"Это традиции армии, скрепленные кровью"

В России насчитывается огромное количество военно-исторических клубов. Их члены не просто переодетые в военную форму мужчины, не доигравшие в детстве в солдатиков. Историк, антиквар Сергей Фефилов рассказал «Петербургскому Авангарду» о том, что на самом деле представляют собой закрытые мужские клубы любителей истории военного дела, чем закончился его разговор с Владимиров Путиным, а также почему нельзя соединять реконструкцию с водкой и рыбалкой.

- Каким был ваш приход в военно-историческую реконструкцию?

— Все началось с кружка в Государственном мемориальном музее Суворова. Это была зима 1989-1990 годов. Мне было 13 лет. Я посмотрел сюжет на Ленинградском телевидении про то, как ребята в кружке занимаются военной миниатюрой, то есть оловянными солдатиками. Приехал в музей, а он закрыт. Здание в лесах, на реконструкции. Пока ходил вокруг, встретил бабушку, такой «божий одуванчик». Объяснил ей ситуацию. Она ответила, что да, есть здесь такие дураки, по четвергам собираются.

Пришел в ближайший четверг, познакомился с ребятами. Так я год в этот кружок по увлечениям и отходил. Собирались в одном из залов музея. В основном молодежь. Те, кто увлекался историей, кому было небезразлично, что происходило в прошлом. В нашем распоряжении были книги, альбомы, которые приносили из музея, какие-то раритетные вещи. На школьных уроках ничего подобного не было.

- Существовала ли сама реконструкция в 80-е годы?

— В конце 80-х в журналах «Смена» и «Огонек» вышли большие статьи, посвященные военно-исторической реконструкции на Бородинском поле. Она стала одним из первых серьезных походов по маршруту Москва — Бородино — Березина. Организатором выступил ЦК ВЛКСМ, поддержку оказала армия. Эти журнальные вырезки до сих пор у меня хранятся. Из статей я узнал о существовании клубов военно-исторической реконструкции.

В журналах была упомянута и «АЛИНЭ» — Ассоциацию любителей истории наполеоновской эпохи. Выяснилось, что собираются ее члены в Музее-квартире Пушкина на Мойке, 12. Я решил прийти на собрание. По сравнению с кружком в музее Суворова это был, конечно, космос! Люди собирались за час до мероприятия. Обменивались не только солдатиками, но и иллюстрациями, книгами, зарубежными журналами. Французский Tradition Magazin по тем временам был настоящей бомбой. Здесь я познакомился с президентом ассоциации и фактически основателем движения реконструкции Олегом Соколовым. В 1991 году вступил в клуб «Лейб-гвардии Преображенский полк» — старейший военно-исторический клуб на территории СССР. Командиром полка на тот момент был Георгий Введенский, мой будущий преподаватель в Университете культуры и искусств, а ныне начальник военно-исторического отдела ГМЗ «Царское Село».

- Вы упомянули патронаж похода Москва — Березина со стороны ЦК ВЛКСМ. Это значит, что интерес у государства к теме реконструкции раньше все-таки был? Или это лишь контроль за одним из неформальных движений?

— В середине 80-х действительно набирали обороты движения «неформалов» — хиппи, панков, металлистов, байкеров. Мы тоже были своего рода неформалами. Может быть, государство и заволновалось, решило не упустить ситуацию из-под контроля. Но мы были неформальными со знаком плюс. К тому же война 1812 года не была такой политизированной, как Первая мировая, которую называли тогда империалистической.

- Вас увлек именно период Наполеоновских войн?

— Меня заинтересовали два направления: эпоха 1812 года и Великая Отечественная война. Я и сейчас занимаюсь ими параллельно.

Надо отметить, что в начале 90-х тема Великой Отечественной была популярна мало. Страна играла в демократию, все бегали с трехцветными флагами, требовали свободы и гласности, вручали требования восстановить монархию. Но старшие товарищи мне говорили: «История нашей страны не закончилась в 1917-м и не начинается в 1991-м. Участие Советского Союза в Великой Отечественной войне — великие и героические страницы истории». Также в клубе мы занимались поисковыми работами. Ездили на места боев на Невский пятачок. Серьезно занимались историей Советско-финской войны, которая проходила на Карельском перешейке. Встречались с ветеранами — советскими, немецкими, финскими. Эти встречи оставляли огромное впечатление. Все-таки эпоха 1812 года от нас далеко, уже есть сформированный киношный образ, отсюда уйма стереотипов. А Великая Отечественная война менее приглажена и причесана.

- Как сейчас обстоит дело с клубами военно-исторической реконструкции?

— В конце 90-х клубы стали расти как на дрожжах. В стране и экономически стало полегче, и информации стало побольше. Маленькие клубы постепенно объединялись в крупные. Кроме того, появились отдельные клубы десантников, пограничников, танкистов, моряков. В «нулевые» годы уровень военной реконструкции значительно вырос. А сейчас все приняло совершенно невообразимые обороты. Можно зайти на поисковую страницу, набрать запрос: «Хочу купить красноармейский комплект». Сразу же появятся десятки предложений. Мы ничего этого не имели. Раньше подлинных вещей было много, а информации — ноль. Все шили сами на коленке или у знакомых портних.

- То, что сегодня в России огромное количество военно-исторических клубов, это хорошо или плохо? Не страдает ли от этого качество?

— Посчитать, сколько именно клубов существует в стране, непросто. Строгой иерархии нет. Нет и единой организации, которая бы могла все эти клубы объединить. Это ведь общественные организации, которые не имеют юридического адреса. Просто собрались единомышленники, которые приняли решение заниматься той или иной исторической эпохой. Древней Рим это или война в Афганистане — неважно. Они за собственные деньги шьют форму и изготавливают макеты, ездят на фестивали, которые проводят сами.

В моем понимании военно-исторический клуб — это единообразно одетый коллектив мужчин, достигших 18-летнего возраста. Их должно быть десять человек и больше. Если меньше — это военно-историческая группа.

- То есть если десять мужчин приобрели через Интернет по комплекту формы, к примеру, красноармейцев, то они могут называться военно-историческим клубом?

— Трата денег на покупку формы — шаг осознанный. Не думаю, что этот шаг будет первым. Ведь люди сначала находят единомышленников, а уже потом следуют реконструкции. Так, я всегда пытался создать то, что называется закрытым мужским клубом по интересам. Для меня важно, чтобы люди, которые приходят ко мне, разделяли большинство моих идей, переживаний по поводу прошлого, настоящего, будущего страны. Естественно, что с течением времени определенный процент людей в клубе отсеивается. Это нормальная ситуация.

Надо понимать, что в клубе существует устав, который приписывает правила и приличия. Если ты надел форму, то должен этот устав соблюдать. Это не клоунада, не пикник, на который можно поехать с женой и детьми, на котором можно в форме порыбачить и попить водки. На тебе лежит ответственность, в том числе и со стороны тех солдат, которые в этой форме проливали кровь. К сожалению, есть люди, для которых это вторично. Они считают, что могут быть актером, режиссером, костюмером и автором сценария в одном лице. Контроля за такими «общественниками» нет практически никакого.

Продолжение интервью читайте здесь.

Беседовал Александр Калинин

Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга.