"Многие желают повторить опыт большевиков"

РПР-ПАРНАС и "Партия прогресса" заявили о готовности объединить усилия на предстоящих выборах в Госдуму и региональных выборах-2015. Политик Илья Яшин отметил, что "после гибели Немцова амбиции и разногласия отошли на второй план, и демократическая коалиция начала выстраиваться в предвыборный блок". Оппозиция вновь хочет бороться за демократичные выборы.

Что происходит на политическом поле в современной России, есть ли в стране несистемная оппозиция, к чему приведет "отрицательная селекция"? Об этом и многом другом "Росбалту" рассказала Людмила Нарусова, в конце 1980-х - начале 1990-х гг. - соратница и жена одного из самых ярких политиков перестроечного времени - Анатолия Собчака, а в более поздние годы, будучи избранной сенатором, сама ставшая заметным и влиятельным политиком России. В отличие от многих своих коллег по Совету Федерации, она позволяла себе не только иметь, но и отстаивать собственное мнение.

- Людмила Борисовна, что происходит сегодня на политическом поле в современной России, есть ли у нас публичная политика?

- Публичной политики в России сегодня практически не осталось! Есть люди, занимающие политические должности, которые четко выполняют то, что от них требуют, следуют курсу, находятся в тренде, как сейчас говорят. Но как только политик проявляет какую-то независимость, я уж не говорю – строптивость, - он исчезает с политической арены. Отсутствие публичной политики и ярких политиков - это самое печальное из «достижений» новой России за последние 25 лет.

- А когда, на ваш взгляд, произошло сворачивание публичной политики в России? С какого момента она перестала существовать?

- Я думаю, это произошло примерно со второго срока президентства Владимира Путина, с 2004-2005 годов. Кстати, я была единственным сенатором, кто голосовал против отмены прямых выборов глав субъектов Федерации. Потому что никто четко не объяснил нам, почему кровь детей Беслана должна повлиять на это одно из самых главных завоеваний демократии в России – честные, свободные, прямые выборы. В политике, когда случается какой-то крен, с небольшой нравственной коррозии начинаются процессы, которые потом пускают метастазы. Беслан был той точкой отсчета, когда цинично, на жуткой трагедии решили под сурдинку подсуетиться и использовать как повод, чтобы отменить выборы губернаторов. Находясь в эпицентре всего этого процесса, я это просто кожей почувствовала! Собственно, наверное, с этого и началось уничтожение публичной политики. Мне было непонятно - если власти республики, где это произошло – виноваты, может, нужно и спрашивать с конкретных людей, (которых, кстати, выбирал народ)? Мы потом наблюдали и другие случаи терактов – в Дагестане, в Москве, где главы уже не выбирались, а назначались – что изменилось от отмены выборов губернаторов?

- А может общество, государство существовать без публичной политики, без публичных политиков?

- Нормальное, демократическое общество – нет, конечно! Это еще не откровенная диктатура, но это уже авторитарный режим ручного управления, когда практически источник власти – российский народ – как написано в нашей Конституции, в отсутствие открытой, свободной и честной процедуры выборов перестает быть таковым, становясь, по сути, декорацией и ширмой…

Политик может влиять на общественное мнение или создавать это мнение только с помощью средств массовой информации. Будь ты хоть Архимед с рычагом, готовый перевернуть мир и устроить всеобщее благоденствие, но если о тебе никто знать не будет, то ничего не сможешь сделать. А так как сегодня у нас нет средств массовой информации – абсолютно свободных, независимых и доступных, выполняющих главную функцию СМИ – донесение достоверной информации, то мы и не видим публичных политиков. Хотя Россия – богатая страна, богатая интеллектуальными совестливыми людьми, но, так как им не дают слова, нам остается наблюдать только за шоуменами от политики - жириновскими, прохановыми, железняками.

- Но есть еще и настоящая, несистемная оппозиция, и даже в отсутствие трибуны, голос ее все же пробивается - в блогосфере, на каких-то островках свободной прессы. Погибшего Бориса Немцова можно ведь назвать публичным политиком?

