Posted 28 февраля 2016,, 00:55

Published 28 февраля 2016,, 00:55

Modified 31 марта, 04:11

Updated 31 марта, 04:11

Глава МХГ: Правозащитные организации РФ больше, чем когда-либо, нуждаются в поддержке Запада

28 февраля 2016, 00:55

Глава Московской Хельсинкской Группы Людмила Алексеева вступилась за «западных спонсоров, инвестировавших в область прав человека в России», заявив, что Кремль пытается представить демократические ценности как нечто чуждое России.

«В 1990-х годах наша страна была бедной, и правозащитные группы не получали никакого финансирования. Нам повезло, что западные доноры поддерживали нашу работу. Даже когда Россия встала на ноги, во многом благодаря резкому росту цен на нефть, в стране по-прежнему нелегко было найти финансовую помощь для правозащитных организаций. Для этого было много причин, не последняя из которых заключалась в том, что потенциальные доноры не хотели навлечь на себя гнев Кремля, поддерживая потенциально проблемные организации. И давайте признаем: правозащитная деятельность может быть проблемной», — написала Алексеева в статье «В России правозащитные организации больше, чем когда-либо, нуждаются в поддержке Запада» для издания The Washington Post.

Она подчеркнула, что за 15 лет пребывания Владимира Путина у власти «Кремль пытался представить ценность прав человека как нечто чуждое России — особенно в свете событий на Украине два года назад». «Критика правительства означает нелояльность, или, еще хуже, — государственную измену. В соответствии с законом, принятым в 2012 году, более 100 НКО, которые получают даже небольшое иностранное финансирование, были названы „иностранными агентами“, что в России может означать только „предатель“», — говорится в материале правозащитницы.

«Не только Кремль и контролируемые государством СМИ таким образом отравили общественное сознание, настроив против независимых организаций. Есть также реальные правовые последствия для лидеров гражданских организаций, в том числе до двух лет в тюрьме, если они отказываются соблюдать закон. Десятки НКО втянуты в судебные разбирательства. Многие вынуждены были закрыться. Минюст недавно обвинил „Мемориал“, ведущую правозащитную организацию, в использовании иностранного финансирования для причинения вреда России и попросил генпрокуратуру расследовать это», — с сожалением отмечает глава Московской Хельсинкской Группы.

«Еще одна часть этой охоты на ведьм — это прошлогодний закон, запрещающий „нежелательные“ иностранные организации, которые якобы подрывают оборону России, безопасность или конституционный порядок. Но реальной целью по-прежнему остаются россияне. Те из нас, кто связан с этими „нежелательными“, рискуют получить до шести лет лишения свободы. Цель состоит в том, чтобы изолировать нас и углубить пропасть между Россией и Западом», — уверена Алексеева.

Она напомнила, что вскоре российские сенаторы попросили Генпрокуратуру запретить 12 организаций как «нежелательные». В список вошли доноры, которые 25 лет назад помогали российским НКО подняться и остаются важным источником поддержки и по сей день: «Сначала был запрещен „Национальный фонд демократии“, затем несколько месяцев спустя Фонды „Открытое общество“. Фонд Макартуров и Фонд Чарльза Стюарта Мотта также были включены в список и решили прекратить свою работу в России, ссылаясь на все более враждебный политический климат. Это невероятно грустно. Эти фонды так много сделали, чтобы помочь моей стране».

«Несколько лет назад, моя организация прекратила прием иностранного финансирования, потому что я не могла просить свою команду идти на риск, который был связан с клеймом „иностранный агент“. Но я полностью поддерживаю своих коллег в правозащитном движении, которые мужественно выдерживают правовые и политические атаки. У меня нет ответов на трудные вопросы. Но я отказываюсь терять надежду», — добавила Алексеева.

Она также отметила, что несколько месяцев назад обратилась к Путину напрямую с просьбой отменить «ужасный закон»: «Я сказала ему, что власти не должны обвинять нас в чем-то, в чем мы не виноваты. Он еще никак не отреагировал на мою просьбу. Называйте меня глупой, но я до сих пор надеюсь».