Posted 19 июля 2013,, 11:27

Published 19 июля 2013,, 11:27

Modified 30 января, 16:55

Updated 30 января, 16:55

Накануне большой смуты

19 июля 2013, 11:27
Египет погружается в хаос гражданской войны между сторонниками шариата и секуляризованным средним классом, поддержавшим антиисламистский путч. США лавируют, не решаясь делать ставку ни на одну из сторон.

Египет погружается в хаос гражданской войны между сторонниками шариата и секуляризованным средним классом, поддержавшим антиисламистский путч. США лавируют, не решаясь делать ставку ни на одну из сторон.

После свержения Хосни Мубарака мой знакомый американский военный, который только что вернулся из Афганистана, где приобрел устойчивую нелюбовь к исламским радикалам, был просто взбешен фактической поддержкой египетской революции Белым Домом. «Как же так ведь какой бы ни был Мубарак – он убежденный сторонник светского государства. Неужели они в Вашингтоне не понимают, что в результате революции к власти придут исламисты – то есть наши враги?» - почти бесился от злости американский спецназовец.

На самом деле «афганец» зря обвинял свое правительство в недальновидности. В Белом Доме прекрасно понимали невыгодность для Америки египетской революции, но в открытую поддержать агонизирующей режим было бы слишком большим риском.

Несмотря на очевидное активное вмешательство Белого Дома во внутренние дела других государств, внешняя политика США определяется не одним «голым расчетом». Даже вопреки своему желанию Вашингтон просто вынужден учитывать мнение американских правозащитных организаций, действующим часто вопреки интересам собственной страны. Попытаюсь доказать это, на примере Средней Азии, где я семь лет проработал корреспондентом одной из таких организаций.

В Узбекистане и Таджикистане, где достаточно велико количество желающих жить по законам шариата, власти фактически под копирку повторяли жесткую, если не сказать репрессивную политику по отношению к мусульманам, которую проводили власти Египта, Туниса и других светских режимов Ближнего Востока до арабской весны. Так же, как в Египте и Тунисе, духовенство было здесь фактически превращено в государственных служащих, текст пятничных проповедей утверждался властями, а члены политических организаций мусульман и даже просто независимые исламские проповедники оказывались в тюрьме без промедления. Гонения против женщин, носящих хиджаб, и бородатых мужчин - также не центрально-азиатское изобретение: то же самое происходило до арабской весны в Тунисе, а до прихода к власти Реджепа Эрдогана - и в Турции.

В реальности в современном мусульманском мире есть лишь два типа государств: светские тоталитарные коррумпированные режимы, как правило, с бессменным правителем, или же исламские республики и монархии. Единственное частичное исключение – Турция. Но, во-первых, со времен Ататюрка и вплоть до прихода к власти Реджепа Эрдогана в стране происходила планомеренная деисламизация, что не могло не сказаться на психологии населения. А во-вторых, Турцию и сегодня можно назвать демократической страной лишь с большой натяжкой. Преследование политической оппозиции, гонения на курдов, попытки контролировать СМИ со стороны государства – это лишь часть критики турецких властей правозащитными организациями.

Когда я работал в Узбекистане, в частных беседах со мной американские дипломаты признавали, что США выгоден режим Ислама Каримова, но они просто не могут игнорировать критику правозащитниками нарушений прав человека в этом государстве. Действительно, права человека, по крайней мере, формально, являются одной из основных американских ценностей. Америка – единственная страна мира, в каждом посольстве, которой есть дипломат, специально следящий за соблюдением этих прав. В отличие от дипломатических ведомств других стран, Госдеп США ежегодно публикует подробный доклад о степени религиозных и политических свобод во всех странах мира. Даже, если какая-то страна является союзником США, американские дипломаты просто не могут проигнорировать в своем докладе нарушения в ней прав человека.

В Узбекистане действовал целый ряд американских правозащитных организаций, основным занятием которых была фиксация преследований «независимых от властей мусульман» в этом государстве. По странному совпадению, наиболее часто западные правозащитники защищали членов запрещенной в Узбекистане и Таджикистане исламской радикальной партии Хизб-ут-Тахрир, в открытую заявляющей, что США - «порождение шайтана» и стремящейся создать единый халифат на всем земном шаре.

Информация о преступлениях против мусульман в Узбекистане быстро распространялась по миру, и многие американцы искренне недоумевали, как Белый Дом может поддерживать диктаторский режим в далекой азиатской стране. Даже я получал отклики от американцев на мои статьи на английском об Узбекистане. Как правило, мои читатели недоумевали, как Вашингтон может быть союзником страны, где не соблюдаются базовые права человека.

Развязка наступила, когда в 2005 году Ташкент жестоко подавил восстание исламистов в Андижане. Выяснилось, что некоторые из узбекских спецназовцев, устроившие бойню в этом городе, проходили стажировку на военных базах в США. Вашингтон больше не мог не учитывать мнение взбешенных американских идеалистов и организовал транспортировку участников восстания в Европу. Реакция Ислама Каримова была вполне предсказуема: он закрыл американскую военную базу в Узбекистане и резко сблизился с Кремлем.

Ситуация в Египте накануне свержения Мубарака во многом напоминала узбекскую: прогнивший насквозь коррумпированный режим жестко подавлял любые проявления активности, - как исламских радикалов, так и светской оппозиции, - что не могло не вызывать недовольства населения. Когда в стране начались массовые выступления протеста, Вашингтон просто не мог больше поддерживать дряхлеющего диктатора.

Однако, как бы не был плох Хосни Мубарак, за тридцать лет бессменного нахождения у власти ему удалось создать секуляризированный средний класс египтян. Эти люди не приемлют методы правления по законам Шариата, и именно благодаря им военным удалось совершить антиисламистский путч.

Итак, на первый взгляд, Вашингтон должен одобрять создание анти-исламистских правительств. Однако в Белом доме не могут не понимать, что новая власть очень неустойчива. В Магрибе уже был прецедент захвата власти военными после победы исламистов. В 1991 году, когда стало ясно, что в результате первого раунда первых многопартийных выборов в Алжире начинают побеждать исламисты, военные отменили второй раунд, заставили президента страны уйти в отставку и запретили исламистские организации. На это сторонники жизни по законам шариата ответили широкомасштабным террором, апофеозом которого стало в 1992 году убийство президента страны. Крупномасштабная гражданская война продлилась почти десятилетие, а отдельные инциденты наблюдаются по настоящее время.

Ситуация же в Египте значительно сложнее, чем в тогдашнем Алжире. Во-первых, после свержения Хосни Мубарака из тюрем были выпущены исламские радикалы. Во-вторых, исламские боевики из Сирии и Ливии наверняка окажут помощь своим египетским братьям. В этой ситуации Вашингтон просто вынужден проявлять осторожность и не ставить в открытую на новое секулярное правительство.

Госдепартамент США уже поспешил заявить, что проводимые в последние дни аресты руководителей ассоциации "Братья-мусульмане" идут вразрез с целями и задачами общенационального примирения в Египте. "Аресты, которые мы видим в последние дни и которые направлены против конкретных группировок, не соответствуют линии на общенациональное примирение, которую проводят, по их словам, переходное правительство и египетские вооруженные силы", - заявил начальник пресс-службы Госдепартамента США Джен Псаки.

"Если задержания и аресты по политическим соображениям будут продолжаться, то сложно понять, каким образом Египет может преодолеть нынешний острейший внутриполитический кризис", - считает высокопоставленный американский чиновник.

Игорь Ротарь