Пейзаж после битвы

25 мая 2006 года - некруглая, но важная дата в жизни страны. 17 лет назад в Кремлевском дворце после первых в СССР альтернативных выборов начал работу Первый Съезд народных депутатов СССР горбачевского призыва. Съезд, который оказал колоссальное влияние на умы людей бывшего СССР и - без преувеличения - на весь мировой порядок. Гавриил Попов, Татьяна Заславская, Юрий Афанасьев, Евдокия Гайер, Андрей Сахаров, Анатолий Собчак... Список 'звездных' имен можно продолжать.

Даже не верится, что прошло уже двадцать лет с начала горбачевской перестройки и семнадцать - от Первого Съезда народных депутатов СССР, который для советских людей стал воистину судьбоносным! Для иного государства и иной цивилизации НАШИХ двадцати лет хватило бы, наверное, на несколько столетий - столько невероятных, планетарных событий, мировоззренческих перемен, борений и сомнений уместилось в эти годы.

Иногда в поисках какого-то документа, среди завалов депутатских и журналистских архивов, я натыкаюсь на свои статьи двадцати-пятнадцатилетней давности, пробегая их по диагонали, начинаю читать и не могу оторваться: какое же это было светлое, трепетное и наивное время! Вот в 1987 году, летом, 'Известия' опубликовали мою 'Исповедь провинциального журналиста', в которой я пишу о том, как первый секретарь Житомирского обкома партии В. В. Кавун, член ЦК КПСС, затыкает рот тем журналистам, которые так глубоко вдохнули горбачевские речи, что не могут их выдохнуть просто, а хотят трансформировать партийную словесную шелуху в свободу печати. Что после этого было! Семь часов беспрерывного партсобрания-шельмования. То самое 'агрессивно-послушное' большинство моих коллег из моей же газеты написали на меня кляузу - куда? - члену Политбюро ЦК КПСС Егору Лигачеву! Из ЦК Компартии Украины примчался гонец 'выбить' у меня, не члена партии, письменные объяснения, каким образом моя статья не только попала в 'Известия', но и была напечатана? Как посмела?!

Они еще не понимали - ни в ЦК, ни в ГК, ни в МК, - что их время закатывается. Мы, правда, тоже этого не знали наверняка, но мы этого хотели, мы ИНТУИТИВНО это чувствовали - перемены возможны!

После выхода статьи я наивно полагала, что это такой смелый редактор 'Известий', взял да и тиснул тиражом в тринадцать миллионов мой глас народа. И только когда меня избрали депутатом и я приехала на первый Съезд в Москву, только тогда Владимир Надеин, завотделом писем 'Известий', по секрету рассказал мне, что прежде моя статья носилась - страшно сказать! - в ЦК КПСС, на Старую площадь, для цензуры. И только после того, как сам секретарь ЦК и член Политбюро Александр Николаевич Яковлев прочитал эту 'подрывающую устои' статью и наложил свою резолюцию 'В печать!', она была опубликована. Вот такая, получается, разрешенная гласность...

После этой публикации я получила почти две тысячи писем со всех концов страны. Люди писали просто: Житомир, Ярошинской. Меня потрясло, что несколько десятков человек, старые партийцы, прислали мне свои рекомендации в партию! То есть люди еще свято верили в то, что партия может измениться и изменить жизнь к лучшему. Но Система уже была больше мертва, чем жива. Костенея, она не хотела уходить, цепляя нас своими мертвецкими пальцами, пытаясь удушить тех, кто против нее. Но чем больше душила, тем сильнее было сопротивление материала. Самое замечательное, что в то время 'сопротивлялись' не за деньги, уплаченные избирателям по расценкам кандидатов, а за идею, за будущее детей, страны, нации...

Именно поэтому, я считаю, что это были единственные, первые и последние в новейшей истории и советского и российского государства почти свободные выборы, несмотря на все их идеологические издержки. А горбачевский депутатский корпус, и прежде всего, первая оппозиционная межрегиональная депутатская группа, был и остается единственным почти справедливо избранным, некоррумпированным парламентом страны. Мы имели ЧЕСТЬ И ДОСТОИНСТВО. Тогда они были в цене больше, чем все остальное.

Чего мы и наши избиратели хотели? Очень простых вещей: свободы вообще и свободы выбора в частности. Собственно, того, что уже давно имели все нормальные люди в мире и что впервые было провозглашено еще несколько столетий назад английским философом Джоном Локком: право каждого Человека 'на жизнь, свободу и частную собственность'. Томас Джефферсон в Декларации независимости заменил в этой формуле слова о 'собственности' на 'стремление к счастью'. Люди всюду одинаковы. И это так естественно для каждого человека - жизнь, свобода и счастье. И многие из нас на самом деле готовы были жизнь свою положить за свободу!

Мы полностью выполнили свою - без преувеличения - историческую миссию. СЕГОДНЯ МЫ УЖЕ СВОБОДНЫ. Но последующая ЦЕНА завоеванной свободы оказалась непомерной: из-за недальновидности, а порой и откровенной глупости бывшего руководства СССР страна - увы! - утрачена. А Россия вот уже второе десятилетие лежит в руинах. Вскрыты и не возведены заново ее кровеносные экономические системы, десятки миллионов людей брошены в нищету, социальная защита почила в бозе, миллионы наших детей копаются на помойках и колются в подвалах. А горстка заглотнувших и не поперхнувшихся богатствами всей страны, парилась по баням и играла в 'большой теннис', погрузив между сетами уже СВОБОДНУЮ страну во мрак коррупции и преступности, почему-то называя это демократией.

И только сегодня президент В.В.Путин пытается что-то наладить в стране, хотя бы спасти ее от повторения судьбы Советского Союза. Не поздно ли? Получится ли? Жернова, в которые попала Россия, грозят растереть ее в пыль.

Сегодня неутомимый кремлевский 'комиссар' Медведев, поехав по городам и весям необъятной России, сообщает нам с экранов телевизоров, что в стране, оказывается, нет порядка! И чиновники обнаглели, берут взятки, и коррупция, такова, что даже грозит нашей государственности. Вот сколько сразу жизненно важных новостей узнали в Кремле и с изумлением поделились с нами!

Почему так случилось? Спросите, пожалуйста, у тех, кто РАСПОРЯЖАЛСЯ плодами завоеванной нами свободы. (Недаром говорится, что на поле брани после битвы приходят мародеры.) Пока они все не улетели еще навсегда к своим награбленным капиталам в теплые края. Да, это они дискредитировали священные слова из демократической библии, - 'демократ', 'рынок', 'свободное предпринимательство', - с которыми мы 20 лет назад вышли на баррикады борьбы за свободу, пока они мучительно вычисляли для себя удобный момент, как бы так выйти из любимой коммунистический партии, чтобы в конечном счете не прогадать. Сменив риторику и отодвинув романтиков чести и достоинства, они не прогадали. Для себя. О стране, судя по современному пейзажу, никто всерьез никогда и не думал.

Годы, прошедшие после первых свободных выборов и первого заседания Первого Съезда народных депутатов СССР изменили мир и изменили нас. Неизменным остается тот особый нравственный императив, который нельзя приобрести, даже вовремя и очень прибыльно обменяв свой коммунистический партийный билет на ценные бумаги ГКО.