Э. Бояков: огромный авторитет имеют лидеры питерского театрального процесса

Национальная театральная премия и фестиваль "Золотая маска" стартовала 23 марта. В фестивальной афише примерно половину номинантов на "Маску" составляют спектакли из Санкт-Петербурга. В интервью корреспонденту ИА "Росбалт" Эдуард Бояков, генеральный директор фестиваля "Золотая маска", прокомментировал эту ситуацию.

ИА "Росбалт": В этом году московские и питерские участники фестиваля представлены в одинаковой пропорции. С чем это связано?

Эдуард Бояков: Это уже не особенность сегодняшней афиши, а некая закономерность. Такая пропорция сохраняется почти всегда. Более того, как правило, питерские спектакли в итоге получают больше "Масок", чем московские номинанты. Я не говорю, что в этом году так будет, но в прошлом и позапрошлом было именно так. Наверное, это связано с тем, что огромный авторитет имеют лидеры питерского театрального процесса. Можно говорить о трех знаковых фигурах, как об абсолютных лидерах современного театра.

ИА "Росбалт": Кто они?

Э.Б.: Во-первых, это Валерий Гергиев. Во всем, что касается музыкального театра, больших форм, театр Гергиева обогнал все остальные театры на несколько порядков, на несколько десятилетий. Это сейчас единственный российский музыкальный театр, который реально влияет на мировой контекст, на мировой процесс. Театр, который номинируется на премию Лоуренса Оливье за гастроли в Лондоне летом прошлого года. Лондонская пресса в июне-июле была просто запредельная! Писали, что это третья русская революция, самые авторитетные газеты писали о том, что русский музыкальный театр в ХХ веке три раза менял представления англичан о театре: век двадцатый начинался с того, что Дягилев изменил представление англичан о театре. В 54-56 году это был Большой во главе с Галиной Улановой, и тоже миру открылся новый тип театра. А сейчас Валерий Гергиев изменяет мировую музыкальную карту. Он работает с лучшими режиссерами, постоянно выступает партнером по продукции с Зальцбургским фестивалем, с "Метрополитен опера", с "Ла Скала", с "Ковен Гарден", то есть с крупнейшими конституциями.

Во-вторых, Додин. Я думаю, нет огромного отрыва между московскими и петербургскими театрами, но тем не менее именно Додин в прошлом году получил самую престижную европейскую театральную награду, которая вручается под покровительством Совета Европы, вручается авторитетнейшими творческими организациями. Премия называется "Европа - театру". Театр Льва Додина - единственный из российских театров имеющих этот статус. Малый драматический театр Санкт-Петербурга - театр Европы. Ну, и конечно, гастрольные туры, премии, международная жизнь - это показатель очень серьезного уровня, на котором театр находится.

Третья фигура - совершенно знаковая - хореограф Борис Эйфман, человек, который, несмотря на мизерную государственную поддержку, сумел стать настоящим лидером. Его театр олицетворяет собой тип театра независимого, не включенного в систему государственных монстров. Не будем перечислять все его регалии, достаточно вспомнить только одну характеристику: в Америке Бориса Эйфмана считают последним великим хореографом ХХ века и первым великим хореографом ХХI-го. Самые авторитетные балетные критики после позапрошлогоднего спектакля в Нью-Йорке написали в один голос, что мир уже много лет ищет великого хореографа, а надо бы перестать заниматься этими поисками, потому что он есть, и это - Борис Эйфман из России. В России, кстати, к его творчеству относятся значительно более критически и скептически, но нельзя не признать то, что действительно его труппа, его исполнители, его тонус совершенно выдающиеся.

ИА "Росбалт": Как Вы думаете, с чем связано то, что все эти три знаковые фигуры из Санкт-Петербурга?

Э.Б.: Думаю, можно говорить еще о четвертом явлении. Это уже не связано с какой-то личностью, а связано с целым поколением, группой. Я имею в виду петербургскую режиссуру. В Петербурге существует поколение 30-40-летних профессионалов, которые, в отличие от Москвы, занимают очень активное место. Как и почему это произошло в Питере, а не в Москве, хотя здесь больше денег, отдельный разговор, но совершенно очевидно, что в Москве более законсервированная ситуация, нежели в Петербурге.

