"Атомфлот" ставит на Ямал

О сегодняшнем дне атомного ледокольного флота и его перспективах рассказывает генеральный директор ФГУП «Атомфлот» Вячеслав Рукша.

— Вячеслав Владимирович, передача ледокольного флота состоялась. Как живет и чем дышит коллектив Атомфлота сегодня?

— Сегодня мы живет теми же текущими задачами, как и раньше. Состав флота на 99% остался тот же, включая и плавсостав. Это вселяет в нас уверенность в успешности нашей деятельности.

Мы спокойно сегодня выполняем свои функции. В качестве доказательства приведу такой пример — атомный ледокол «50 лет Победы» фактически на вторые сутки после передачи нам ледокольного флота ушел в Ледовитый океан для проводки судов по Северному морскому пути, то есть для выполнения своих прямых функций.

— Нет ли сейчас у ФГУП «Атомфлот» проблем с кадрами?

— Утечки кадров у нас нет. Как известно, в августе в день передачи нам атомного флота было принято на работу 1647 человек плавсостава из Мурманского морского пароходства. Это составляет 98% всего плавсостава для обслуживания Атомного ледокольного флота. Все они работают у нас и никуда не собираются уходить. И я связываю это с тем, что люди доверяют государству, госпредприятиям. Мы приняли людей на работу в Госкорпорацию «Росатом», у которой солидный статус.

И еще одно обстоятельство. Я считаю, что на атомном флоте работают патриоты своего дела. Они не подвержены каким-то влияниям.

— Какие функции будут возлагаться на Атомфлот? Будут ли эти функции расширяться?

— Тема расширения функций обсуждается. Исходя из того, что госкорпорация ближе к хозяйственной деятельности в области использования атомной энергии, вполне возможно, что нашему предприятию будут переданы другие функции. Например, по некоторым объектам, связанным с малой атомной энергетикой. Это строительство головного образца плавучей атомной электростанции на базе, кстати, нашей судовой ядерной установки – КЛТ-40, или проекты энергоблоков малой мощности.

— Каким образом руководство предприятия планирует укомплектовать штат необходимыми специалистами? С учетом расширения функций Атомфлота в специалистах какого уровня и профессиональной подготовки предприятие будет нуждаться?

— Был такой период, когда на нашем предприятии наблюдался довольно приличный отток специалистов. Сегодня эта проблема не настолько актуальна и решается достаточно просто. Начну с того, что нас не радует. Основной участник транспортного процесса, как минимум в Карском море, — это ОАО "ГМК „Норильский никель“. Сегодня оно реализует свою программу строительства сверхмощных судов ледового класса. Это приведет к тому, что востребованность или потребность в атомных ледоколах, в наших ледокольных услугах раза в два сократится. Если раньше для транспортировки грузов норильского комбината требовалось 4, а в весенний период, бывало, и до 5 ледоколов, то сегодня он заказывает только два. И отсюда понятно, что нам необходимо производить соответствующие мероприятия по выводу избыточных ледоколов из прямой эксплуатации, что повлечет за собой и сокращение персонала. Но мы тем самым в январе-феврале следующего года закроем временную проблему нехватки персонала.

Второе важнейшее направление, которое нам позволит закрепить и привлечь кадры, — это повышение заработной платы. Об этом в своих выступлениях говорил генеральный директор Госкорпорации „Росатом“ Сергей Кириенко. Первое повышение в размере 30% произойдет уже в октябре. Затем, в 2009 году, планируется еще раз повысить уровень зарплаты, примерно так же — на 30%. Правда, если первое повышение у нас будет, скажем так, „в среднем“, то второе будем делать с большим детальным анализом и переходом на контрактные отношения. И это позволит нам стабилизировать в первую очередь корпус профессионалов, без которых такая технология, как судовые атомные энергетические установки, становится просто куском металла.

Дальнейшая работа с кадрами будет идти по схеме, отработанной годами. Будем сотрудничать с Государственной морской академией, с рядом вузов, которые специализируются в области эксплуатации атомных энергетических установок. И еще раз подчеркну, мы будем стремиться к тому, чтобы у нас был самый высокий уровень профессионалов. Ведь ледоколы работают в очень жестких условиях — с повышенной вибрацией, в отрыве от базы и так далее. В таких условиях нам нужны профессионалы с большой буквы.

— Как будет обновляться ледокольный флот, будет ли предприятие сотрудничать с Атомэнергопромом?

