"Что делать, если нет выбора?"

Будет ли революция после выборов? Стоит ли принимать участие в голосовании? И как простые люди реагируют на предвыборную уличную агитацию кандидатов? Об этом рассказал незарегистрированный кандидат в депутаты ЗакСа Ленинградской области, бывший ведущий программы «600 секунд» и экс-депутат питерского парламента Сергей Гуляев.

- Почему вы решили баллотироваться в ЗакС Ленобласти, если ранее вы были депутатом питерского парламента? И почему именно в качестве самовыдвиженца?

- Собственно все началось с широкой дискуссии оппозиции о том, что делать на предстоящих выборах в условиях, когда ни одна из несистемных партий не была зарегистрирована Минюстом – ни Партия народной свободы, ни «Другая Россия», ни «Рот-Фронт». Где-то в сентябре, в Институте региональной прессы по этому поводу дискутировали и представители питерской оппозиции. Вопрос стоял так: что делать на выборах, когда нет выбора. Представители Парнаса – Ольга Курносова, например, - предлагали перечеркивать бюллетень, присоединившись к так называемому движению «Нах-нах». «Другорос» Андрей Дмитриев призывал выписываться из списка избирателей, чтобы вообще не поддерживать этот фарс даже в качестве пассивного участника процесса. Мне больше по душе было предложение моего друга и соратника Алексея Навального – голосовать за любую партию, кроме «партии жуликов и воров». Однако, озвучив эту формулу, я предложил коллегам и альтернативу – да, нам, не дают участвовать в выборах в Госдуму, но остаются региональные парламенты, где еще остались мажоритарные округа. Заксобрание Петербурга избирается только по партийным спискам, но в областном собрании Ленинградской области половина парламента - одномандатники. Да и во многих других региональных парламентах сохранилось народное, а не партийное представительство. Давайте попробуем. Нас же обвиняют в том, что мы не готовы к конструктивному оппонированию, что, дескать, нам нужен только уличный протест, эпатаж. Ну, хорошо! Давайте общаться цивилизовано, пусть местом для дискуссий будет хотя бы региональный парламент.

В общем, по итогам той встречи трое из непримиримой оппозиции решили поучаствовать в этом эксперименте, в том числе и я, зарегистрировавшись кандидатом в депутаты Заксобрания Ленобласти по Сертоловскому одномандатному округу №5.

- А почему не в составе списка какой-то партии в парламент Петербурга? Вы же работали в прошлом созыве с «Яблоком», даже были координатором фракции?

- Да, действительно, мы неплохо взаимодействовали в составе «Демократической» фракции. Вместе с «яблочниками» Амосовым и Евдокимовой мы были единственными, кто голосовал против переназначения Матвиенко на новый срок, той же тройкой голосовали против проекта «Газоскреба» и других безумных законов. Как признался лидер питерских яблочников Резник, на прошлых выборах с ним вели торг – убрать Гуляева из списка кандидатов, и «Яблоко» допустят до выборов. Тогда Максим устоял. На этих выборах, наверное, уговорили. Вообще, много странностей ныне творится с «Яблоком». Неожиданная реинкарнация Явлинского, огромные деньги появились у до того нищей партии, посмотрите, весь город залеплен их агитацией, в платном эфире они чуть ли не круглосуточно. Этому бы радоваться, конечно, только как говорил Шпак, «меня терзают смутные сомнения» – не участвует ли «Яблоко» в дьявольской игре под названием легитимизация президентских выборов. И потом - кто оплачивает весь этот банкет?..

- Есть еще «Справедливая Россия». Говорят, с вами вели переговоры?

- Да, я встречался по этому поводу с Оксаной Дмитриевой. Мне было предложено на выбор два городских округа – Колпинский и Выборгский четвертый. Я спросил тогда Оксану Генриховну, неужели с меня сняли черную метку (величиной с пиратский флаг) в кремлевских кулуарах? И Дмитриева случайно проговорилась, что списки кандидатов в региональные парламенты партия определяет самостоятельно. Но попросила все-таки время на уточнение позиции по мне. Через пару дней все встало на свои места. Оксана Генриховна сообщила мне из Москвы, что моя кандидатура, к сожалению, не прошла утверждение. «Но это не Москва! Это местные товарищи по партии». Слова: «Это не Москва!» прозвучали за время двухминутного разговора не мене пяти раз. Убедила, в общем!

Вообще, очень хорошо зная Сергея Миронова, а у нас с ним кабинеты в Мариинском - в Заксобрании - были через стенку, четыре с лишним года вместе работали, я как-то сомневаюсь в его нынешней фронде. Похоже, мы наблюдаем некий спектакль про плохого и хорошего следователя, которые в финале, выполнив задачи по мобилизации электората, сольются в некий единый и справедливый союз с конституционным большинством. Может, Бог миловал меня оказаться в такой компании?

