"Русский марш" несогласных

Власти Петербурга не согласовали "Русский марш" по Невскому проспекту, но, несмотря на это, националисты все равно хотят выйти 4 ноября на главную улицу Северной столицы. Это будет, пожалуй, первая в истории Петербурга несогласованная политическая акция националистов, которую они проведут отдельно от остальной оппозиции. Не без успеха легализовавшись на волне протестных настроений, представители националистических организаций теперь хотят стать участниками городской политики. Правда, у них пути может встать одно препятствие, к которому они сами же сейчас и стремятся - выборы.

В общем-то, сказать, что петербургские власти совсем против проведения в городе "Русского марша", было бы ошибкой. Взамен предложенного националистами Невского проспекта, Смольный предложил им Полюстровский парк, ближайшие станции метро от которого - "Ладожская" и "Выборгская" - расположены примерно в получасе неспешной ходьбы. Что интересно, еще год назад ни пешие прогулки, ни удаленность от центра города не страшили националистов. Для первого они успешно натренировались во время многочисленных "Русских пробежек", а второе, например, не стало препятствием для проведения прошлогоднего марша в Южно-Приморском парке на Петергофском шоссе (об этом читайте здесь). Куда уж дальше от центра? Но за год поменялась ситуация в стране и в городе, и сами националисты. Точнее их мнение о себе.

К прошлогодним зимним протестам националисты Петербурга подошли небольшой, весьма раздробленной силой, которая могла похвастаться только регулярными "маршами" и "пробежками", собиравшими по несколько сотен человек. Ни участием в выборах, по понятным причинам, ни массовыми акциями, по непоняным, они похвастаться не могли. Едва ли не самое крупное мероприятие, причиной которого стало межнациональное обострение, прошло в Петербурге 11 декабря 2010 года у ТЮЗа, куда пришло около тысячи футбольных болельщиков, почтить память убитого за неделю до этого Егора Свиридова. Последующий их марш по Владимирскому проспекту и набережной Фонтанки был разогнан ОМОНом где-то в районе Сенной площади. Националисты к тем событиям были причастны лишь опосредованно, то есть, исключать того, что они были среди болельщиков нельзя, но организованной силы они там точно не представляли. Все проведенные до этого и после "марши" и "пробежки" собирали куда меньший актив. Хотя были и более многочисленны, чем, например, сборы "Стратегии-31" у Гостиного двора и некоторые другие оппозиционные акции.

Долгое время это даже позволяло националистам считать себя в перспективе более массовым движением, чем оппозиционеры с других политических флангов. Правда, проверять это на практике они не спешили. Во-первых, единственное относительно крупное официальное националистическое движение в Петербурге - ДПНИ - было закрыто по суду вместе с федеральной структурой, а остальные организации в лучшем случае подпадали под определение "карликовые", в худшем - существовали лишь в виде интернет-сайтов или граффити на стенах домов. Во-вторых, социальная база националистов до недавнего времени была слишком юна для официального участия в общественной и политической жизни. Те же, кто постарше, если они и были, давно себя дискредитировали. В отличии, например, от Москвы, где также никогда не было единого лидера, но зато было много идеологов. Кроме того, сказывалось и стремление многих националистов, в основном в силу возраста, к действиям "в подполье". Юношеские головы, полные романтики и мыслей о борьбе с системой и "инородцами", уводили их вдаль от легального поля деятельности. И, зачастую, приводили в "Кресты".

Если в начале "нулевых" слово националист в Петербурге автоматически означало "скинхед", то есть представитель конкретной молодежной субкультуры, то к концу 2011 года среди "правых" появилось большое количество людей, пришедших к этой идеологии без данного "социального лифта". Нести на себе "грехи" предшественников они не очень-то и хотят, так как более склонны к официальной деятельности. Отчасти, из-за этого даже возникли ответвления вроде "левых националистов" и различных регионалистов, в целом сохраняющих идеологию, но под разными предлогами дистанцирующихся от основной массы "соратников". Кстати, примечательно, что движение "левых националистов" возникло и наиболее серьезно проявило себя именно в Петербурге. Во время многочисленных оппозиционных маршей прошедшего года над толпой всегда развивались их "черно-красные" знамена. Неподалеку можно было заметить и флаги, например, ингерманландцев, которые, как их не крути, тоже националисты. При этом участие в оппозиционных маршах сделало некоторых националистических лидеров медийными и рукопожатными персонами на уровне Петербурга, за которыми, к тому же, стоят вполне осязаемые люди.

Солидные колонны националистов во время общегражданских маршей, кажется, немного вскружили голову их нынешним лидерам. Способствовал этому и "рост национализма среди населения", как о нем любят говорить социологи и правозащитники. В реальности же этот рост, обусловленный исключительно большим количеством мигрантов на улицах Петербурга, националисты вряд ли смогут обернуть себе в профит. Как минимум, у них для этого еще слишком мало опыта, поскольку события последнего года с выборами и легальной политикой - для них в новинку, и на этом поле их легко "съедят" и "левые", и либералы. Не говоря уже о "системных" оппозиционерах. А как максимум - националистические настроения в обществе сильно переоценены. Даже самые недовольные миграционной политикой люди, скорее пойдут за "левыми" популистами, обещающими решить этот вопрос привычным "отнять и поделить", или за либералами. Последнее, может быть, и кажется удивительным, но достаточно вспомнить события 20-летней давности, когда демократические популисты выводили за собой целые колонны людей. Или выборы президента в 1996 году, выигранные также за счет многочисленных обещаний. В конце концов, и те, и другие могут обращаться к главному избирателю - желудкам граждан, предлагая способы их накормить. А рыночные у этого будут механизмы или социалистические - вопрос вполне дискуссионный. У националистов подобной "позитивной программы" нет. Главный, если не основной, их козырь - многочисленные межнациональные конфликты, полыхающие в российских городах. Но если люди недовольны стреляющими во время свадьбы в центре Москвы дагестанцами или скоплением во время религиозного праздника десятков тысяч мусульман у мечети посреди Петербурга, это еще совсем не означает, что они в долгосрочной перспективе готовы пойти за националистами.

Столкнуться с этой проблемой националисты Петербурга могут уже через год, во время муниципальных выборов, куда они собираются выдвигаться. Вполне вероятно, что если незадолго до этого в Северной столице не случится никаких серьезных стычек на межнациональной почве, то в муниципальные депутаты смогут пройти лишь несколько наиболее известных националистов. А миф о массовой поддержке их идей окажется развенчанным. В определенном смысле "лакмусовой бумажкой" станет и "Русский марш-2012". Отважившись на первую самостоятельную несогласованную оппозиционную акцию в центре Петербурга, националисты рискуют показать свою малочисленность, и перестать быть силой, которая "вот-вот воспрянет". Конечно, даже если туда придет сто человек (а они, скорее всего, придут), из которых 20-30 будут задержаны, то у этого мероприятия будет определенное медийное эхо. Но вот смысла, кроме удовлетворения амбиций нескольких людей, возомнивших себя лидерами этой тусовки, никакого.

Константин Петров