- Безусловно!

- …Алексея Навального, Владимира Рыжкова, Илью Яшина, Михаила Ходорковского, Евгению Чирикову, Ксению Собчак, Дмитрия и Геннадия Гудковых, полагаю, вполне можно назвать публичными политиками…

- Все так! У нас ведь как считается – занимает твоя «пятая точка» чиновничье кресло – ты депутат, ты – политик. Как только ты покидаешь это место – автоматически теряешь это звание. Но политик - это профессия, в которую человек приходит через публичную деятельность, накапливая и реализуя тот потенциал, который в нем заложен. Вчерашнего шоумена или спортсмена провели в Думу по списку, и он стал политиком?

- Не кажется вам, что в последние 10-15 лет в российской политической элите намеренно проводится некая отрицательная селекция, когда во власть нарочно отбираются люди порой циничные, слабые, вороватые, с какими-то скелетами в шкафах, скомпрометированные, но послушные, управляемые и абсолютно лояльные?

- Конечно! Выбирают, подбирают, утверждают на должности людей, которые четко держат нос по ветру! Вот вспомним убитого Бориса Немцова – сколько было вылито ушатов грязи на него за его фразу «Единая Россия" – партия жуликов и воров»! Но посмотрите отставки губернаторов и коррупционные скандалы: Юрий Лужков, мэр Москвы, Николай Денин, губернатор Брянской области, сахалинский губернатор Александр Хорошавин – все они уволены за «отсутствием доверия», за коррупцию – ведь все они деятели и руководители «Единой России» в своих регионах (но об этом почему-то власти и журналисты предпочитают молчать). Тот же бывший министр обороны Сердюков – это все так называемая партия власти! Почему перестали говорить о партийной принадлежности, называя фигурантов коррупционных скандалов? Значит, Немцов был прав?

Действительно, мы наблюдаем в современной кадровой политике власти очень жесткую селекцию людей удобных, послушных, невзирая на их нравственные и личностные качества, но зато готовых, как некогда говорили, выполнить любой приказ и задание партии и правительства.

- А откуда взяться другим? Вдруг их уже и нет? Может, тот ряд ярких лидеров, свободных смелых людей, которых явили последние годы перестройки – Галина Старовойтова, Анатолий Собчак, Олег Басилашвили, Андрей Сахаров, Дмитрий Лихачев, Егор Гайдар и многие другие новые лица в российской политике - были последней пассионарной волной, которую генерировало наше больное общество?

- Нет! Россия богата настоящими людьми! И компетентными, и смелыми, и честными, и независимыми! Для того, чтобы появились новые лица в политике, новые лидеры, нужны только свободные, нерегулируемые, честные, открытые выборы и не менее важно - свободная пресса. Появись на политическом поле новые Галина Старовойтова или Анатолий Собчак - кто сегодня о них узнает, если у них не будет доступа к телевидению и прессе?

Вот, простите за такой пример, - известный телеведущий Владимир Соловьев публично заявляет, что в его программе никогда не будет Ксении Собчак. Ну, это что такое - приехали, называется? То есть за глаза можно на главном федеральном канале поливать грязью оппонентов, но дать трибуну ответить – ни-ни?!

- Некоторое время назад прозвучала такая фраза, что в России остался один публичный политик, который определяет, что делать, а остальные должны просто выполнять команды?

- Это и есть пример тоталитарного мышления!

- Володин, заместитель главы администрации президента, творчески развил этот тезис: «Есть Путин — есть Россия, нет Путина — нет России!» То есть неожиданно проговорился (или намеренно совершил каминг-аут), признался, что огромная страна и вся эта могучая вертикаль власти, которую строили 15 лет, убирая все препятствия в виде оппозиции, отмены выборов, устранения оппонентов – держится лишь на одном человеке! С которым, получается, случись что, и закончится история России? Доправились, называется?!