- Кто из оппозиции кроме вас, в итоге решил баллотироваться как независимый кандидат в ЛеноблЗакС?

- По Гатчинскому округу зарегистрировали Александра Расторгуева, руководителя региональной организации «ТИГР» (Товарищество инициативных граждан России). То ли его не приняли всерьез, то ли потому что не слышали о нем, но он не встретил пока сопротивления, ни при регистрации, ни при приеме подписей. Ольге Курносовой лидеру питерского Объединенного гражданского фронта, после визита в избирком позвонили из центра «Э», поинтересовались жизненными планами. Давления не было, но Ольга поняла, что бесполезно садиться играть с шулерами с заведомым результатом. Я же решил довести этот эксперимент до конца.

- Как проходил сбор подписей? Мешали ли этому оппоненты или представители органов власти? Сколько подписей вы в итоге собрали? Были ли заранее "сигналы" от органов власти о том, что Вас не зарегистрируют?

- Первое мое появление во Всеволожском теризбиркоме не вызвало никакого интереса. Не узнали. Намекнули, что по 5-му округу идут сильные кандидаты, будет тяжело. В следующий раз, почувствовал некое напряжение, а один из членов ТИКа по дружески посоветовал, что хорошо бы мне собрать и сдать подписи пораньше, чтобы, в случае отказа, успеть зарегистрировать и собрать подписи по другому округу. Намек я «не понял» и сдал подписи ровно в последний день приема документов.

Сам сбор подписей – это отдельная история. Моя команда предложила общими усилиями за пару дней собрать необходимые 560 подписей. Но мне была важна чистота эксперимента – я должен был видеть каждого, кто оставит подпись в мою поддержку. После первого же дня, а я стоял в одиночном пикете в центре города Сертолово, пожалел, что не согласился с командой. Столько негативных эмоций, столько ненависти и недобрых слов мне давно не приходилось слышать и переживать. Причем лично ко мне все это не имело отношения, но все то, что накопилось у людей по поводу «партии власти», к жуликам и ворам, которые «захватили все» и вновь туда лезут, было выплеснут именно мне.

Вобщем, собрав всего три десятка подписей, я сильно призадумался, а что делать, если люди сами не хотят бороться за свои права, что-то менять даже через выборы? Что делать, если большинство униженных и обиженных этой властью не только не хотят участвовать в протестных акциях, выходить на улицу, но им плевать на то, что ты собираешься идти защищать их права, на очередном «Марше несогласных» подставляешь голову под омоновские дубинки, тебе ломают руки, сажают в каталажки, ты объявляешь голодовку в СИЗО, отбывая очередной административный арест? А в ответ - не пойдем мы голосовать ни за кого.

Но на следующий день, пересилив себя, отправился в поквартирный обход. Во время сбора подписей, за две недели услышал и записал много историй. Как-нибудь в блоге у себя опубликую. Подумалось, кстати, что напрасно освободили парламентские партии от сбора подписей, многое бы о себе узнали партийцы, особенно из партии власти. Посмотрел бы я, как бы они собрали необходимое количество подписей поддерживающих их людей.

За две недели мне удалось собрать более 700 подписей. Более сотни вычеркнул сам, потому что нельзя подавать больше 600. Там не было ни одной нарисованной подписи, естественно. Но вот многие, с удовольствием подписываясь, категорически не хотели предоставлять паспортные данные. «А вдруг кто-нибудь использует как-то наши персональные данные, кредит там возьмет или еще чего?». Дело в том, что накануне сбора подписей кто-то в районе запустил слух, что под видом сборщиков подписей будут ходить мошенники. Мне об этом говорили и жители, и подтвердили позже информацию в территориальном избиркоме.

- Так почему же вас не зарегистрировали?

- При сдаче подписных листов возник первый конфликт. Члены теризбиркома чуть ли не с лупой стали рассматривать каждую подпись: «А вот смотрите, здесь дата исправлена – из шестерки в нолик!». «Да, возражал я, - но это же дату писал не я, а избиратель, у него такая манера писать 0, в конце концов не бывает же шестнадцатого месяца в году, понятно что это цифра 10, октябрь!». «Это вам понятно, а нам не понятно», - и вычеркивают, подпись не в зачет! «Тут вы дату своего рождения исправили с единицы на двойку». «Но я-то знаю свою дату рождения, и потом это действительно двойка, ничего не исправлено, просто шариковая ручка иногда мажет…» - парирую я. «Вычеркиваем! Весь лист!» - провозглашает член избиркома. На листе десять подписей, собственно на этом можно и заканчивать предвыборную кампанию, потому что достаточно 11 подписей, собранных с «нарушением», и ты свободен. Но впереди еще проверка подписных листов по системе ГАС «Выборы», и еще три дня на проверку по линии УФМС.

