Майдан и Тахрир

Еще несколько лет назад бурление египетской площади, отставка престарелого президента Хосни Мубарака и обещание демократизации со стороны новой власти вызвали бы у меня тот же энтузиазм, что и у многих западных политиков и журналистов, с радостью приветствующих победивший народ.

Но за эти годы мы и сами на постсоветском пространстве пережили несколько свержений режимов - в Грузии, на Украине, в Киргизии - и никто, кстати, не сказал, что эпоха «цветных революций» завершена. Так что место энтузиазма должен занять хладнокровный анализ происшедшего - и того, что может последовать после краха режима Мубарака. А для этого очень важен наш собственный опыт.

В Российской империи была политическая жизнь. В настоящем виде она стала существовать после революции 1905 года, когда появились и стали претендовать на места в парламенте партии, когда стали легально выходить газеты различной направленности. В 1917 году, когда империя рухнула, народу было из кого выбирать Учредительное собрание - однако большевистская диктатура за семь с лишним десятилетий эту политическую жизнь полностью изничтожила. В результате постсоветское пространство стало пространством деидеологизированным. Большая часть населения продолжает ностальгически вспоминать о добрых старых временах, стараясь вычеркнуть из этих воспоминаний лагеря, унижения и пустые полки.

Есть и люди, которые хотели бы жить, как на Западе - только не знают, как. Они воспринимают западную социальную систему как нечто само собой разумеющееся, они не связывают в единое целое политическую и профсоюзную борьбу и достижения западного образа жизни, они совершенно не готовы жертвовать собственными доходами ради государства. От своих «совковых» соотечественников они отличаются только одним. «Совковые» хотят, чтобы власть вернула им Советский Союз, «прозападные» - чтобы власть сделала им так, как на Западе.

Именно поэтому после победы своих лидеров Майданы расходятся в безмолвии - оставляя за властью право действовать. Именно поэтому даже самые продвинутые из постсоветских политиков будут всерьез убеждать вас, что на самом деле никакого общества нет, что самое главное - это сильный лидер. С этой ментальностью советский человек остается, как с родимым пятном, на всю жизнь - куда бы эта жизнь его ни занесла. Когда на днях я беседовал со слушателями Независимого украинского радио Чикаго, один из них вновь поинтересовался, когда же в стране появится лидер, который выведет ее из болота.

Египетский режим выстроен не Мубараком, как советский был сформирован не Брежневым или Горбачевым. Создателями этого режима были свергнувшие монархию «Свободные офицеры» - большевики Ближнего Востока, Лениным и Сталиным в одном лице - полковник Гамаль Абдель Насер. Именно этот харизматичный авантюрист смог одолеть первого египетского президента генерала Мухаммеда Нагиба, мечтавшего о демократизации страны и выстроить на руинах королевского Египта отвратительную диктатуру, ориентировавшуюся на Советский Союз.

Президенты Анвар Садат и Хосни Мубарак были, по сути своей, хранителями созданного режима - разве что первому удалось развернуть страну в сторону Запада и договориться о мире в регионе с Израилем, а второй неудачно попытался модифицировать военный режим в семейно-клановый. Но все эти шесть десятилетий в Египте не было настоящей политической жизни - впрочем, при монархии ее тоже не было. Площадь Тахрир также до конца не знает, чего она хочет - как не знал этого украинский Майдан. Египетское общество тоже делится на тех, кто требует от власти социальных гарантий - условно говоря, как при Насере - и тех, кто хотел бы жить, как на Западе, но не знает, как. Если даже предположить, что в Египте есть политики, готовые к модернизации страны и проведению необходимых непопулярных реформ - они никогда не получат одобрения социалистического по своей сути общества.

Я даже готов допустить, что если бы план Хосни Мубарака удался и он передал бы власть сыну, то Гамаль Мубарак мог бы выступить в роли реформатора Египта (хотя у меня очень большие сомнения в этом). Но армия не будет менять эту страну никогда. Армия либо останется у власти - либо передаст ее популистам, которых сама же и свергнет, когда египтяне будут по горло сыты тем, что они будут воспринимать как демократию.

Потому что ближневосточное общество не готово принять ровно то, что не может принять общество постсоветское - демократию как ответственность, серьезную работу, готовность жертвовать и делиться, ждать результатов и контролировать власть. А когда такого восприятия демократии нет, следствием площади становится отнюдь не демократия. Результатом площади рано или поздно становится диктатура.

Виталий Портников

Прочитать оригинал поста Виталия Портникова с комментариями читателей его блога можно здесь.