Секретная операция «Русский музей»

Русский музей получил все необходимые согласования для того, чтобы приступить к реконструкции Михайловского дворца. Финансировать часть работ согласилось правительство РФ. Кроме того, продолжаются переговоры о выделении средств Международного банка реконструкции и развития (МБРР).

Впрочем, директор Русского музея Владимир Гусев просит не называть предстоящие работы «реконструкцией». По его словам, предполагается лишь перекрытие левого внутреннего хозяйственного двора-колодца — там будет установлен лифт для маломобильных посетителей, а также организован либо лекторий, либо конференц-зал. Музей может получить до 1,5 тыс кв. метров дополнительных площадей. Работы должны продолжиться до 2019 года включительно. Что-либо предпринимать со вторым, правым, внутренним двором в музее пока не решаются.

В бывшей великокняжеской резиденции на площади Искусств расположены основные залы и экспозиции музея. Как подчеркнул Гусев, на время того, что нельзя называть реконструкцией, экспонаты не покинут стены Михайловского дворца. Русский музей продолжит работу — закроют лишь несколько залов. Кроме того, в Инженерный замок планово переедет библиотека Русского музея.

«Проект прошел все стадии согласования, — заявил Гусев. — У нас на руках 52 тома документации, положительные заключения Росохранкультуры и Главкозэкспертизы. Никаких визуальных изменений в облике Михайловского дворца не произойдет. Речь идет о внутреннем дворе-колодце, которого никто и никогда не видел».

Отметим, что техническое задание на застройку внутренних дворов Русского музея согласовывал заместитель министра культуры Григорий Пирумов, который в настоящее время находится под следствием (ФСБ считает, что чиновник причастен к созданию преступной группы, похитившей 53 млн рублей при реставрации московских монастырей). Однако Гусев заверил, что скандал в Минкульте не скажется на планах относительно Русского музея: «Аресты никак не повлияют на наш проект. Он начинался задолго до Пирумова. Многие наши документы подписывали замминистра, но Пирумов никогда не решал финансовые вопросы, связанные с проектом. Мне — наверное, как и любому человеку, — нужна стабильность, уверенность в будущем. Но не думаю, что аресты помешают нашей работе».

Не пугает директора музея и слово «кризис». Почему-то он твердо убежден, что средства на работы будут обязательно выделены. По предварительным оценкам, реконструкция Михайловского дворца обойдется в $30 млн. При этом МБРР может предоставить лишь $2,5 млн. Остальное — средства госбюджета. «Дирекция Русского музея не является виновником кризиса. Разве необходимо во время кризиса складывать лапки вверх? Если есть возможность что-то сделать, то почему бы и не сделать! Значит, кризис не такой страшный, как о нем говорят», — пояснил Гусев свою позицию.

Однако петербургские эксперты скептически относятся к обнадеживающим словам директора Русского музея. Их смущает, что проект не был представлен общественности. Более того, не видели его еще и в Смольном. Так, 28 марта должно состояться очередное заседание Совета по сохранению культурного наследия при правительстве Санкт-Петербурга. Большая часть членов Совета высказывалась за то, чтобы рассмотреть вопрос реконструкции Михайловского дворца и возможного закрытия Русского музея. Но вице-губернатор Игорь Албин заявил, что в администрацию проект реконструкции дворца не поступал, а следовательно, и рассмотреть его не удастся.

Заверениям Гусева о том, что работы будут незначительными и не изменят визуальный облик Михайловсокого дворца, специалисты пока не особо верят. Как показывает опыт, позиция руководства Русского музея в вопросах реконструкции и реставрации может в любой момент измениться. Не имея на руках документов, о будущем памятника архитектуры рассуждать трудно.

«Ситуация совершенно ненормальная. Проекта никто не видел. Разве можно дать ему оценку, опираясь исключительно на весьма противоречивые и непоследовательные высказывания директора музея? — недоумевает президент Фонда спасения исторического Петербурга Александр Марголис. — При этом идет странная игра со словом „реконструкция“. Михайловский дворец — это объект культурного наследия федерального значения. В данном случае речь может идти только о реставрации, бережном приспособлении памятника к современному использованию. То есть слово „реконструкция“ находится здесь в прямом противоречии с федеральным законодательством. С другой стороны, проект, судя по всему, представляет именно реконструкцию. То есть существуют основания для судебного преследования всей этой затеи».

Не понимают эксперты и того, почему менеджмент Русского музея столь часто делает акцент на том, что деньги на работы придут со стороны МБРР, штаб-квартира которого находится в Вашингтоне. Обязательства банка распространяются только на 10% инвестиций. При этом складывается впечатление, что исключительно МБРР принимает решения, как поступать российским памятником архитектуры.

Председатель петербургского отделения Международного совета по памятникам и историческим местам Сергей Горбатенко тоже удивлен тем, что проект реконструкции дворца еще не обнародован. Он считает, что в самом перекрытии внутреннего двора нет ничего страшного, но при одном условии: не должно быть никаких межэтажных перекрытий. А просто «стеклянная кровля» облик не испортит.

Эксперту также кажется странным, что в музее постоянно говорят, будто внутренние дворы не представляют исторической ценности. «Показывают фотографии. Во дворах какая-то чахоточная зелень, они загажены. Но это ведь вопрос к самому Русскому музею! Направьте туда дворника, он за два дня все вычистит. Да, дворы сейчас не используются, у них сравнительно низкие художественные достоинства, но историческую ценность они все же представляют. Их создал Карл Росси. Они интересны как произведение этого великого архитектора с научной точки зрения. Если аргументацию довести до крайности, то можно говорить о том, что внутренние дворы Михайловского дворца показывают, как Росси решал вопрос организации утилитарных пространств», — отмечает Горбатенко.

Есть мнение, что Михайловский дворец может повторить печальную судьбу восточного крыла Главного штаба. После реконструкции в нем появились новые выставочные залы Государственного Эрмитажа. Фасады восточного крыла не изменились, но внутреннее убранство памятника было переделано до неузнаваемости. Работы по перекрытию внутреннего двора Михайловского дворца тоже могут стать лишь началом масштабной перестройки исторического здания, опасаются специалисты.

Александр Калинин