Дальнобойщики встали под Москвой до победы

Протестующие против системы «Платон» дальнобойщики обосновались на автомобильной парковке возле ТЦ «Мега-Химки», где они намерены оставаться «до победного конца». Корреспондент «Росбалта» побывал в эпицентре протестной акции и узнал настроение несогласных водителей большегрузов.

На участке Ленинградского шоссе при въезде в подмосковные Химки – привычная воскресная суета. Мимо огромного монумента защитникам столицы, отразившим зимой 1941 года наступление вермахта, – бурых железных противотанковых ежей – ползут, крича друг на друга сигнальными гудками, чумазые семейные легковушки, покрытые грязными издержками теплой зимы.

Начиная с первых выходных декабря и вплоть до новогодних праздников, крупные торговые центры неизменно становятся почти культовыми местами. Однако сегодня в рядах припаркованных покупателями автомобилей всюду проглядывается бело-синий полицейский транспорт. Машины ДПС, «уазики» и темные пуховики с погонами встречаются каждые 50-100 метров, вдалеке виднеются организованно чего-то ожидающие грузовики и автобусы ОМОНа. Невзрачные люди в штатском, выглядывая из окон машин, держат наготове ручные видеокамеры-малютки и отрешенно смотрят на их экранчики, где застыло изображение синего грузовика с открытыми дверцами кузова.

«Чайник закипел, ребята!» – бодро прокричал молодой черноволосый мужчина в едва расстегнутой бежевой куртке с меховым воротником. У машины, из кузова которой он вместе с напарником Серегой («Серега меня зовут, Серега», – по-свойски представился улыбчивый дальнобойщик корреспонденту «Росбалта») раздавал участникам протестной акции пирожки, порции хлеба и куриного мяса, толпилось полсотни человек.

Достав одноразовые пластиковые стаканчики, мужчина принялся разливать кипяток из потрепанного медного чайника. «Как меня вообще сюда пристроили, а?» – засмеялся Серега и передал мусор – в зеленый контейнер. На переднюю его стенку кто-то приклеил плакат: «Помощь семье Ротенберга от дальнобойщиков» (плату за проезд должна собирать компания «РТ-Инвест транспортные системы» (РТИТС), совладельцем которой является сын бизнесмена Аркадия Ротенберга Игорь, – «Росбалт»).

«Да, тебе только белого халата не хватает», – отозвались с улицы. Несогласные водители большегрузов, не отрываясь от разговора, неспешно потянулись за чаем. Центральная тема – отражение акции в эфире крупнейших телеканалов страны. Вернее отсутствие какого-либо ее упоминания на первых трех кнопках.

«Некоторые СМИ умалчивают. Нас не показывают по «Первому каналу». Нам показывают Сирию, проблемы какие-то, в Крым, вон, свет провели. Но ни слова про дальнобойщиков. Про нас просто забыли самые главные наши средства массовой информации», – грустно заметил представитель ивановского движения против «Платона» Иван.

В таких условиях свежие новости о судьбе злополучной системы «Платон» протестующие узнают в основном по радио и от коллег – по внутренним каналам. «Вот только передавали, что наших на юге останавливают, проверяют на алкоголь, арестовывают на двое суток, а машину – на штрафстоянку. Вот так и работаем!», – горячо возмущался подмосковный дальнобойщик, тоже Иван.

Накануне ночью он и другие водители сами очутились в эпицентре конфликта. Полицейские преградили путь на стоянку вновь прибывшим фурам, выставив кордон из грузовиков и тракторов. Сидевший в одном из большегрузов член президентского Совета по правам человека (СПЧ) Илья Шаблинский потребовал от правоохранителей объяснений. В ответ было заявлено: в торговом центре проводится антитеррористическая операция. Водители рассказывали, что после члена СПЧ законность полицейских мотивировок решили проверить двое адвокатов. Но также тщетно.

«Тут такое порой творится! Полковники по дорогам бегают, какие-то службы по углам встали и зыркают. Мы на них смотрим – они отворачиваются. Неужто стесняются!» – задорно продолжил Иван, кивнув в сторону припаркованного неподалеку автомобиля ДПС, возле которого спиной к фурам стоял пышный мужчина в черном пальто. «Этот вот - чиновник какой, что ли... Прислали его, а он никак смелости не наберется подойти?» – гадал он. Окружающие с улыбкой кивали.

