Опасный прецедент-2

Бывший системный администратор из Москвы Алексей Стариков на протяжении трех лет пытался доказать свою невиновность в использовании вредоносного ПО. Как уже ранее писал «Росбалт», программы, использование которых ему вменялось, общедоступны, популярны и востребованы во всем мире. Причем одна из них, Time Machine, входит в базовую комплектацию компьютеров компании Apple. Решением Таганского районного суда столицы летом 2016 года мужчина был приговорен к году лишения свободы условно. Постановление он обжаловал в вышестоящей инстанции. Мосгорсуд признал: Таганским судом дана неверная правовая оценка — программы не вредоносны. Однако оправдывать Старикова не стал и переквалифицировал статью обвинения на «неправомерный доступ к компьютерной информации» (ч.1 ст. 272 УК РФ), назначив ему восьмимесячный условный срок. Мужчина по-прежнему настаивает на своей невиновности и считает действия Мосгорсуда незаконными. Он намерен обжаловать вердикт дальше. «Росбалт» публикует монолог Алексея Старикова.

В июне 2016 года Таганский районный суд выносит обвинительный приговор с наказанием в один год условно — за использование в ноябре 2012 года вредоносных компьютерных программ. Судья отвергла доказательства защиты, даже не дала им оценку. А защитой были представлены неопровержимые доказательства отсутствия события преступления, что программы не являются вредоносными. Официальные письма производителей программ, техдокументация (она есть в открытом доступе), заключение специалистов испытательной лаборатории, аккредитованной ФСТЭК (Федеральной службой по техническому и экспортному контролю. — «Росбалт»), приказ Минкомсвязи о включении программы в Единый реестр российского программного обеспечения и баз данных, да и сам факт нахождения этих программ в свободной продаже много лет говорят об их невредоносности. Судья Марина Орлова сразу после оглашения приговора сказала, что в компьютерах ничего не понимает, «апеллируйте». Решил подать апелляцию — за свою честь надо бороться.

Суд апелляционной инстанции 9 февраля все-таки признал отсутствие события преступления по предъявленному обвинению — использование вредоносных компьютерных программ. Программы признаны судом не вредоносными. Но не тут то было. Обвинительный приговор Таганского суда не отменен, однако я не оправдан, как должно быть по закону. Приговор был просто изменен путем указания другой статьи. Я был осужден за «неправомерный доступ к компьютерной информации». Защищался по предъявленному обвинению, выступил с последним словом, а судья, выйдя из совещательной комнаты, объявила об изменении приговора. Я был поставлен перед фактом о вступлении приговора в законную силу, без исследования и оценки доказательств по новому обвинению, без предоставления времени на защиту по новому обвинению. То есть — моя вина не была установлена в законном порядке, а права нарушены.

Фактически суд взял на себя функции обвинения и вышел за пределы разбирательства, чем нарушил требования уголовно-процессуального закона, мое право на защиту. Судья Анастасия Трубникова, вынося постановление об изменении приговора на другую статью, не учла, что следователями обвинение по этой статье мне даже не предъявлялось. В материалах дела есть действующее постановление следователя: не привлекать меня к уголовной ответственности по ч.1 ст. 272 УК РФ, т.к я не причастен к неправомерному доступу к информации и события преступления нет.

Получается, что судом неправильно применен закон. Неправильно определена преступность деяния, виновность — при отсутствии оснований для уголовной ответственности. Я считаю, что нарушены требования соответствующего постановления пленума Верховного суда. Я осужден за неправомерный доступ к компьютерной информации при отсутствии доказанной следствием еще в 2015 году вины в этом, и наказан восемью месяцами лишения свободы условно. Сколько же это может длиться и кому это надо? Задаю себе вопрос и не нахожу ответа. Ведь события, описанные в деле, произошли в ноябре 2012 года — уж пятый год идет, почти три года меня преследуют в уголовном порядке. Ведь не за что — наверное, они сами уже об этом знают.

Предварительное расследование по абсолютно пустому делу (чтобы в нем разобраться простому человеку нужно два-три дня, специалисту-компьютерщику — несколько часов) длилось 14 месяцев, 12 раз продлевались его сроки. На мои жалобы приходили отписки. Год длилось судебное заседание: из 17 назначенных заседаний 10 было отменено по инициативе суда — при явке всех участников. Специалист, привлекаемый стороной защиты, вынужден был три раза приходить, чтобы дать показания. Семь месяцев длилась волокита по направлению дела из Таганского суда в Мосгорсуд. Четыре с половиной месяца после оглашения приговора нам не давали ознакомиться с протоколом судебного заседания и подать на него свои замечания. Приговор Таганского суда, на мой взгляд, имел обвинительную направленность. Не были приняты во внимание доказательства защиты, не устранены существенные противоречия между доказательствами защиты и обвинения, что подтверждено заключениями эксперта СПЧ (Совета по правам человека и развитию гражданского общества при президенте РФ. — «Росбалт»). Однако данное заключение Мосгорсуд отказался даже рассматривать и приобщать к делу.

Несмотря на это, приговор вступил в законную силу. По Конституции я невиновен, ведь моя вина не доказана уставленным законом порядком, скорее наоборот — моя невиновность по двум инкриминируемым мне разными судами статьям установлена постановлением апелляционного суда и следствием. Но в то же время я осужден за то, чего не может быть, за то, что не является уголовным преступлением при доказанных отсутствии его события и признаков его состава, а также моей невиновности.

Как говаривал у Гашека (чешский писатель, автор сатирической прозы. — «Росбалт») бравый солдат Швейк, «если попал руки правосудия — считай, дело плохо». Но то было 100 лет назад и не у нас.

Я подал кассационную жалобу, надеюсь, восторжествует справедливость. Хотелось бы быстрее выйти из этого постоянного стрессового состояния. За все это время меня дважды госпитализировали с ухудшением состояния здоровья из-за нервных перегрузок. Два года не мог выехать на лечение из-за подписки о невыезде.

Готов дойти до Верховного, Конституционного суда, чтобы отстоять свою честь, но это потребует времени. Я ведь даже работу достойную найти не могу из-за этих обстоятельств. Кинули в тебя грязью — попробуй-ка отмойся. Впервые столкнулся с правосудием и, откровенно говоря, не понимаю происходящие события. Ведь признали, что не виноват по предъявленному обвинению, зачем дальше продолжать? Все возможные разумные сроки уже прошли. Сколько полезных дел за это время можно было сделать. Если это судебная ошибка, ее следует как можно быстрее исправить и восстановить справедливость.

Записал Денис Гольдман