В Питере с точки зрения менеджмента, с точки зрения организационно-правовых форм, все чуть-чуть веселее и правильнее. В Петербурге, за исключением того же Додина, практически нет драматических театров, которые творчески приватизированы. В Москве каждый второй театр - это театр: а) неинтересный; б) в котором авторитет лидера очень силен, непререкаем, и он непонятно на чем зиждется. Петербуржцы Бутусов, Козлов, Браудин, Галибин, Дитятковский, Крамер - это то самое поколение, которое очень сильно влияет на картину питерскую, они наиболее актуальные российские режиссеры, поэтому из года в год львиную долю номинантов составляют именно питерские спектакли. И в этом году опять у нас спектакль Дитятковского, в этом году у нас спектакль Козлова. В этом году у нас кукольный спектакль козловских учеников. Это уже такая тенденция очень серьезная, очень важная.

ИА "Росбалт": То есть в Москве подобного поколения, подобного феномена не существует?

Э.Б.: Это серьезная тема. Прежде чем говорить на эту тему, надо бы сесть, проанализировать, как-то очень серьезно подумать. Но если все-таки с лету говорить: законсервирована, заорганизована московская система. Театров в Москве намного больше, чем в Питере. Денег в Москве, которые идут на поддержку театров, несоизмеримо больше, чем в Питере. Тем не менее, Петербург дает лучший результат. В Москве в 20-30 центральных театрах нет худрука моложе 50 лет. Райкин самый молодой, а ему в прошлом году исполнился полтинник. Есть люди под 80, под 70, ну и под 60, сильно под 60. Это очень сильно влияет на театр. Я не говорю, что 70-летний режиссер не может руководить театром, он может руководить. Но не может быть ситуации, когда только 70-летние руководят театрами. А в Москве именно так. В Питере по-другому сложилась эта жизнь.

Во-вторых, профессия руководителя театра влияет на его политику. По-прежнему в Москве наиболее классический тип организации театрального дела и театрального хозяйства, репетиционного театра - это театр во главе с режиссером. Театр Маяковского - Гончаров, театр Моссовета - Хомский, театр Ермоловой - Андреев, Молодежный театр - Бородин, Ленком - Захаров и т.д. Это разные режиссеры, разного уровня, я не собираюсь решать, кто из них лучше, кто хуже, но дело в самом подходе. Когда режиссер во главе театра, то он не заинтересован в приглашении других режиссеров. Режиссер заинтересован в строительстве своего театра, имени Захарова, имени Гончарова, имени Хомского и т.д. (Только у Мейерхольда хватило смелости сказать то, что не хватает другим: назвать свой театр именем Мейерхольда. На самом деле, я думаю, что именно этого хотят и все остальные.) С одной стороны он не может пригласить плохого режиссера, потому что приглашение плохого режиссера и постановка провального спектакля - это огромный минус и показатель несостоятельности художественного руководителя. А с другой - худрук-режиссер не может пригласить слишком хорошего режиссера, потому что приглашение слишком хорошего режиссера, грубо говоря, лучшего, чем он сам, это тоже определенный показатель. Возникает вопрос: "А почему же Вы - художественный руководитель, а не тот, кого Вы пригласили?" Поэтому надо попасть в эти рамочки, оказаться четко между: и не слишком хорошим, и не слишком плохим. Все это существенным образом провоцирует и продуцирует бездарность, которая у нас в театре процветает.

ИА "Росбалт": В Питере другая ситуация?

Э.Б.: Пожалуйста: Александринкой руководит директор, а это самый большой театр - на Невском проспекте. Напротив Александринки - театр Комиссаржевской. Блестящий театр, огромный, хороший, в центре, с шикарным залом, им руководит завлит, а не действующий режиссер Новиков. Театром на Литейном, который регулярно поставляет спектакли в нашу афишу, тоже руководит бывший завлит. Театр Сатиры на Васильевском острове - руководит директор и так далее. И эта ситуация в итоге выдает лучший результат.

ИА "Росбалт": Отличается ли уровень спектаклей номинантов из Москвы, Санкт-Петербурга, других городов? Я понимаю, что выбирают самых достойных представителей Томска, Петербурга, Москвы, но все-таки есть ли какая-то разница?

Э.Б.: Об этом очень много говорят, очень много спорят. По-моему, можно говорить о трех феноменах, рассматривать уникальность этих феноменов, некую такую индивидуальность. Я имею в виду московский театр, питерский театр и провинциальный театр. Разница не в уровне, а в характеристиках. Они выполняют абсолютно разную социокультурную функцию, роль, миссию. Я никогда не скажу, что в Москве театры лучше, нежели в провинции, но вряд ли скажу и обратное. Провинциальный театр другой. Когда возникает конкурс, это очень интересно сравнивать. Вот, например, театр из Минусинска, который был в прошлом году на "Золотой маске", в городе, где 70 тысяч населения. Стоит старинный, построенный сибирскими купцами театр, это черт знает где - Минусинск, это Красноярский край, но от Красноярска еще часов пять. Я считаю, что театр в Минусинске (мало того, что это просто хороший и качественный театр) для русской культуры делает не меньше, чем какой-нибудь театр в Москве. Я думаю, что больше многих.

