Posted 10 января 2019,, 15:20

Published 10 января 2019,, 15:20

Modified 31 января, 21:48

Updated 31 января, 21:48

Лакмусовая бумажка для российского правосудия

10 января 2019, 15:20
Многодетная мать Александра Лисицына остается в СИЗО, пока следствие выясняет, была ли она вообще причастна к преступлению, в котором ее обвиняют.

Александре Лисицыной вменяют хищение земельных участков в составе организованной группы. Это ч. 4 статьи 159 Уголовного кодекса РФ, по которой ей грозит до 10 лет лишения свободы. Но пока, по словам адвокатов, у следствия на Лисицину есть только доверенность, которую она написала несколько лет назад, и о которой до недавних пор не вспоминала.

В 2014 году знакомый предложил Александре Лисицыной купить землю в Подмосковье по выгодной цене. Для оформления сделки он посоветовал двух специалистов, на которых женщина написала доверенность. Через год срок документа истек, люди, на которых он был выписан, так и не объявились. И поскольку никаких денег Лисицына им не передавала, то благополучно забыла об этой истории. Такую версию излагают ее адвокаты.

О несложившейся сделке Лисицына вспомнила только в 2018 году, когда домой к ней пришли с обыском. 15 ноября Тверской районный суд отправил ее в СИЗО, а 12 декабря Мосгорсуд оставил это решение в силе. В среду, 9 января, состоялось очередное заседание.

За нее поручились председатель правления Российского союза ветеранов Афганистана, сенатор Франц Клинцевич, член Совета Федерации единоросс Артур Чилингаров, первый зампредседателя Российского союза ветеранов Афганистана Владимир Костюченко. Ее защитник — член Совета при президенте РФ по правам человека Шота Гаргадзе — пообещал сдать адвокатскую корочку и никогда больше не заниматься практикой, если Лисицына сбежит из-под домашнего ареста или попытается препятствовать расследованию. Однако Тверской районный суд по просьбе следствия решил продлить срок содержания многодетной матери за решеткой — до 27 февраля 2019 года.

По мнению адвоката, члена Совета при президенте по правам человека Шота Горгадзе, абсурдность этого дела против Лисицыной в том, что у следствия нет ни одного доказательства ее виновности.

Более того, следствие до сих пор не установило, кто является потерпевшим по уголовному делу, заявила «Росбалту» адвокат Тамара Шустрова. Предполагается, что Рослесхоз. Но по документам те земли, о которых идет речь, не принадлежат Рослесхозу. По запросу защиты администрация Наро-Фоминского района предоставила генплан от 2017 года, по которому участки, якобы купленные Лисициной, не относятся к землям лесного фонда, а находятся в границах населенных пунктов. К слову, по версии защиты, Рослесхоз сам же этот Генплан и согласовал.

Представитель следствия заявила, что у них есть иные сведения о том, в чьей собственности находились земли. Но до сих пор их почему-то не приобщили к делу, заметила Шустрова.
Примечательно, что Рослесхоз и не был инициатором уголовного преследования Лисицыной. Как рассказала Шустрова, уголовное дело завели по рапорту сотрудника полиции, который оперативным путем установил, что первичные документы на земельные участки были поддельными.

«Но первичные документы никаким образом не касаются Александры Лисицыной. Вообще. Даже если бы она на самом деле купила эти земельные участки, она бы была просто добросовестным приобретателем. Но она лишь подписала доверенность по совету знакомого, и ни о каких сделках по ней не знала», — подчеркнула адвокат.

Как рассказал журналистам Горгадзе, следствию до сих пор не удалось установить, что между Лисицыной и теми, на кого была оформлена доверенность, была связь и, тем более, преступный сговор.

«Ни в „прослушке“, ни в расшифровке Лисицына вообще не упоминается. Ни с одним из фигурантов, которым сейчас предъявлены обвинения, она не знакома. Нет никаких документов, подтверждающих, что между ними была какая-то связь — телефонная или иная», — также заметила Шустрова уже в зале суда.

Тем не менее, многодетную мать оставили за решеткой еще почти на полтора месяца. По версии защиты — безо всяких к тому оснований. Дело в том, что требуя оставить Лисицыну в СИЗО, следствие должно указать конкретные обстоятельства, подтверждающие необходимость содержания под стражей. Раньше об этом говорили Конституционный суд, Верховный суд. Теперь это прямо прописано в законе.

Однако, считает защита, ходатайство следствия написано как под копирку: «Может скрыться или уничтожить доказательства», «нет постоянного источника дохода», «находясь на свободе может продолжить заниматься преступной деятельностью», «может скрыться от органов предварительного следствия и суда, уничтожить доказательства по делу, а также иным способом воспрепятствовать производству по делу».

«В материалах нет ни одного документа, подтверждающего, что Лисицына действительно может скрыться из-под стражи или воспрепятствовать следствию. Есть только доверенность неким гражданам, которые приобрели на ее имя земельные участки», — отметила адвокат.

Родные Александры Лисицыной предложили внести за нее залог в 30 млн рублей, при том, что сам ущерб по делу оценивается в 37 млн рублей. Но ни залог, ни характеристика из храма в Тропареве, где Александра Лисицына с 2000 года преподавала детям английский язык, ни поручительства от известных людей, ни трое несовершеннолетних детей, которые ждут ее дома, не убедили суд изменить меру пресечения на любую другую — не связанную с заключением под стражу.

«Дело Александры Лисицыной — лакмусовая бумажка для российского правосудия. Первые лица государства неоднократно обращали внимание, что без крайней необходимости содержать людей под стражей до вынесения приговора недопустимо. Несмотря на это мать троих детей, которая обвиняется в совершении преступления ненасильственного характера, не просто изолирована от общества, а содержится в ужаснейших условиях в следственном изоляторе. Дети лишены возможности общаться с матерью. Для человека, который никогда не жил этим преступным криминальным миром, моральная пытка — находиться в тюрьме, причем, еще до того, как судом установлена ее виновность», — отметил адвокат, член совета при президенте по правам человека Шота Горгадзе.

«Содержать женщину, которую обвиняют в преступлении экономического характера, в следственном изоляторе, — совершенно неоправданная жестокость. А государство на жестокость никакого права не имеет. Оно имеет право на жесткость, но только в том случае, когда оберегает общество от насильников, от убийц, от грабителей. Но содержать в СИЗО женщину до вынесения приговора — неоправданная история. Если она окажется виновной, пусть понесет наказание, которое назначит суд. Но пока ее вина не установлена и столь серьезная мера пресечения не обязательна», — считает он.

Защита заявила, что намерена обжаловать это решение в вышестоящих инстанциях.

Дарья Истомина