Начинаешь задумываться, а для чего вообще существует избирательная комиссия. Мне казалось, чтобы помочь кандидату, подсказать какие-то вещи, но это не про наши избиркомы. С дотошностью плохого учителя они копаются в закорючках и особенностях почерка, чтобы выковырять что-то, что может завалить соискателя депутатского мандата. По моим подписным листам было понятно, что все это не списано с компьютерных баз, а писалось мною лично. Подчас на весу, стоя перед дверями квартир в темных, порой неосвещенных подъездах. И каким образом волеизъявление десяти граждан, записанное собственноручно в двух графах подписного листа, может быть дезавуировано комиссией, потому что им показалось, что я не помню дату своего рождения и одну из восьми цифр написал чуть жирнее других?

Но еще более удивил разбор подписных листов сотрудником УФМС Всеволожского района. «Не зарегистрирован в адресе» – стояло напротив большинства замечаний. Поехал проверять. Первые же три адреса, где смог застать моих подписантов – двое в Буграх и одна женщина в Сертолово, опровергли это утверждение, предъявив паспорта со штампом о прописке. Сделал ксерокопию, сфотографировал паспорта и их владельцев. Приехал во Всеволожский избирком для оспаривания результатов проверки. Там меня встретили очень радушно, вручили постановление теризбиркома об отказе в регистрации и радостно сообщили, что теперь ничего уже сделать не могут, и мне следует оспаривать это решение либо в облизбиркоме, либо обращаться в облсуд.

- Как вы считаете, стоит ли в данном случае идти в суд или это бесполезно?

- Я обратился к опытному в выборных делах юристу, с тем чтобы повоевать в суде за восстановление регистрации. Он скептически посмотрел собранные мною документы и резюмировал: «Ксерокопии паспортов, даже заверенные нотариально, могут суд не удовлетворить. Нужно привозить людей лично и заявлять в качестве свидетелей. Но и это может не помочь». Я напомнил, что на прошлых выборах мы привозили в суд людей, но их и опрашивать даже не стали.

Юрист пояснил, что скорее всего и в этот раз никто их слушать не будет. А суд ограничится универсальной фразой: нет основания не доверять экспертизе органа государственной власти под названием Управление федеральной миграционной службы. Так что надежда только на Верховный суд.

Я решил заканчивать личный эксперимент по честным и прозрачным выборам, чтобы не трепать нервы ни себе, ни людям, которых придется в очередной раз тревожить, привозить в суд, обрекать на волнения и переживания. Что такое наш российский суд, у меня нет иллюзий. Была возможность не единожды убедиться в беспристрастности, «независимости» и объективности во время судебного разбора полетов после Маршей несогласных и других протестных акций.

Кто-то, наверное, скажет, нужно было бороться до конца, пройти все инстанции. Но у меня трое детей, с которыми я за месяц своей предвыборной борьбы ни разу не сходил ни в кино, ни в театр. И мне просто жаль тратить впустую время с известным результатом, которое я могу провести гораздо интереснее и полезнее вместе с близкими.

- Какова «предвыборная» судьба вашего коллеги по оппозиции, зарегистрированного в качестве кандидата в депутаты от Гатчинского района Александра Расторгуева?

- Его пока не сняли с предвыборной гонки, но на акции 31 октября у Гостиного двора, несмотря на статус неприкосновенности, задержали. В автозаке, когда он напомнил о себе как о кандидате депутаты, несколько человек из питерского ОМОН попросту зверски избили его ногами. В травме города Гатчины он зарегистрировал многочисленные побои, затем пообщался с участковым, где назвал имена полицейских, участвовавших в избиении. И тишина.

- Собираетесь ли участвовать в выборах в дальнейшем?

- В президентских (улыбается)? Сначала нужно добиться, чтобы в России были выборы, а не фарс. А потом уже думать. Но что-то мне подсказывает, что следующие выборы уже пройдут по итогам революции. Пару некуда деваться в этом затхлом насквозь прогнившем котле коррупции, лжи и страха.

Беседовал Константин Петров

Справка "Росбалта":

Сергей Гуляев - родился в 1962 году в семье офицера. После окончания военного училища с 1983 по 1985 годов служил в составе Советских войск в Афганистане. В 1986-1987 годах участвовал в ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. В 1992-1993 годах комментатор и ведущий программы «600 секунд» на Ленинградском телевидении. В 2000–2002 годах спецкор ИТАР-ТАСС в Чечне. За участие в боевых действиях в ходе контртеррористической операции в Чечне награжден медалями «За воинскую доблесть», «За укрепление боевого содружества» и именным оружием.
В 2002-2007 годах депутат Законодательного Собрания Санкт-Петербурга третьего созыва. Действительный государственный советник Санкт-Петербурга 2 класса.

Беспартийный. С 2007 года - один из лидеров и организаторов «Маршей несогласных» и других массовых протестных уличных акций.