— Сотрудничать с Атомэнергопромом будем безусловно! Процесс обновления – это же процесс постоянный. Простой пример. Атомный ледокол „Арктика“ успешно отработал 33 года — с 1975 года. Когда ему было уже 30 лет, он отработал в Арктике целый год безотказно, не заходя в базу. Так что, понимаете, техника была хорошо скроена. Поэтому мы надеемся, что вот такой стандарт – высокий стандарт безопасной эксплуатации — нам удастся поддерживать и дальше. Но достаточно посмотреть на даты строительства ледоколов, чтобы понять: все равно при любой, даже самой хорошей, эксплуатации все эти ледоколы, включая „Таймыр“ и „Вайгач“, — мелкосидящие, которые специально строились для работы на реке Енисей под задачи ГМК „Норильский никель“, в районе 2017–2020 годов будут выводиться, выработав все свои эксплуатационные сроки. И мы должны к тому периоду готовить замену. Сейчас, я знаю, успешно идет работа над проектом ледокола нового поколения. Вопрос будет в том – сколько их строить? А вот на вопрос, какой это будет ледокол, можно смело утверждать, он будет двухосадочным. То есть он будет успешно выполнять свои функции на мелководье, в первую очередь на реке Енисей, и в тоже время, приняв дополнительно балластную воду, будет прекрасно работать и на морском участке.

Поэтому еще раз подчеркну, ледокол нового поколения обязан появиться в срок, а вот сколько их будет — 2, 3 или 5, – покажет жизнь. Я очень надеюсь, что через ближайших 2–3 года пойдет реальное освоение полуострова Ямал. А там в любом случае, даже если газ по-прежнему пойдет трубопроводом, вывоз жидких углеводородов все равно будет производиться морским транспортом. Это существенные объемы работы, хотя сейчас сложно даже прогнозировать, что может быть через 5–7 лет. И я уверен, что мы обязаны сохранить этот флот, эти уникальные технологии, которые сегодня нам позволяют в Арктике выполнять задачи по шельфу и другие вопросы. И в то же время должны быть хозяйственные задачи, которые выполняются на коммерческой основе. Я специально здесь не говорю о возможном транзите. Мне кажется, уже сегодня есть грузопотоки, которые могли бы транспортироваться Северным морским путем в режиме транзита. Это в первую очередь контейнерные грузы и те же самые наливные грузы. Это достаточно большой объем грузов и дорогостоящий грузопоток, который позволяет судну экономить 5–6 суток и топливо. А это уже интересно и судовладельцу, и ледоколовладельцу.

— Вы говорили о том, что компании предстоит искать работу для ледоколов. Есть ли такая проблема сейчас, и какой она будет в перспективе?

— Наши ледоколы имеют возможность обеспечивать до 10–15 млн т грузопотока по Севморпути. Сегодня же у нас грузопоток всего лишь под 2 млн т.

Приходится учитывать и такое обстоятельство — сейчас важным фактором стало строительство новых сверхсовременных судов по технологии „даблэкшен“ (двойного действия). Так, по заказу НК „Лукойл“ Совкомфлот построил 3 мощнейших танкера по этой технологии. Строится также серия судов — арктических экспрессов — Норильским комбинатом. Благодаря действиям этих компаний мы сегодня можем смело и четко просчитывать всю транспортную морскую составляющую для того же полуострова Ямал, с которым мы и связываем большие перспективы по загрузке нашего Атомного ледокольного флота. Мне кажется, полуостров Ямал в ближайшие 2–3 года заявит о себе. Я бы не брался даже делать прогноз по темпам развития, они могут оказаться куда серьезнее, чем мы ожидаем. Если говорить о России, на мой взгляд, сегодня мы можем развивать эффективно Восточную Сибирь и полуостров Ямал.

— Трудно обойти тему безопасности, экологии. Какими словами вы могли бы успокоить экологов, которые всегда имеют опасения?

— Наверное, предприятия, в названии которых есть слово „атом“, настораживают, но десятилетия надежной эксплуатации ледоколов – это главный аргумент для тех, кто о чем-то волнуется и что-то подозревает. Проблем с экологией и безопасностью нет. У нас больше экономических проблем, связанных с недостатком работ. Нам важно, чтобы Родина развивала как можно быстрее полуостров Ямал. Тогда мы будем востребованы в полном объеме. А экологи пусть живут спокойно. Мы, кстати, их всегда с удовольствием приглашаем, показываем все, что можно и что им интересно. Если бы за столько лет эксплуатации ледоколов что-то случилось, то это бы незамедлительно получило огласку. Современные приборы позволяют за всем следить.

Добавлю еще, что мы имеем средства на обеспечение безопасности в федеральной целевой программе по ЯРБ на обращение с ядерным топливом.

