно разных подхода, две разные установки. Формирующие в итоге разное состояние общества.

- К сожалению, читателей и зрителей привлекает в первую очередь высокий градус напряжения. Начинаешь писать о хорошем - читаемость падает, а ведь все живут «от рейтинга». Наверное, это связано со случившейся у нас потерей смысложизненных ценностей. Найти новые пока не удается. Отсюда и происходит наплевательское отношение и к себе, и к другим. И тут очень важен чужой позитивный опыт преодоления таких ситуаций. Вы участвовали в государственной программе, реализуемой в Казахстане, которая, как я понимаю, должна сделать граждан более защищенными от неопределенности и непонятности жизни, помочь им найти себя. Расскажите, пожалуйста, об этой программе.

- Эта программа началась давно, больше десяти лет назад. В Казахстане по понятным причинам очень высокий трафик наркотиков. Возраст вовлекаемых в наркоманию поражал - это были дети, начиная с 11-12 лет. И тогда в Казахстане был создан Республиканский научно-практический центр, перед которым поставили задачу исследовать, какие факторы определяют, что человек вовлекается в наркоманию, чем этот человек отличается от другого человека такого же возраста, интеллекта, социального статуса, который по этой дорожке никогда не пойдет. Ну а заодно посмотреть, кто вовлекается в секты, культы и т.п. Задача была четкая: рассмотреть, что внутри человека приводит к его вовлечению в деструктивные психологические зависимости.

На первом этапе было обследовано около 7000 человек, и в результате стало понятно, какие внутренние человеческие особенности лежат в основе неустойчивости к наркомании и другим деструктивным зависимостям.

- Вы можете перечислить эти особенности?

- Конечно. Во-первых, это незавершенная самоидентификация. Человек к 18-20-ти годам должен иметь ответ, кто он и что хочет от жизни. Может быть, не в деталях, но хотя бы ядро самопонимания должно быть сформировано. Если у человека нет ответа на эти вопросы, если его водит по жизни туда-сюда, то он неустойчив к влияниям, в том числе и деструктивного характера. И ни интеллект, ни социальные достижения тут не помогают. Если человек руководствуется не собственными, проработанными и осознанными целями, а тем, что ему навязано извне – родителями, друзьями, - то он неустойчив, у него нет внутренней опоры. Такой человек легко может оказаться в состоянии растерянности перед жизнью, тупика, потери смысла… Вот тут-то к нему и приходят с наркотиком. Или приходят, например, сектанты и предлагают: «стань нашим - и обретешь смысл и цель, мы все братья и сестры, мы все друг друга любим и поддерживаем». И ему трудно устоять, потому что не на что опереться внутри.

Второе качество – умение делать ответственный выбор в неопределенных ситуациях. Рядом с этим стоит третье качество – готовность брать на себя ответственность за формирование своей реальности. Понимание, что ни родители, ни друзья, ни правительство, ни телевизор не отвечают за то, что с тобой происходит. Только ты сам. А те, кто попадают в наркоманию, - это люди, которые, как правило, считают что в их неудачах виноват кто-то извне.

Четвертая особенность – жизненный сценарий. Он, как правило, складывается уже к семи годам и может быть позитивным или негативным. Негативный сценарий жизни неосознанно ведет человека к саморазрушению.

Наконец, у человека должно быть достаточно ресурсов для реализации своего сценария и своей идентификации. То есть здесь должен быть баланс, человек должен выбрать то, что ему по силам.

Ну и, конечно, человек должен быть информирован о последствиях деструктивных влечений. Это то единственное, что у нас, как правило, реально делается в области профилактики. И, как показали исследования, такая профилактика не очень эффективна, если у человека нет в достаточной степени развитых перечисленных выше личностных качеств.

- А эти особенности личности, на ваш взгляд, связаны с какими-то врожденными качествами, или обусловлены влиянием общества и поддаются коррекции?

- К счастью, эти особенности можно менять. В рамках программы, проводимой в Казахстане, было взято для работы несколько тысяч наркоманов с большим стажем – до 10 лет и больше. С этими людьми в условиях стационара два месяца работали психотерапевты, большая бригада – двадцать с лишним человек. Психотерапевты с помощью разных методов, углубленных личных бесед старались сформировать у больных те самые особенности, о которых мы только что говорили. Ну, может быть не сформировать в полной мере, но хотя бы продвинуть их в этом направлении.

Так вот, как показали дальнейшие наблюдения в течение семи лет, 32% героиновых наркоманов воздерживались от употребления наркотика после этого курса. Причем проверка факта не употребления наркотика велась очень тщательно. А ведь они попадали в ту же среду, в тот же общественный строй, в те же жизненные обстоятельства. Это очень хороший показатель для людей с большим стажем героиновой зависимости. Но, конечно, главное - развивать эти качества противостояния деструктивным зависимостям у групп риска, тех, кто еще не попал в зависимость, но может быть вовлечен.

- Насколько я понимаю, в Казахстане такая работа идет?

- Была развернута большая работа в школах, подготовлены люди для работы по развитию у школьников качеств, позволяющих противостоять деструктивным зависимостям. Первичное вовлечение в наркоманию сократилось в 3.2 раза. Цифры говорят сами за себя.

- Людей можно разделить на группы – высокий риск вовлечения в зависимость, средний, низкий?

- Могу говорить только по Казахстану. 8% имеют очень высокую степень устойчивости - что бы с ними в жизни ни случилось, в сторону наркомании и деструктивного поведения они не пойдут. Обратный полюс - 20% - крайне низкая устойчивость, это люди, находящиеся в зоне высокого риска. 72% - середина. Главное внимание должно быть, безусловно, сфокусировано на 20% из зоны риска. В Казахстане сегодня адресно работают по программе профилактики с 50% школьников. То есть у школьников систематически развивают качества, позволяющие противостоять наркомании. А по большому счету эти качества вообще способствуют жизненной устойчивости, и соответственно улучшают психическое здоровье общества.

- Вы знаете что-то об аналогичных программах в России?

- Мне такие программы неизвестны, хотя это не значит, что их нет. Коллеги из Казахстана предлагают нам сотрудничество, свои методики, предлагают опираться на их результаты.

- В первую очередь, все равно за детей отвечают родители. Можете дать им совет, как обеспечить попадание ребенка в беспроблемные 8 процентов?

- Конечно, главное - это семья. К сожалению, современная жизнь уводит нас из семьи, даже от маленьких детей. В детстве у ребенка должно закладываться чувство защищенности, уверенность, что он любимый, хороший, что он нужен. Именно это дает базисный психологический ресурс для будущего. А сейчас у детей часто возникает ощущение ненужности, им кажется, что они постоянно мешают, отвлекают взрослых от неких важных дел. И это ощущение никчемности, ничтожности, ненужности и запускает саморазрушительные программы в будущем.

Беседовала Татьяна Чеснокова