Газпром-хранитель

Семь именитых архитектурных бюро Европы начали работать над проектом "Газпром-сити", предполагающим строительство 300-метрового офисного здания в центре Петербурга. Если до сих пор не все горожане знали, что на берегах Невы должен вырасти небоскреб, то теперь, когда названы конкурсанты, и через 5 месяцев начнется отбор лучшего проекта, известность "Газпром-сити" достигнет широких масштабов. Будет ли небоскреб в месте впадения Охты в Неву столь же популярным, сколь обсуждаемым – большой вопрос. Очередные сцены Мариинки и неузнаваемую Новую Голландию видеть каждый день будут немногие, но от 300-метрового гиганта у края исторического Петербурга деться будет некуда.

Общественность и интеллигенция имеют свойство негодовать, когда власть с ними не советуется. А если дело касается обновления городской архитектуры, то отсутствие диалога особенно неприятно. В коне концов, льготы и компенсации можно менять туда-обратно, но что построено, то построено. Учитывая возможный протест, власти Петербурга и "Газпром" заранее объясняют, что небоскреб не испортит городской ландшафт, и всячески намекают, что интеллигенция всецело поддерживает идею. К тому же горожанам обещано, что, не выслушав их мнения, ничего не возведут.

В среду на церемонии оглашения семи избранных архитектурных бюро, губернатор Валентина Матвиенко подчеркнула, что "Газпром-сити" будет построен не в исторической части города, а в депрессивном полуразрушенном районе. Она заметила, что жизнь меняется, город должен идти в ногу со временем, а реализация проекта даст толчок к развитию крупной территории, которая сейчас выглядит ужасно. Губернатор даже пообещала, что все петербуржцы смогут высказать свое мнение в поддержку того или иного варианта, и только после этого конкурсная комиссия соберется вновь и примет окончательное решение. Сразу представилось, как воскресным утром горожане идут на референдум, изучают красочные буклеты с проектами и большинством голосов решают, какой же именно 300-метровый небоскреб стоит построить через реку от Смольного собора. Голосовать "против всех" было бы нельзя, но в России это уже становится традицией.

Презентация проекта убедительно доказывала: офис "Газпрома" не станет пиком Петербурга. Небоскреб не будет виден с Дворцовой площади. Вопреки опасениям, его верхушка не будет выглядывать из-за Зимнего дворца, если смотреть с Дворцового моста и Университетской набережной. Правда, со стрелки Васильевского острова (с расстояния в 5 км) небоскреб будет виден, но 122-метровый шпиль Петропавловского собора будет казаться выше.

Человеку, стоящему на Троицком мосту, гигант будет казаться бесспорной архитектурной доминантой, но шпиль Петропавловского собора уже останется за спиной, а Смольный собор будет еще практически неразличим. Если же смотреть на 300-метрового гиганта с моста Александра Невского, здание будет казаться протыкающим небо, но обзор Смольного собора с этого моста все равно закрыт уродливыми заводскими трубами. Каков будет вид на собор с Синопской и Свердловской набережных или с Суворовского проспекта и Шпалерной улицы, можете домыслить сами.

Церемония оглашения участников конкурса должна была продемонстрировать, что все происходит с согласия науки, искусства, театра, литературных кругов, почетных граждан и интеллигенции в целом. Имя первого конкурсанта объявил писатель Даниил Гранин. Имя второго – актер Кирилл Лавров. Имя третьего назвал директор Русского Музея Владимир Гусев. Четвертого конкурсанта должен был назвать ректор Политехнического университета Михаил Федоров.

Почетные граждане Петербурга Лавров и Гранин воспринимаются властями как лицо городской интеллигенции. Однако радостными от того, что их пригласили на подобную церемонию, почетные граждане не выглядели. Ранее Гранин неодобрительно высказывался о затее построить небоскреб. "То, что творится вокруг Смольного собора, очень невыгодно показывает наши городские порядки", – говорил он, с сожалением замечая, что в таких делах бороться против крупного капитала невозможно. На ум приходят разные варианты: либо точку зрения писателя не знали, либо пригласили его нарочно, либо убедили, что проект не угрожает ансамблю Смольного собора.

Презентация "Газпрома" напоминает, что и в 19 веке деятели культуры часто были недовольны новостройками своего времени. В 1830-е Гоголь, глядя на то, как застраивается Петербург, грустил о невозвратно прошедшем веке Архитектуры. Признанные ныне шедеврами здания воспринимались в штыки. Например, Александр Бенуа крайне нелестно отзывался о Консерватории и Мариинском театре. Можно вспомнить, что ругали когда-то и Исаакиевский собор, а символом Парижа стала Эйфелева башня, которую вообще долго думали разобрать.

"Это действительно будет новая архитектурная доминанта", – говорила Валентина Матвиенко об ожидаемом здании петербургского офиса "Газпрома". В то же время, ведущий торжественной церемонии отметил: "Главное – не нарушить сложившуюся за более чем 300-летнюю историю архитектурную, культурную и духовную гармонию".

Культурологи рассматривают город как текст. Здания же – своего рода утверждения или заявления. Все помнят, что, по Библии, Бог обиделся на людей за Вавилонскую башню вовсе не потому, что она, на его взгляд, угрожала ландшафту. Его разгневало человеческое желание слишком высоко утвердиться. Архитектурная доминанта – не просто самое высокое здание. Это манифестация могущества того, кто ее возвел. Это вечное напоминание о том, кому оно принадлежит, и о том, что оно символизирует. Исторически в городах Европы архитектурными доминантами были колокольни и купола соборов.

С тех пор, как в 1732 году было завершено строительство Петропавловского собора, парящий над городом на высоте 120 метров ангел-хранитель остается абсолютной архитектурной доминантой. Когда в 2009 году будет завершено строительство петербургского офиса гозового концерна, над городом будет парить "Газпром" . В этом нет ничего незакономерного. Страна живет за счет нефти и газа, и с помощью энергоресурсов отвоевывает себе пространство на мировой арене. Петербуржцы, замечая отовсюду офис "Газпрома", волей-неволей будут помнить, что именно обеспечивает уровень жизни в их стране.

Совет директоров "Газпрома", заседающий на последнем этаже небоскреба, еще долго сможет решать судьбу континента подобно тому, как судьбы древних решали жители Олимпа. Судьбы всех стран решают советы директоров на последних этажах небоскребов – от этого никуда не деться. Глядя на египетские пирамиды, люди вспоминают о великих фараонах. Глядя на 300-метровый небоскреб в Петербурге, потомки будут помнить о том, что в истории страны был период, когда превыше всего стояли нефть и газ.

Максим Василенко, ИА "Росбалт".