Тайные жители рухнувшего дома (фото)

Проверка аварийного состояния зданий в квартале Лиговский проспект — улица Печатника Григорьева — Рязанский переулок, где в ночь на воскресенье рухнул дом, обещает беспокойную жизнь мигрантам. Приезжие из Средней Азии спешат покинуть «маневренный фонд» на Лиговке.

Насаждение «домостроя» в Петербурге по-прежнему соседствует с «домопадом». В полку рухнувших зданий города на Неве прибыло. В ночь на 14 апреля сложился один из подъездов здания на Лиговском проспекте, 117. На этот раз обошлось без жертв, благо дом оказался расселенным.

То, что дома в Северной столице трещат по швам и имеют обыкновение рушиться, давно не секрет. Так, в июне 2002 рухнула одна из секций бывшего общежития в доме №8 корпус 3 по Двинской улице. Три месяца спустя обрушились перекрытия в доме №15 на Стремянной улице, в сентябре 2010 года "сложилась" «восьмиэтажка» на Лиговском, 145.

История обвалившегося в воскресенье дома интересна тем, что в июне прошлого года губернатор Петербурга Георгий Полтавченко как раз посещал «самые страшные дворы Лиговки» и непосредственно аварийный объект. Типичный петербургский двор, хоть и убранный, не произвел на градоначальника впечатления. Он констатировал, что дома реконструировать невозможно, исторического и культурного интереса они не представляют, а посему градозащитное сообщество вряд ли будет выступать против их сноса.

По следам воскресного обвала пресс-секретарь губернатора Андрей Кибитов написал в своем микроблоге в Twitter, что "рядом с аварийным домом на Лиговском предстоит обследовать еще три дома на предмет аварийности".

Так уж получилось, что первыми обследовали близлежащие дома журналисты, в том числе корреспондент "Росбалта". И не «потенциальные» три, а все сразу. Причина проста. Вход во двор рухнувшего здания был перекрыт сотрудниками правоохранительных органов. Вот и пришлось представителям прессы искать «картинку» на стороне.

Пробежка по подъездам, крышам и чердакам соседних домов показала: жить здесь действительно невозможно. Загаженные парадные, батареи бутылок, горы мусора, забитые досками входные двери, лежбища бомжей, грибок на исписанных нецензурщиной стенах...

Но, что удивительно, ближе к вечеру «расселенные дома» стали оживать. В окнах загорался свет. В дышащие на ладан здания стали подтягиваться люди с пакетами еды.

«Этот дом ведь расселен. Вы здесь действительно живете?» - поинтересовался корреспондент «Росбалта» у молодых азиатов - мужчины и женщины, которые заходили в арку дома №14 по улице Печатника Григорьева. «Да, живем, не снимайте здесь, дворника сейчас позовем», - продефилировала в подъезд пара. «Дворник» действительно вышел. В шортах и шлепанцах на босу ногу.

- Куда вы собираетесь идти, я вас никуда не пущу...

- Извините, а с кем я разговариваю?

- Я дворник, здесь у всех есть прописка есть, зачем вы сюда ходите?

- Я и не говорил о регистрации. Разве это жилой дом, тут действительно кто-то обитает?

- Да, живут, все прописаны, у всех регистрация. Уходите отсюда!

- Здесь днем была толпа журналистов. Они облазили дом сверху донизу. Никому и в голову не пришло, что здесь может кто-то жить...

- А мы живем.

- Вы знаете, что у вас по-соседству дом рухнул? Вас проверки ожидают, вы инспекторов так же встречать будете?

- Завтра мы все закроем, здесь никого не будет.

Рухнувший на Лиговке дом испугал мигрантов. Поверить в их «чемоданное настроение» можно. Проверить тоже.

Некогда в Петербурге было популярно «сквот-движение». Маргинальная молодежь захватывала заброшенные здания, организуя в них свой, с акцентом на веселое времяпрепровождение, быт. Сегодня за "сквотирование", как показали события с пакгаузом Варшавского вокзала, можно получить омоновской дубинкой. Зато теневой захват процветает.

Не хотелось бы, что официальные проверки ветхого жилья начались тогда, когда в городе образуется "братская могила". Случай на Лиговском показал, что до этого недалеко.

Александр Калинин