Posted 29 ноября 2013,, 10:18

Published 29 ноября 2013,, 10:18

Modified 30 января, 19:22

Updated 30 января, 19:22

Россия плохо слышит глухих

29 ноября 2013, 10:18
Государство постепенно начинает идти навстречу инвалидам по слуху. Однако пока глухие и слабослышащие люди – а их в нашей стране более двух миллионов - в обыденной жизни неизменно встречаются с целым рядом проблем.

Государство постепенно начинает идти навстречу инвалидам по слуху. В конце прошлого года в России вступили в силу поправки к закону «О социальной защите инвалидов», закрепившие статус жестового языка в качестве одного из официальных. И все же пока глухие и слабослышащие люди в обыденной жизни неизменно встречаются с целым рядом проблем.

«Многие думают, что глухой человек хочет стать слышащим. Но на самом деле он об этом не думает. Он думает о том, как нормально жить, чтобы у была нормальная зарплата, была семья, которую он мог бы нормально содержать, чтобы его все понимали. Глухой человек живет также, как и все обыкновенные люди. Единственное, что у него не так, — потеря слуха», - развенчивает один из основных стереотипов о слабослышащих людях президент Всероссийского общества глухих Валерий Рухледев. Именно поэтому социализация инвалидов по слуху должна обуславливаться не только государственной поддержкой (которая, несмотря на действующие поправки к закону «О соцзащите», «еще не доведена до конца»: «как в законодательном плане, так и в плане реабилитации глухих») и финансированием, но и уровнем солидарности в обществе, уверен он.

По мнению Валерия Рухледева, имеющаяся в настоящее время в стране законодательная база нуждается в корректировке и дополнении: «Я считаю, что нужно еще ввести некоторые подзаконные акты, инструкции, дополнительные положения, рекомендации. Тогда у глухого человека будет большой доступ к информации, к жизни, к решению всех вопросов».

В подтверждение своих слов глава Общества глухих приводит тот факт, что в абсолютном большинстве учебных заведений (начиная от школ и заканчивая вузами) нет штатного переводчика жестового языка. А преподаватели не владеют даже базовой жестовой лексикой. «Я об этом часто говорил, и буду говорить: не может передать преподаватель достаточно знаний слабослышащему ученику, если не будет владеть специальным языком. В настоящее время многие удивляются, почему глухой человек не может нормально написать заявление? А потому что в школе не могли научить ребенка, сделать человека грамотным», - поясняет он и сетует на то, что специализированных учебных заведений для детей с нарушением слуха попросту не хватает, а для работы в общеобразовательных школах переводчиков не привлекают.

В расположении Всероссийского общества глухих на данный момент есть всего одна тысяча переводчиков с жестового языка. И это при том, что, по подсчетам Валерия Рухледева, в нашей стране – более двух миллионов инвалидов по слуху.

Однако теоретически получить сурдопереводчика может любой, нуждающийся в этом человек. Нужно лишь прийти в отделение Фонда социального страхования, написать заявление, и на прописанные в законе 40 часов инвалиду по слуху будет предоставлен специалист. Но очевидно, что этих мер все же не хватает.

Кстати, обучиться жестовому языку, к сожалению, не так-то просто. Лишь в четырех московских университетах существует специальный учебный курс таких переводчиков. В МГУ, МПГУ (педагогический университет), МГЛУ(лингвистический) и РГСУ(социальный) готовы предоставить услуги бесплатно. «Но это капля в море», - констатирует Валерий Рухледев.

«Нужно, чтобы все научились жестовому языку хотя бы на базовом уровне,, - считает глава ВОГ. - В Америке, например, в каждом университете обучают основам жестового языка. Когда глухой человек там попадает в беду, ему любойй может оказать помощь, потому что все знают простейшие жесты». Однако Рухледев не теряет надежды и рассчитывает, что рано или поздно и в России наступит то время, когда глухих людей сможет понять каждый.

Пока же трудности в общении порождают и проблемы с трудоустройством инвалидов по слуху. Согласно действующему законодательству, работодатель обязан нанимать таких людей по квоте – 4% от общего числа сотрудников. Однако далеко не всегда заявления слабослышащих о приеме на работу удовлетворяются. «Многие безработные глухие не могут трудоустроиться по причине незнания руководителем организации жестового языка. Отсутствие переводчиков очень сильно сказывается. Вот, к примеру, в Англии, глухие не только могут водить легковые машины, но и на самолетах летают, и грузовыми автомобилями управляют», - отмечает глава ВОГ.

А в России, по его словам, до сих пор на законодательном уровне закреплены пункты, дискриминирующие глухих и слабослышащих людей. «Недавно Министерство здравоохранения приняло такое правило: запретить глухим водить машину, например, или работать на станке. Я считаю, что это дискриминация. Я, например, всю свою жизнь вожу, у меня никаких нарушений не было. В процентном соотношении глухие водители намного реже нарушают правила дорожного движения, чем слышащие. Глухой человек на станке работал во время войны, на крупных предприятиях. Люди вытачивали на станках оружие, благодаря которому СССР победил в войне, а тут получается, что глухих надо списывать, что они несамостоятельные и недееспособные. Это очень большая ошибка. Глухим нужно оказывать поддержку, больше доверять», - отмечает Рухледев.

И все же основная проблема глухих и слабослышащих людей - в труднодоступности для них любой, даже простейшей информации: «У нас еще не разработаны такие технические средства в каждой государственной организации, которые бы предоставляли информацию глухим. В больницах, прокуратуре, судах, в общественных местах должны быть переводчики или хотя бы специальные терминалы. Чтобы человек приходил, нажимал на кнопку и через переводчика получал необходимую информацию», - сказал Рухледев, подчеркнув, что господдержка в этом направлении пока незначительная.

«Многие воспринимают глухого человека, как умственно отсталого. Этого нельзя допускать. Из-за того, что они не слышат, создается впечатление, что они умственно отсталые. Но мы все, глухие, - нормальные люди», - резюмировал президент ВОГ.

Денис Гольдман