Студент, рынок и пустота

У студентов, похоже, жизни нет ни во время, ни после университета. Во время мысли занимают проблемы с общежитием, низкая стипендия и обратно пропорциональные цены на все, что хочется, но по закону подлости нельзя. А после – плачевный для самолюбия поиск работы. По статистике, больше половины выпускников в России устраиваются не сразу и не по специальности.

Торжественная речь: «будущее», «вы стали…», «…путь». Зал полон. Мамы в слезах. И на руках шершавое картонное свидетельство твоего необыкновенного величия. В последний раз ты отталкиваешь от себя тяжелую дверь (в ту самую новую жизнь, которую тебе обещали на протяжении нескольких лет), вдыхаешь воздух «свободы и взрослости», но вдруг понимаешь, что пахнет-то он совсем не так, как описывали на лекциях.

С пятерками под мышкой заходишь в модно обставленный кабинет, напоминая охране, что «соискатель», усаживаешься на диван и в следующие полчаса мечтаешь провалиться сквозь его мягкую кожу под землю. Ты ничего не знаешь. Ты не уникум, тебя – много. Работу по специальности в России не могут найти 60% выпускников (данные Минобрнауки). Во всяком случае – сразу не могут. Рынок ломится под гуманитариями и не впускает «свежих». Твоя страна ушла от советской системы распределения, а новой не внедрил твой вуз.

«Мировая практика показывает, что действенным механизмом трудоустройства выпускников сегодня стали взаимоотношения между учебным заведением, государством и бизнесом, - комментирует проблему председатель Российского студенческого союза (РСС) Артем Хромов. - Зачастую учебные заведения на Западе заключают контракты с частными или государственными компаниями, которые уже в процессе обучения предоставляют молодым людям оплачиваемую практику, которые готовы оплачивать это обучение (если в дальнейшем студенты обязуются отработать у кредиторов определенное время) и которые еще во время подготовки заключают с ними соглашения о полноценном трудоустройстве после окончания вуза с достаточно высокой оплатой».

«Они готовят себе сотрудников. Они их натаскивают. Они участвуют непосредственно в учебном процессе – предоставляют своих лекторов, ведут семинары, - продолжает Хромов. - Существует даже практика, когда спонсируются целые кафедры, «заточенные» под конкретное производство. Это хороший опыт – когда молодые люди сочетают теоретические знания с реальными навыками».

Но если Хромов подчеркивает, что в России такая практика «развита слабо», то заместитель директора департамента федеральных целевых программ и проектов Министерства образования и науки РФ Дмитрий Гужеля – что она развивается. В главном «гранитном» ведомстве не отрицают проблемы как таковой, но просят терпения.

«Действительно, на данный момент гуманитариев производится больше, чем нужно экономике, - признает Гужеля. - Да и не только гуманитариев». Официальная позиция такова: «современную экономику нужно насытить высококвалифицированными инженерными и техническими кадрами – эту задачу ставят перед нами правительство и ведущие работодатели. И чтобы эту задачу решить, необходимо несколько переориентировать систему образования - с этим и связаны последние модернизационные процессы».

Поясняя суть этих процессов, Гужеля как раз описывает европейский механизм: «многие вузы сейчас акцентируют внимание на подготовке инженерных кадров, причем готовят не каких-то абстрактных инженеров, а заключают предварительно договоры с ведущими работодателями страны и региона. И по окончании вуза студенты (выпускники) идут работать туда, где их ждут». Но тут эксперт обращает внимание на особенности рынка: «высшее профессиональное образование, конечно, насытит экономику инженерными кадрами, но не решит задачи подготовки рабочих и технических специалистов».

Так, в дипломированной (а то и не по одному разу) Москве, по его словам, остро не хватает квалифицированных строителей, специалистов в сфере сервиса и услуг (начиная с пищевого производства, заканчивая парикмахерскими и салонами красоты). Если на Западе идеальное для экономики соотношение выпускников вузов и колледжей определяется как 35% к 65%, то «у нас совершенно обратная ситуация: порядка 70% выпускников школ стремятся попасть в вузы, и только 30% - в техникумы», - отмечает Гужеля.

Поэтому Минобрнауки в рамках федеральной целевой программы развития образования еще в прошлом году запустило процесс модернизации региональных систем профессионального образования. «Мы объявляли конкурс на предоставление субсидий, и сейчас более 30 субъектов начали модернизировать региональные системы начального и среднего профессионального образования, - рассказывает Гужеля. – Мы определили десять стратегических отраслей, в рамках которых субъекты могли подавать заявки: это и инновационная наноиндустрия, и традиционные нефтехимия и нефтепереработка, авиационная и космическая промышленность, машиностроение, металлургия – все те отрасли, которые на данный момент испытывают самую серьезную потребность в инженерных и рабочих кадрах».

Налаживать производство рабочих рук решено было комплексно, в тесной спайке «власти-вуз-бизнес». «Субъекты нашли ведущих работодателей в своих регионах (либо межрегиональных крупных работодателей), которые готовы были вместе с ними выйти на этот конкурс: на каждый федеральный рубль субъект должен был приложить свой рубль, а работодатель – свой». В 2011-м Министерство направило на поддержку 30 регионов более 800 млн рублей, в 2012-м – планирует примерно столько же.