- Думаю, и сам Путин поморщился от этой фразы. Я не считаю Володина, несмотря на его высокую должность, политиком. Я знаю, как он сделал свою карьеру, чем он сделал свою карьеру, и это не карьера политика! Желание угодить своему хозяину и возвеличить его даже, если он в этом не нуждается – вот основная черта сегодняшней околокремлевской челяди. И это пугающая тенденция. Поэтому мы сейчас решили издать последнюю книгу, написанную Анатолием Собчаком «Сталин. Личное дело». Эпиграф к книге Анатолий Александрович подобрал из Жан-Поля Марата: «Общество станет свободным только тогда, когда научится быть бдительным к своим вождям». Эта работа - политическое завещание Собчака. Он торопился ее закончить, вернувшись из эмиграции. Это не биография вождя, это, как пишет в предисловии Ксения Собчак, – «размышления о природе тоталитаризма, его генезисе, а главное – как народ сам, своей рабской покорностью, безразличием, равнодушной удовлетворенностью быть винтиком в машине государства, способствует установлению авторитарной власти, от которой сам же и страдает»…

- Должны ли быть в обществе и во власти инакомыслящие?

- Если общество – мыслящее, то должны быть и инакомыслящие, безусловно! Альтернатива какая: либо это бездумное стадо, послушно бредущее за своим поводырем, либо - общество мыслящих людей. Мыслящих одинаково людей не бывает, поэтому инакомыслие - это непременная, непреложная часть любого мыслящего общества.

- В том числе и власти? В России 86% населения предпочитает, чтобы за них все решал один человек… Их всё устраивает, они предпочитают ни о чем не задумываться, какое еще инакомыслие во власти, это ж свихнуться можно от разномыслия?

- Во-первых, я не верю в эти цифры! Во-вторых, конечно же, и во власти должны быть люди, думающие иначе, потому что только в столкновении мнений рождается истина. Это не я придумала, это общечеловеческий постулат. А мы - в своей самости, в том, что мы не такие, как все, в своем славянофильском словоблудии - хотим доказать, что у нас может быть другое общество, что нам нужна сильная рука, что без хозяина мы не можем существовать?

- А может, у нас отрицательная селекция поразила уже не только органы власти, но и общество?

- Нет! Сколько бы ни уничтожали генофонд нашего народа, такие люди будут и есть и это самое оптимистичное, что может быть, оглядываясь назад в прошлое нашей страны.

Сейчас опять у всех этих прикремлевских политологов в обороте расхожая фраза: «Не нравится – чемодан, вокзал, валите»! Всё повторяется – они, наверное, хотят посадить на новый пароход всех инакомыслящих, всех несогласных и расстаться с ними так же, как выслали из страны философов, ученых тех, кто создавал славу культуры и науки России. Думаю, есть много желающих повторить опыт большевиков. Только не им решать, как нам, другим, любить свою Родину. Любить свою Родину только восхваляя ее и воспевая – это не любовь, это не патриотизм. В данном случае можно согласиться с поэтом Некрасовым: «То сердце не научится любить, которое устало ненавидеть!» Эта мысль поэта звучит рефреном в его стихах, критических статьях, письмах. Некрасов был настоящим патриотом России, желал ей счастья, но ненавидел все, что ее позорило.

- Нас же, наоборот, хотят приучить любить и наши позорные страницы. Вот в Орле пытаются установить памятник Сталину, называют его великим полководцем, эффективным менеджером. В школьных учебниках хотят реабилитировать светлое имя вождя народов! Как победить эту ересь сталинославия, как преодолеть этот ментальный раскол нашего общества?

- Всем, кто пытается восстановить памятники Сталину, посоветовала бы опубликовать цифры миллионов замученных в ГУЛАГах невинных людей и спросить согласие их потомков. Убеждена, что преступления Сталина в уничтожении собственного народа можно сравнить с геноцидом, устроенным Гитлером. Можете вы себе представить, чтобы в Германии общество приветствовало установку памятника Гитлеру?!

В предисловии к книге «Сталин. Личное дело» Ксения Собчак приводит строки из Евгения Евтушенко:

«Мне чудится, будто поставлен в гробу телефон.

Кому-то опять сообщает свои указания Сталин…

Мы вынесли из мавзолея его.