ИА "Росбалт": Какие социокультурные задачи, по Вашему мнению, у петербургского театра?

Э.Б.: Очень много говорят о статусе культурной столицы или, наоборот, о бывшей столице с областной судьбой, о провинциализме Питера. Есть очень много доводов "за" и очень много доводов "против" того, что это столица. Конечно, когда видишь уровень экономики, когда понимаешь, что в этом городе намного меньше денег, легко соглашаешься с тем, что это провинциальный город. Когда видишь уровень Мариинского театра, Додинского или поколения, о котором я говорил выше, понимаешь, что это, безусловно, культурная столица.

ИА "Росбалт": То есть театр характеризует город как культурную столицу?

Э.Б.: Сказать, что Питер - столичный город, я бы не отважился, а сказать, что в Питере столичный театр - пожалуйста. Мы говорим, что экономика плохая, но театр хороший. А если возьмем другие виды искусства? В Питере есть литература? Есть. В Питере есть изобразительное искусство? Там есть актуальные художники? Есть. Там есть кино? Черт возьми, где есть, если не в Питере, там, где работает и Герман, и Сокуров и т.д. Герман попробовал переехать в Москву, но, мне кажется, у него уже закончился период увлечения столицей. Он вернулся и снимает сейчас опять в Питере. Работает и, кажется, жить там собирается снова. Может быть, вообще миссия этого города в том, чтобы показывать миру и стране, что есть еще некая форма жизни, которая называется искусство, и она, эта форма, сильно противоречит современной логике - логике экономической детерминированности. Городу не нужны тараканьи бега, которые постоянно устраивают то московские политики, то московские хозяйственники, то московские бизнесмены. Может быть, речь идет о некой новой такой аристократической парадигме, может быть, этим все закончится.

ИА "Росбалт": Как московский зритель воспринимает петербургские спектакли? Много говорят о разной ментальности жителей этих городов.

Э.Б.: Московский зритель - это не гомогенная масса, это разношерстная публика. Московский зритель, который ходит на Полищук, я думаю, плохо будет воспринимать спектакли Дитятковского, также плохо будет воспринимать его тот петербургский зритель, который ходит на питерскую антрепризу. Критики очень любят питерский театр. Любят по двум причинам: во-первых, потому что это хороший театр, а во-вторых, потому что любить на расстоянии всегда приятнее, радостнее. Критики любят Питер как идею, как некую Аркадию, территорию для настоящего творчества. Здесь все уже, как они считают, сгнило.

ИА "Росбалт": Будет ли "Золотая маска" участвовать в праздновании 300-летия со дня основания Петербурга?

Э. Б.: Обязательно. Мы хотим в 2003 году провести фестиваль "Золотая маска" в Петербурге. В прошлом году, в сентябре, мы делали мини-фестиваль в Петербурге, представили несколько спектаклей, привезли современных хореографов. Было очень интересно. Фестиваль прошел "на ура". Был потрясающий благотворительный вечер, стипендии учредили для студентов театральной академии, вообще это было лучшее мероприятие "Золотой маски", которое мы сделали за шесть лет. В этом году в сентябре мы тоже будем пытаться делать то же самое, но в 2003 году нужно идти дальше. Нужно делать большой фестиваль. Нигде больше нельзя сделать большой фестиваль уровня "Золотой маски", кроме Москвы и Питера, потому что существует проблема площадок, нужно огромное количество площадок и жесткие требования к разного типа театрам. Даже в таких больших городах, как Нижний Новгород, Омск, Новосибирск, все равно два-три драматических театра максимум плюс один музыкальный. Здесь не поместишься. Этот фестиваль 2003 года уже активно готовится. У нас очень хорошая позиция: мы будем делать "Маску" в марте, фактически это будет началом празднования юбилея. Понятно, что пик юбилея будет на белых ночах. Там, во-первых, будет сезон, огромный наплыв туристов. Во-вторых, там будет по традиции огромная культурная программа, будет гергиевский фестиваль "Звезды белых ночей", куда Гергиев привезет всех идолов во главе с "Метрополитен опера". А мы сможем празднично открыть юбилейные празднования.