«Модернизацию учреждений НПО и СПО субъекты начинают вместе с работодателями, - объясняет собеседник агентства. - Это касается и материально-технической базы, и переподготовки преподавателей, и совместной работы над профессиональными стандартами и образовательными программами, по которым проходят занятия. Работодатели не просто дают деньги – они с самого начала берут учащихся под опеку, приглашают их стажироваться на свои предприятия, проводят с ними дополнительные занятия, предоставляют для практики соответствующее оборудование. И слушатели изначально понимают, куда пойдут работать. Кроме того, работодатели сразу заключают договоры с учреждениями образования о том, что они трудоустроят к себе выпускников. Также важно, что крупные работодатели, помимо стажировок на своих предприятиях, устраивают стажировки на крупных предприятиях за рубежом - на предприятиях, уже внедривших самые современные технологии и процессы. Причем не только для студентов, но и для преподавателей этих учреждений».

«Мы сейчас приходим к новому пониманию работы системы начального и среднего профессионального образования: она ориентируется на работодателей, выполняет их конкретные заказы. И в принципе мы планируем, что к 2015 году в этой части достигнем очень серьезного перелома».

Некоторые субъекты, как уточнил специалист Минобрнауки, по такой схеме работают довольно давно. В пример он привел Сахалинскую область, которая «уже в течение шести лет плотно сотрудничает с работодателями региона». И что важно, не только с гигантами вроде «Газпрома», но и с небольшими строительными компаниями, с мелкими кафе и ресторанами, у которых потребность в сотрудниках – максимум 3-5 человек с выпуска.

В области создан координационный совет по профессиональному образованию. В него входят вице-губернатор области по социальным вопросам, министр образования, министр по труду, главы ведущих вузов и учреждений НПО, СПО. Интересы бизнеса отстаивает представитель местной ассоциации работодателей. И вот они вместе отрабатывают контрольные цифры приема, при необходимости корректируют образовательные программы – с толком и пониманием, а не с потолка, не спеша, но достаточно оперативно.

«Координационный совет позволяет сформировать задачи в феврале-марте, определить число поступающих в учреждения профобразования области, подготовить для них программы и с сентября начать обучение. При этом образовательные учреждения получают дополнительное финансирование от работодателей, возможность повысить свою престижность, скорректировать программы обучения до необходимого уровня (для учреждения ведь очень важно, чтобы выпускники шли не абы куда, в пустоту, но шли на конкретные рабочие места, к земле). Работодатели, понятно, что получают: они получают те кадры, которые им нужны, и освобождаются от необходимости тратиться на их переподготовку», - говорит Гужеля.

«Более того, - добавляет он, - НПО-СПО и сами начинают зарабатывать неплохие деньги: скажем, автослесари в хорошо организованных и хорошо профинансированных колледжах со временем переходят на режим самоокупаемости. Имея хорошую мастерскую, они могут ремонтировать машины (не в таком, конечно, количестве, как в автосервисе – это все-таки учебное предприятие) и на этом зарабатывают кое-какие деньги. Учатся, пробуют, но разбирают-собирают не одну и ту же машину, а работают на настоящих объектах».

«Однако такая модернизация профессионального образования - это не быстрый процесс, - оговаривается Гужеля. - Система образования инертна по своей сути: надо сначала влить в нее деньги, усовершенствовать программы, подготовить преподавателей, - только после этого в течение нескольких лет она постепенно начнет выходить на уровень высокой востребованности». И все-таки в результате подобных реформ среднее профобразование уже сейчас «становится все нужнее». Даже москвичи, как оказалось, «активно стали переключать внимание на НПО и СПО. Понимают: тратить пять-шесть лет на обучение в каком-то непонятном вузе, а потом выходить и переучиваться – это, как минимум, недальновидно».

С другой стороны – статистика, судя по которой среднестатистического школьника пока все же не очень глубоко пронимают разговоры о синице в мозолистой руке. Он непременно нацеливается на вуз. А что его там ждет? Оргнабор на европейский лад, по словам председателя РСС Хромова, действует только в крупных учебных заведениях технической направленности. Гуманитарий же, как бы ни хотелось современной экономике, не переродится в технаря. И значит, его будущее тоже нужно каким-то образом устраивать. Здесь у вузов, не включенных в федеральную программу, собственные рецепты.

Так, в РГГУ вот уже 11 лет работает служба содействия занятости студентов и выпускников. Ее ведущий специалист Ольга Климова рассказала «Росбалту» о вакансиях, которые постоянно стекаются сюда от российских и международных работодателей, о навыках самопрезентации и делового общения, которые студентам прививают во время мастер-классов, консультаций и тренингов, о «днях карьеры», на которых гуманитарии дважды в год могут обсудить с менеджерами компаний условия, требования и возможные перспективы.

«Многие присматриваются к работе во время прохождения практики. Наиболее активные студенты участвуют в различных стажировках, что позволяет им создать более весомое резюме», - отмечает Климова, прибавляя, что «рынок труда перенасыщен только некоторыми специалистами - юристами, менеджерами, экономистами». «Да и те, - говорит, - в Москве находят работу. А хороших специалистов даже не хватает».

«Это проблема нашей высшей школы в целом: выпускников много, а дефицит остается», - соглашается депутат МГД, член комиссии по образованию и молодежной политике Алексей Рябинин. «Надо менять качество, подходы и стандарты подготовки таких специалистов», - считает он. А касательно кризиса перепроизводства в гуманитарной сфере небезосновательно напоминает: «выпускники иногда не устраиваются по специальности не только из-за отсутствия такой возможности, но и по массе других причин».

Дарья Миронова