Но как из наследников Сталина

Сталина вынести?»

Вот этот главный вопрос, который стоит и перед нами, хотя Евтушенко это написал еще в 1962 году. Прошло больше 50 лет, и мы видим, насколько поэт оказался больше, чем поэт!

Здесь, мне кажется, может помочь только государственное покаяние, которого у нас не было. Еще в 1991 году Анатолий Собчак предлагал Борису Ельцину провести суд по типу Нюрнбергского процесса - над сталинизмом и коммунизмом. Но Ельцин побоялся, потому что он опасался, я знаю это, что вслед за этим последует люстрация, а он сам был секретарем обкома партии, членом Политбюро, по его приказу был взорван Дом Ипатьевых, где были расстреляны члены императорской семьи. Он побоялся, что это рикошетом ударит по нему…

- В сегодняшней России, увы, тоже звучат выстрелы в оппонентов - и не в темных подвалах, а прямо напротив Кремля, где 27 февраля был цинично и дерзко расстрелян один из лидеров российской оппозиции Борис Немцов. Что это было, на ваш взгляд: предупреждение тем, кто выступает против нынешнего режима Путина?

- Пока не будет найден заказчик этого преступления, я бы воздержалась от такой трактовки. Потому что, мне кажется, что убийство Бориса Немцова направлено, прежде всего, против Путина. Это не предупреждение оппозиции! Это скорее желание тех, кто очень хочет быть в тренде, вроде того, что «Путин – это Россия», просто выслужиться таким образом. Для меня убийство Немцова – это направленное действие, прежде всего, против самого Путина.

- Судьба современных ярких публичных политиков в России, увы, печальна. Лев Рохлин, Галина Старовойтова, Анна Политковская, Сергей Юшенков, Юрий Щекочихин, Борис Немцов – далеко не полный мартиролог российских новомучеников, возглавить который могли бы академик Андрей Сахаров и Анатолий Собчак, в смерти которых тоже осталось немало загадочного. Что делать оппозиции? Может, заниматься расследованиями, оппонировать власти, быть публичным политиком сегодня уже не просто вредно для здоровья, но и опасно для жизни?

- Это не примета нового времени, а, увы, очень старая тема. Со времен Александра Сергеевича Грибоедова ничего не меняется, вспомните Чацкого и Молчалина. Бунтарь, радикал – Чацкий и приспособленец, карьерист – Молчалин. Какая была заключительная фраза Грибоедова: «Молчалины блаженствуют на свете!»

- На днях российская политическая элита отмечала 15-ю годовщину избрания президентом Владимира Путина. Несколько раньше скромнее почтили память Анатолия Собчака, который ушел тоже ровно 15 лет назад. Как вы думаете, Людмила Борисовна, если бы Собчак не погиб, а был бы сегодня во власти, ну, не знаю – министром юстиции, Генпрокурором или председателем Конституционного суда – Россия была бы другой, политика в стране была бы иной, были бы эти 15 лет другими для нас?

- Думаю, что да! Именно поэтому он и не жив...

…Наверное, многое было бы иным. Если бы он был в Конституционном суде, он бы не стал терпеть то, что сегодня принимают наши законодатели - законы, прямо нарушающие Конституцию! Это уж точно!

Но не интеллектуалы нужны сегодня власти, а условный «Уралвагонзавод», представитель которого сказал Путину, что, дескать, давай мы сейчас приедем и закатаем всю эту оппозицию прямо на Болотной площади! И сразу пошел в рост, стал полпредом в Уральском округе! За такие вещи – за предложение подавления, преследования собственных граждан по признаку инакомыслия существует статья в УК, а его отправляют на повышение.

Вот еще деталь. Анатолий Собчак умер в Калининграде, отправившись туда как доверенное лицо кандидата в президенты Путина, потому что собирался проехать в этой роли от западных границ до Владивостока. Это был 2000-й год.

В 2012 году доверенным лицом на президентских выборах Путина стал Невзоров, травивший Собчака. Что называется - без комментариев.

Беседовал Сергей Гуляев