Принуждение к прагматизму

Недавнее вступление в силу соглашений о Таможенном союзе (ТС) меняет конфигурацию интересов в сфере нефтяного транзита. Позиции России во взаимоотношениях с Белоруссией существенно усиливаются. Почему Минск ратифицировал Таможенный кодекс ТС, так и не добившись отмены таможенных пошлин на нефть и нефтепродукты? Какие дальнейшие шаги может предпринять Лукашенко для отстаивания своих интересов?

«Братские» субсидии: финал

За последние два десятилетия у Москвы и Минска сложились странные отношения. Белоруссия – важнейший транзитер российских энергоресурсов. Через ее территорию экспортируется около трети российской нефти. Минск постоянно использует этот статус для получения дополнительных политических и экономических льгот в отношениях с Москвой. При этом практически с момента создания Союзного государства Белоруссия, используя удобное географическое положение и нефтетранспортную инфраструктуру, превратилась в нефтяной офшор. Главной причиной этому стали поставки в Белоруссию дешевой (по отношению к ценам мирового рынка) российской нефти.

Российские нефтяники поставляли нефть в Белоруссию, пошлина с этих поставок не взималась. При этом большая часть поставленных объемов сырья перерабатывалась на белорусских НПЗ, а затем уже готовые нефтепродукты поставлялись в Европу. Впрочем, было заключено соглашение о том, что пошлины на экспорт нефтепродуктов из Белоруссии, формирующие белорусский бюджет, будут делиться между Минском и Москвой. Благодаря растущим ценам на нефть Белоруссия превратилась в крупного экспортера нефтепродуктов на европейский рынок. По оценкам экспертов, продажа нефтепродуктов в страны Евросоюза еще недавно приносила в белорусский бюджет около трети валютной выручки - примерно $6,5 млрд.

Это была игра в одни ворота. Неудивительно, что в 2007 году российское правительство предложило пересмотреть схему сотрудничества с Минском. Москва решила прекратить немотивированное субсидирование экономики Белоруссии. Ответ белорусских властей был откровенно агрессивным: на четыре дня были приостановлены поставки нефти в Европу. К тому же Минск потребовал от российской стороны уплаты неожиданно введенной пошлины за транзит сырья в размере $45 за тонну нефти. Практически сразу после тех событий российское правительство приняло решение о строительстве БТС-2. Однако шантаж со стороны Лукашенко оказался относительно результативным. Так, была установлена российская спецпошлина на сырую нефть с применением в 2007, 2008 и 2009 годах по отношению к обычной вывозной пошлине коэффициентов 0,293, 0,335 и 0,356 соответственно.

Такая схема была более прозрачной, чем действовавшая до 2007 года, но при этом российский бюджет продолжал терять колоссальные ресурсы (в 2009 году, по оценкам, - $3 млрд), а белорусский – получать немотивированные доходы.

Схема, которая работает

Со вступлением в силу соглашения о Таможенном союзе российское правительство полностью отменило таможенную пошлину на нефть для внутреннего потребления Белоруссии (6,3 млн тонн в год). Это серьезная дотация - около 5% ВВП страны. Нефть, поступающая в Белоруссию не для нужд внутреннего потребления, облагается отныне 100-процентной пошлиной. Ежегодные потери России, по нашей оценке, снизятся теперь до $1,2 млрд (при цене на нефть марки Urals $70 за баррель).

Несколько месяцев назад эти предложения встретили противодействие Александра Лукашенко. Он угрожал тогда повысить плату за транзит (и действительно поднял ее), прекратить транзит российской электроэнергии в Калининград, отказаться от участия в Таможенном союзе. Собственно, президент Белоруссии делал то же, что и раньше. Однако соглашение о поставках нефти было подписано фактически на российских условиях.

Как мы и предсказывали, в итоге Минск резко снизил поставки российской нефти на свои НПЗ. Первый вице-премьер белорусского правительства Владимир Семашко сообщил, что белорусские нефтеперерабатывающие заводы снизили загрузку до 70%. Совокупная загрузка Новополоцкого и Мозырского НПЗ снижена с 21,5 млн тонн до 15,8 млн тонн.

