Posted 17 мая 2015,, 18:06

Published 17 мая 2015,, 18:06

Modified 31 января, 04:24

Updated 31 января, 04:24

"Меня, велосипедиста, водители машин боятся"

17 мая 2015, 18:06
Андрей Михайлов более 60 лет крутит педали. Спортсмен, преодолевший веломарофон Париж – Брест – Париж, рассказал, что из себя представлял велосипедный Ленинград и каким выглядит велосипедный Петербург.

Андрей Михайлов более 60 лет крутит педали велосипеда. Блокадник является постоянным участников всех значимых петербургских велособытий. О том, что из себя представлял велосипедный Ленинград и каким выглядит велосипедный Петербург, мастер спорта СССР рассказал «Росбалту» в рамках проекта «Лучшая половина жизни».

- Андрей Алексеевич, вы коренной ленинградец, блокадник. Как именно блокадный ребенок познакомился с велосипедом?

- Я родился на Петроградской стороне, на Большом проспекте в мае 1942 года. Мама – учитель начальных классов, папа – военный врач. Все блокадные дни провел в Ленинграде. С велосипедом я познакомился еще в садике. Естественно, своего велосипеда у меня не было - его я без спроса брал у соседа. Мы в коммуналке жили, велосипед в коридоре висел. Сосед сам не катался, но очень ругался, когда его вещь брали. Кататься я любил на набережной, напротив стоянки крейсера «Аврора». Там меня и нашел тренер, пригласил заниматься в детскую спортивную школу.

- Школа, наверное, и определила вашу дальнейшую велосудьбу?

- Тут все и началось. Я-то все на дорожном велосипеде ездил, а тут спортивный дали. Его постоянно надо было подстраивать и чинить. И к этому делу у меня тоже тяга обозначилась. Потом я уже сам себе велосипед сделал.

Успехи у меня пошли очень быстро. Мы на Крестовском катались у стадиона имени С. М. Кирова, на шоссе выезжали. Я стал своих соперников опережать. Потом были районные соревнования, городские, областные, многодневки пошли. Так что свое звание мастера спорта СССР по велоспорту, которое получил в 1967 году, я вполне заслужил.

- В Советском Союзе, как известно, профессиональных спортсменов не было. Вам ведь приходилось где-то работать?

- Учился я, надо сказать, весьма посредственно. Но меня всегда тянуло делать что-нибудь полезное. В этом плане мне запомнилась беседа с отцом моего школьного друга. Он меня как-то спросил: «Андрей, а куда после школы пойдешь учиться, кем хочешь стать?». Желания учиться у меня не было, я шофером хотел быть. Города мне нравились, далекие поездки. Мне тогда и дали совет: «Раз ты не хочешь учиться, то запомни, что лучше в жизни быть полезным хорошим рабочим, чем плохим инженером». У меня эти слова до сих пор в голове.

После школы пошел на шестимесячные курсы слесарей-универсалов в техническое училище №1, что находилось у станции «Электросила». Правда туда принимали только тех, кто отслужил в армии. Пришлось придумывать легенду, говорить, что я в звании сержанта, но документы сейчас еще оформляются. Потом обман, конечно, раскрылся, но я к этому моменту уже себя хорошо зарекомендовал. За меня мой руководитель вступился. Я напильником еще не очень хорошо работал, но чертежи читал.

Потом была настоящая армия. Затем «Электросила», завод «Электрик» - нашими аппаратами телебашню на Аптекарском острове варили, - Ленинградский Металлический завод, НИИ Радиоэлектроники. После достижения пенсионного возраста я еще 10 лет проработал. Последнее место – ремонтный цех ГУП «ТЭК». Так что с профессией у меня все было в порядке.

- Насколько непросто было совмещать работу по профессии и спортивную жизнь?

- Занятия спортом - в сводное от работы время. Но, например, на Металлическом заводе существовала велосекция. На предприятиях раньше проводились соревнования, прямо с заводов отправляли на сборы. Мы ездили в Гудауту, Пицунду (Абхазия).

- Как вы стали популяризатором именно веломарафонов, поездок на дальние расстояния?

