Плыть в унитазе брассом больше не могу!

В Бахрушинском театральном музее состоялась творческая встреча экс-премьера Большого театра Николая Цискаридзе с поклонниками. «На Цискаридзе билетов нет», - гласила вывеска на двери центрального входа. На проходной в предвкушении встречи с прекрасным толпились возбужденные ценители искусства. Правда, к началу даже для тех, кто пришел с билетами, мест во дворе музея, где и должна была состояться долгожданная встреча, увы, не осталось. На сооруженном наспех помосте фигурный резной стул, рядом небольшой столик под стать, а вокруг - на разномастных скамейках, табуретах, стульях - теснились зрители, желавшие узнать подробности из жизни своего кумира. Пристроившиеся же с краю журналисты надеялись из первых уст услышать о ситуации в Большом театре. Поклонникам артиста, впрочем, повезло больше, чем представителям СМИ: свое увольнение Цискаридзе практически не комментировал.

- Вот уже несколько дней как вы не работаете в Большом. Какие ощущения?

- Ощущения шикарные! Я был абсолютно готов к такому развитию событий, прекрасно знал, что так будет. Но я не думал, что из этого сделают такой вселенский скандал. Мало того, когда я получил уведомление, я не сказал никому. Об этом знали только те, на чьих глазах мне его вручали. Я не знаю, зачем был нужен скандал Большому театру, зачем они все это продекларировали. Понятно, что им хотелось отвлечь внимание от "Князя Игоря", премьера которого была в тот вечер. Но я тут ни при чем, мне это было меньше всего нужно. В этом смысле мне очень нравится выражение Фаины Раневской: «Работать в нашем театре все равно, что плыть в унитазе брассом». К сожалению, это пророческие слова.

- Вы работали во Франции. А как там проходит увольнение артистов?

- Я считаю, что вопрос увольнения, как во Франции, должен быть прописан в законе: исполнилось танцору 42 года — до свидания! Исполнилось педагогу 65 лет — до свидания! Тогда ни у кого не возникает вопроса, почему этого держат до 78 лет, а меня в 22 года пытаются снять. Все знают, что процедура для всех одинакова. Дальше, если театр нуждается в этом человеке, его приглашают на разовые выступления. Это очень гуманно.

Мой первый день работы в Театре парижской оперы совпал с последним днем работы известного педагога и великого человека для французского балета Жильбера Майера. На тот момент он был педагогом. В определенный час мы все собрались, выпили шампанского без закуски и сказали ему спасибо. Это был его 65-й день рождения. Все, он из театра обязан был уйти. Ему предоставили право работать в школе парижской оперы, приглашали в дальнейшем на разовые мероприятия, но он освободил место для молодых. Смена поколений должна происходить!

У нас, к сожалению, выжали всех народных артистов, которые должны заметить старшее поколение. А ведь у нас одни юбилеи: восемьдесят, восемьдесят, восемьдесят!

- Что вы можете сказать о современной балетной школе?

- Все, что связано со школами — сложный вопрос, потому что за последние 20 лет очень сильно изменилась система образования. Во-первых, перестали преподавать фортепьяно, что, в первую очередь, ударило по музыкальной образованности артистов, которые выпускаются. Если нас учили 8 лет, то сейчас — три года, а есть места, где вообще не учат, а ведь раньше это было обязательным.

Кроме того, многие артисты сейчас не делают того, что делали кумиры 10-20 лет назад. Просто не делают определенные движения и все. Но это, конечно, зависит от репетитора — насколько он будет строг. Я в этом плане такой же строгий человек, как и те, кто работал со мной. У нас нельзя было что-то отменить. Однажды Галина Сергеевна Уланова сказала мне: «Колечка, вы знаете, я взрослая женщина приезжаю из-за вас, а вы валяете дурака». После этого понимаешь: либо ты сейчас сделаешь, либо она больше не придет. А сейчас артистам говорят: не можешь сделать — не делай, замени движения!

На конкурсах сейчас практически никто не танцует в музыку — для меня это неприемлемо. Если раньше за какие-то вещи снимали сразу с первого тура и этот человек никогда не получил бы награду, теперь все иначе. Во многом в этом виноваты те, кто руководит театром. Когда мы сдавали государственные экзамены, нас могли не взять никуда, а сейчас практически все куда-нибудь устраиваются.

- Какие у вас творческие планы на будущее? Будете ли вы преподавать?

- У меня нет планов — у меня отпуск!

Анна Семенец