Новая игра Лукашенко и новый прагматизм Москвы

Чтобы продемонстрировать энергетическую независимость от Москвы, Минск договорился о поставках венесуэльской нефти. Белорусские НПЗ уже переработали 240 тыс тонн нефти «Санта-Барбара». Разумеется, это демонстративный шаг, а не долговременная политика. Минску дешевле приобретать российскую нефть и платить 100-процентную пошлину, чем транспортировать нефть из Южной Америки (до порта Одессы, а затем по территории Украины до Мозырского НПЗ в Гомельской области Белоруссии).

Межправительственное соглашение о транзите нефти из Венесуэлы в Белоруссию через территорию Украины наконец подписано. Однако наличие этого соглашения не снимает главной проблемы: венесуэльская сделка, скорее всего, убыточна для Лукашенко. В противном случае, почему Минск не разглашает условия поставок? И почему в Белоруссию поставлено лишь 240 тыс тонн? Ведь изначально планировалось, что до конца года Белоруссия получит в общей сложности 4 млн тонн венесуэльской нефти, а в следующем году поставки выйдут на уровень 10 млн тонн. Так или иначе, в Роттердаме цена венесуэльской нефти примерно в 1,5 раза выше, чем российской, а с учетом используемого «золотого» маршрута доставки разница может достигать 65-75%. К тому же нефть из Венесуэлы – высокосернистая, она хуже российской смеси Urals по качеству и не подходит для белорусских НПЗ.

Кроме Венесуэлы, Минск давно вел переговоры о поставках нефти с Баку. Однако и азербайджанская нефть обошлась бы Белоруссии намного дороже российской – слишком дорога транспортировка. Неудивительно, что договоренностей с Азербайджаном Александру Лукашенко достигнуть так и не удалось. Теперь переговоры ведутся с Ираном.

Есть ли у Лукашенко ресурсы для того, чтобы противостоять России на «нефтяном» фронте? Недавняя «газовая война», инициированная Лукашенко, заставляет в этом усомниться. «$200 млн в масштабах республики - это копейки, и получается, что Белоруссия не могла найти у себя эти резервы. Значит, возникает вопрос: а каково сегодня реальное положение белорусской экономики?» - говорит белорусский политолог Дмитрий Болкунец. Вспомним, что для оплаты долга за газ президент Белоруссии обратился к президенту Азербайджана с просьбой предоставить кредит в размере $200 млн на 12 дней. Затем, получив от Москвы средства за оплату транзита, тут же вернул его. Страна, располагающая значительными резервами, не предпринимает таких операций, ведь они могут поставить под сомнение ее рейтинг заемщика.

«Российская Федерация и Казахстан, я подчеркиваю, что это решение не одной России, считают, что до формирования единого экономического пространства у каждой стороны остается право взимать экспортные пошлины, - заявил первый вице-премьер российского правительства Игорь Шувалов. - Мы исходим из того, что у России и Казахстана такое право сохраняется, и более того - мы этим правом пользуемся». При этом, по словам Шувалова, «президентами поставлена задача, чтобы полный пакет базовых соглашений по ЕЭП вступил в силу не позднее 1 января 2012 года».

Сегодня Москва никак не провоцирует Минск. Россия проводит в отношении Белоруссии сдержанную, прагматичную политику. Она основана не на мифах «славянского братства» и «Союзного государства», а на исполнении этой страной контрактных обязательств. Дотации носят во многом вынужденный характер. Лукашенко же отмена жизненно необходима отмена всех пошлин – именно на переработке беспошлинной российской нефти и экспорте дешевых нефтепродуктов держится его режим. У Лукашенко остается три пути: ждать 2012 года, снова обращаться в суд ЕврАзЭС или сделать ставку на шантаж. Это жестокая альтернатива, однако к тому, что выбирать приходится между неблагоприятным, негативным и крайне негативным сценариями, он привел свою страну сам.

Дмитрий Орлов, генеральный директор Агентства политических и экономических коммуникаций (АПЭК), кандидат исторических наук