Один из активистов все же попытался поинтересоваться у сомнительного оператора-любителя, зачем он фиксирует происходящее на камеру. «Надо ж понимать, что здесь происходит. Украинское телевидение, не украинское телевидение... Так-то вообще у нас свобода собраний, но мы ж не знаем, кто здесь – дальнобойщики, а кто – нет», – на удивление размеренно объяснил позицию тот.

Спустя двое суток после неудавшейся акции «улитка» на МКАДе дальнобойщики успели основательно обжиться возле торгового центра и подготовиться к затяжному «стоянию» – так они называют свой протест. «Будем стоять здесь до победного. До весны – так до весны. До лета – так до лета», – серьезным тоном заявил петербургский дальнобойщик, жуя пирожок. Лобовые стекла фур увешаны плакатами, призывающими к отмене системы «Платон»: «Узаконенный рэкет в пользу частного лица», «Нет «Платону»!», «Ротенберга кормить не буду». Связь с «южными» коллегами на трассе М4 «Дон» поддерживается регулярно. Там обстановка аналогична тому, что происходит в Химках.

«Вы откройте карту и сразу все увидите! Появились какие-то неизвестные ремонты дорог, какие-то кирпичики непонятные. Товарищи едут с Иваново, с Тольятти, со всех регионов. Если посмотреть по картам, заблокировали почти все дороги. Они на подъезде, они даже до 108-й (Трасса А108, Московское большое кольцо, – «Росбалт») не доезжают, их тормозят - и все», – пояснил перевозчик из Иваново.

Нижегородский дальнобойщик Михаил подтверждает: ежедневно к месту сбора пытается подобраться по 10-15 машин, «иногда больше». «Пытаемся их сюда провезти, но нам всеми силами оказывают сопротивление, – посетовал он. – Хотят просто сделать так, чтобы выглядело, будто нас очень мало. А на самом деле вокруг Москвы ребята стоят. У нас есть связь практически со всеми, более чем с 40 регионами. Машины со всей страны, за исключением, конечно, Дальнего Востока. Но до Урала точно все».

После ночного обострения ситуации общим собранием было решено остаться на месте, чтобы избежать провокаций и добиться максимальной медийной огласки. Благо с администрацией ТЦ «Мега» договорились: если водители фур не будут нарушать общественный порядок, то смогут хранить свои машины на парковочных местах сколько угодно. Если несогласные покинут уже освоенную местность, то вряд ли обратно их пустит полиция. «Нас охраняют так тщательно, что мы уже не боимся ни бандитов, никого», – иронизируют они.

О каком-то отступлении здесь не идет и речи: всеми необходимыми ресурсами дальнобойщиков снабжают местные жители. «Люди тащат и тащат: кто – антифриз, кто – солярку», – Серега указал на черный внедорожник, остановившийся напротив грузовика-кухни. Из джипа выбрался плотный, коротко стриженый мужчина лет 50 с двумя батонами хлеба в руках. Узнав у протестующих, «кто старший по кампусу», он подошел к кузову и протянул буханки Сереге. Следом подбежал его десятилетний сынишка в голубой шапке – с приборами. «Я тут борща привез. Горячий борщок – самое то!» – отчеканил мужчина и через минуту вернулся с большой домашней кастрюлей. Из кастрюли валил пар.

Оказалось, он бывший дальнобойщик. Возил грузы еще в советское время. Как только узнал о невзгодах бывших коллег, сразу поспешил на помощь. Подобно ему, на подмогу протестующим – только за пару часов – вызвался почти десяток человек. «Если бы не вы, то мы бы сдулись, честно», – признавались водители большегрузов, порой скромно отказываясь от тех продуктов, которых достаточно.

После обеда кто-то из активистов принес несколько десятков гвоздик. Гомон притих. Мужчины взяли по два цветка и двинулись в сторону памятных ежей. Из ближайшего бело-синего автобуса высыпали сонные полицейские, за ними тут же вытянулась цепочка из омоновцев. Старшие по званию жестами показывали дальнобойщикам: выходить на дорогу нельзя. Однако те размеренно шагали дальше. Полицейские оперативно остановили движение. «Хм. Аж помогают. Ну и хорошо», – послышалось в пешей колонне. Дойдя до монумента, на котором выведена цитата из отчета Совимформбюро о победе советских войск под Москвой 6 декабря 1941 года, мужчины молча возложили цветы.

«Наши деды, прадеды проливали кровь за то, чтобы мы жили в нормальной стране. А они наплевали на кровь наших дедов, что хотят творят со страной...» – приговаривали дальнобойщики, возвращаясь к своим фурам.

Денис Гольдман