— Как будет решена дальше судьба ледокола „Ленин“? Почему так долго идет процесс организации на его основе музея?

— Судьба ледокола „Ленин“ определена – он станет музеем к 50-летию Атомного флота России. В этом направлении мы движемся. Конечно, пока прямого финансирования, к чему мы стремимся, нет. Но ледокол „Ленин“ передан нам на баланс в соответствии с указанием руководителя корпорации. Мы находим ресурсы, вкладываем в него. Обещал материальную поддержку и Сергей Кириенко. Крайне важно отметить, что предыдущая работа, которой, можно сказать, почти напрямую руководил Юрий Евдокимов, губернатор нашей области, имела результат – определены место, технология постановки ледокола, сделано очень многое. Мы со своей стороны делаем все, чтобы ледокол „Ленин“ выглядел достойно. И я очень надеюсь, что скоро впервые покажем его жителям города Мурманска на набережной у Морвокзала — месте его вечной стоянки. Я не сомневаюсь, что он будет одним из символов города.

Мы ведем сейчас переговоры о том, кто займется экскурсионной, музейной работой. У нас ледокол будет только на балансе и мы будем отвечать за его морскую безопасность. А вот выставочная деятельность, скорее всего, будет возложена на специалистов, возможно, на тот же краеведческий музей. Ведь атомный ледокол „Ленин“ — это символ Советского Союза, он стоит в одном ряду с космонавтикой.

— После передачи атомных ледоколов будут ли они использоваться для туристических круизов?

— Наверное, в ближайшие 2–3 года это направление деятельности будет существовать. Потому что у нас сейчас загружены топливом три больших ледокола — „50 лет Победы“, „Ямал“ и „Россия“, а в пиковый сезон нам нужны лишь два. Так что вполне возможно, что рейсы туристические в их режим работы будут пока вписываться. Но мы будем говорить нашим заказчикам о том, что готовы выполнять эти круизы только на одном ледоколе, и не менее 5–6 рейсов в сезон. Иначе не выгодно экономически. Нельзя же ледокол целый год держать для того, чтобы он только полтора месяца совершал круизы на Северный полюс. Сам по себе туристический бизнес для нас легче, это не то, что проводка судов, — затраты меньше. Конечно, туристический бизнес повышал эффективность загрузки ледокола. Но как только мы придем к ситуации, что ради самого туристического бизнеса надо готовить ледокол, я боюсь, что будут звучать неподъемные цифры расходов для заказчика и этот вид деятельности потеряет экономическую привлекательность. Впрочем, мы не исключаем, что могут появиться желающие, как, например, те, кто летает туристами в космос за двадцать миллионов долларов, и они захотят совершить поход на ледоколе к Северному полюсу. Мы будем готовы рассмотреть такие предложения. Кстати, цены примерно будут похожи — что слетать в космос, что единолично отправиться на ледоколе к Северному полюсу.

— Часть ученых предрекает таяние ледового покрова Арктики. Если это произойдет, где можно использовать такие корабли?

— Я убежден, что климат зависит не от количества заводов, а от солнца. Как ведет себя солнце, так ведет себя и Арктика. Наоборот, мы ожидаем периода наступления похолодания. Очередной цикл похолодания, связанный со снижением солнечной активности, надвигается, и это радость для нас. Знаете, есть фильм у Чарли Чаплина про стекольщика, я его очень люблю вспоминать. Идет сыночек, швыряет камешки по окнам, а следом идет папаша и кричит: „Кому стеклить?“ Ну вот считайте, что мы Господу Богу тут свечки ставили, делали все что могли, чтобы он нам прислал похолодание. Есть версии, что оно будет существенным, с мини-ледниковым периодом.

Кстати, наши специалисты предсказывают похолодание уже в этом году, зима будет значительно холоднее прошлогодней. Поэтому атомные ледоколы будут и дальше работать в Арктике.

— Как вы оцениваете уровень ледокольного флота России в сравнении с аналогичными кораблями США, Канады? На что способны их ледоколы и наши?

— Они могут с непредсказуемым результатом сходить в летний период на Северный полюс, поломать там лопасть, как это уже было, — наш „Ямал“ их потом оттуда выводил. Наше же достоинство в том, что мы на Северный полюс ходим уже почти по часам в летний период. Правда, один раз туда летом даже «Ямал» не дошел. Одна из главных проблем Арктики – это всегда ветер, а не лед. Я думаю, что на сегодняшний день только мы способны в Арктике пройтись по границам континентального шельфа.

Газета "Атом-пресса", 30 октября