- Надо сказать, что во время гонок на скорость меня преследовали падения. И в последствии я стал тем, кого называют «рандоннером» - велосипедистом, ездящим на длинные дистанции. Как-то я узнал, что во Франции существует Audax Club Parisien - «Парижский клуб отчаянных». Этот клуб один раз в четыре года организует веломарофон Париж – Брест – Париж. За 90 часов надо преодолеть 1200 километров.

Мы у себя в городе собрали команду, стали тренироваться. Сперва надо ведь было пройти подготовительный этап - квалификационные заезды на 200, 300, 400 и 600 километров с временным лимитом. Заверенные показатели были отправлены в Париж. Нам пришло приглашение. Я преодолел эти 1200 километров, стал членом «Клуба отчаянных» в середине 90-х годов. Всего 19 россиян являются членами этого почетного клуба.

- А что из себя вообще представлял велосипедный Ленинград? Легко ли можно было на улицах города встретить человека на велосипеде? Не спортсмена, а именно того, кто пользовался велосипедом для «бытовых нужд».

- Не могу сказать, что Ленинград являлся велосипедным городом, ведь велосипед было очень трудно достать. Да и разнообразия в моделях не было. Но были люди из клуба туристов, которые популяризовали походы, в том числе и на велосипедах. Наверное, именно от них все и пошло. Мне в туризме не очень нравилось то, что ты, скажем, вначале похода на велосипеде едешь, потом его тащишь, а потом еще что-нибудь. Я люблю именно езду.

- Но вы-то на работу на велосипеде добирались?

- Все время.. И всячески популяризировал этот вид транспорта. У нас хоть предприятие было военное, но я смог убедить руководство создать специальную «велосипедную комнату». И люди стали приезжать на работу на велосипеде. Я уже тогда боролся за велоинфраструктуру. Сейчас ведь тоже борются за велодорожки и прочее.

Велосипеду не изменял. Помню, даже довелось на работу в наводнение добираться. Было по колено воды, но я доехал.

- Зимний веломарафон «Дорога жизни» - это ведь ваше «детище»?

- Я его организовал впервые около 40 лет назад. До этого этот марафон преодолевал в качестве бегуна. Но бегать тяжеловато стало, решили брать дистанцию на велосипеде. Началось все с того, что просто четыре велосипедиста присоединились к бегунам. Милиции это, конечно, не очень нравилось. Нас то и дело останавливали, но мы ведь никому не мешали. И люди нас очень тепло приветствовали. Сейчас этот велопробег уже является традиционным, он собирает до 200-300 человек. К тому же мы не просто крутим педали: по пути заезжаем в музеи, поем песни военных лет. В конце – армейская кухня, интервью у мемориала «Разорванное кольцо».

- Сегодня улицы Петербурга просто наводнены велосипедистами. При этом «публика» весьма разношерстная. Кто-то едет в полном обмундировании – шлем, жилетка, фонарики, кто-то просто педали крутит. Вопрос безопасности вас волнует?

- Безопасность, конечно, прежде всего. И шлем нужен во время езды по городу. Хотя я шлемы не люблю и надеваю их только на соревнованиях. Но если нет шлема, то обязательно какая-та шапочка должна быть на голове. Хотя в европейских странах, например, велосипедиста просто не выпустят на дорогу без шлема.

Сегодня велосипедисту опасно - движение организовано плохо. Но я, например, машин не боюсь. Скорее, это водители меня боятся. Был случай, когда меня милиционер на Московском проспекте остановил. Оказалось, что я ехал быстрее автомобилей. У меня скорость была 74 км/ч.

- А как молодежь на вас реагирует?

- Просто прекрасно! Например, до места велопробега мы едем на электричках, где с ребятами поем песни, я им рассказываю свои шутки. Потом они родителям сообщают о таком ветеране-велосипедисте. Те не верят. Ребята вновь приходят на веломероприятие, чтобы уже не только проехаться, но еще и меня сфотографировать. Предъявить родителям доказательство того, что я существую.

Я ведь хочу, чтобы люди от велосипеда удовольствие получали. Это я с ним со школьной скамьи, это для меня он друг и спутник по жизни. А ведь у кого-то появляется тяга к велосипеду, а потом куда-то пропадает. Мне хочется, чтобы как можно больше людей оставались с велосипедом.